ИСТИНА

Моделирование состояния позднемеловых экосистем на протяжении последних 15 млн лет их существования в Северной Америке, проведённое палеобиологом Дж. Митчеллом из Чикагского университета и его коллегами, показало, что снижение разнообразия гадрозавров и цератопсов и, что даже важнее, падение разнообразия сообществ (где доминировать стали одни и те же виды) могли вызвать каскад преобразований в трофических цепях. Эти преобразования в конечном счёте снизили устойчивость экосистем к внешним воздействиям. Как следствие, удар небесного тела (или мощные извержения платовулканов, или всё это в совокупности – кому, что нравится) случился в пору серьёзной экосистемной перестройки, что и усилило его эффект. Эта «вселенская катастрофа» не идёт ни в какое сравнение с пермско-триасовым вымиранием и даже с чередой позднеэдиакарско-раннекембрийских вымираний, когда морские биоты изменялись практически полностью. В последнем случае на место эдикарского, до сих пор плохо понимаемого нами, мира пришли сначала разнообразные переходные между современными типами и классами животных формы, а затем уже представители этих типов. На пермско-триасовом рубеже полностью обновился состав фитопланктона, что привело к постепенной стабилизации углеродного цикла и, как следствие, к преобразованию базовых геобиологических процессов, от которых зависит климат, состав атмосферы, накопление важных для нашей экономики горючих ископаемых и т. п. Не случайно восстановление биоты после этой катастрофы заняло несколько млн лет. Восстановление морских и наземных сообществ в начале палеогенового периода, как показывают скрупулёзные исследования последних лет по фитопланктону, фауне млекопитающих и лесам, уложилось менее чем в 100 тыс. лет. И что с того, что одни группы головоногих моллюсков сменились другими, а «нептичьи» группы динозавров – птичьими? К развалу биосферы всё это не привело.