Пластинчатые подвески из погребения 73 Тураевского грунтового могильникастатья
Статья опубликована в журнале из списка RSCI Web of Science
Информация о цитировании статьи получена из
Web of Science
Статья опубликована в журнале из перечня ВАК
Статья опубликована в журнале из списка Web of Science и/или Scopus
Дата последнего поиска статьи во внешних источниках: 28 июля 2021 г.
Аннотация:Грунтовая часть Тураевского могильника стала известна в 1969 г., раскопки осуществлялись в 1986-1990 гг., памятник полностью опубликован. Среди инвентаря Тураево, п.73 есть несколько пластинчатых подвесок прямоугольной и трапециевидной формы, вопрос о происхождении которых требует повторного анализа. Подвески из Тураево, п.73 совсем не характерны для мазунинских. При простоте формы и техники подвески почти не находят аналогий в синхронных памятниках. Таких нет в ближайших родственных культурах, гляденовской, кара-абызской, азелинской, их нет ни у сармат, ни в «древнемордовских» памятниках, ни у рязано-окцев. Ближайшие территории, где представлены пластинчатые украшения, ареалы дьяковской и мощинской культур. Контекст находок показывает, что и на позднедьяковских, и на мощинских памятниках такие украшения сопряжены с находками вещей круга восточноевропейских эмалей, и являются местным локальным вариантом «эмалевого» комплекса. Кроме киевской, пластинчатые вещи представлены на памятниках зарубинецкой и культуры поздней штрихованной керамики. Дата комплекса Тураево, п.73 неоднозначна. Железные височные подвески и железная бабочковидная фибула характерны для второго большого периода мазунинской культуры. Но бусинный материал дает дату в пределах III в., скорее второй его половины или середины. В пользу этой датировки свидетельствует набор подвесок, пластинчатых, имеющих истоки в уборе круга эмалей, и из фрагмента эполетообразной застежки предшествующей пьяноборской культуры. Находки круга эмалей эпизодически встречаются в Прикамье, и относятся ко 2-й (азелинские могильники) и 3-й (мазунинские могильники) стадиям развития. Механизм передачи можно предполагать через среду позднезарубинецкого (Ахмедов, 2018: 150, 157) и киевского населения (Бикляньское селище) в процессе их продвижения на восток (Ахмедов, Белоцерковская, 2007: 273).