|
ИСТИНА |
Войти в систему Регистрация |
Интеллектуальная Система Тематического Исследования НАукометрических данных |
||
Вершинное маркирование и падежи в иранских языкахтезисы доклада Тезисы
- Автор: Иванов В.Б.
- Сборник: Ломоносовские чтения. Востоковедение. Тезисы докладов научной конференции (Москва, 18 апреля 2016 г.) / Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Институт стран Азии и Африки
- Редактор: Смирнов Валерий Евгеньевич
- Серия: Востоковедение
- Тезисы
- Год издания: 2016
- Место издания: М.: Изд-во "Тезаурус"
- Первая страница: 132
- Последняя страница: 135
- Аннотация: Изафетная конструкция (ИК) в юго-западных иранских языках (персидском, таджикском, дари), как правило, имеет прямой порядок: первый компонент, при котором ставится изафетный показатель, является вершиной (определяемым словом). Второй компонент – распространяющий, например: перс. gol-e sorx роза-IZF красная (красная роза); dom-e sag хвост-IZF собаки. Поскольку маркер ставится при вершине, оформленное маркером слово нельзя назвать падеж-ной формой, и, соответственно, в персидскую грамматику нельзя ввести категорию падежа. Маркер не обладает свойством отделимости, т.е. между ним и словом нельзя вставить другое слово, значит, он является аффиксом. А поскольку он всегда самый последний в словоформе (суффикс множественного числа ставится перед ним), он не отличим от флексии. Существуют, однако, немногочисленные модели, когда в той же изафетной конструкции первый компонент является распространяющим, а вершиной является второй, например: tak-e deraxthā один-IZF деревья (одиночные деревья), xod-e man сам-IZF я (я сам), baqiye-ye ānhā остальной-IZF они (остальные из них). Вершина в словосочетаниях такого рода может диагно-стирована по крайней мере тремя способами: а) критерием опущения: вершину в отличие от зависимого нельзя опустить, не разрушая предложения (Тестелец Я.Г. Введение в общий синтаксис, 2001, с. 87), например, в предложе-нии tak-e deraxthā=RĀ kāštim один-IZF деревья=RĀ посадили (мы) можно удалить слово tak один; б) постановкой в предложение в позицию подлежащего с последующим согласованием со сказуемым; тот компонент, с которым оно согласуется является главным, например, в предложении xod-e man midānam сам-IZF я знаю сказуемое согласуется со словом man я. в) заменой синонимичным оборотом, но с прямым порядком изафетной конструкции и с тем же значением, например, sāyer-e kaštihā остальной-IZF корабли (остальные корабли) → kaštihā-ye digar корабли-IZF остальной (остальные корабли). Для такого рода обратной изафетной конструкции с зависимым маркированием в юго-западных иранских языках, в принципе, можно было бы ввести понятие изафетного падежа. Но надо ли это делать? Что мы выиграем? Пока в этих языках падежи никто не определяет. В северо-западных иранских языках (мазандеранском (МЯ) и гилякском (ГЯ)) подавляющее большинство исконных изафетных конструкций построены обратным способом. В них также маркируется первый компонент, который здесь является распространяющим. Он может выражаться любой именной частью речи: существительным, прилагательным, местоимением, числительным. Традиционно оформленные маркером -e/ ə имена в этой позиции полагают формой родительного падежа. Если в отношении существительных это представляется логичным: маз. Hosayn-e ketāb Хусейн-IZF книга (книга Хусейна), то для прилагательных – маз. xār-e ketāb хороший-IZF книга (хорошая книга) – это выглядит натяжкой. Натяжка здесь в том, что прилагательное надо поставить в родительный падеж, чтобы связать с именительным падежом существительного в атрибутивном словосочетании, при отсутствии категории падежа у прилагательного. Помимо этого, в МЯ и ГЯ функционируют многочисленные заимствования из персидского в виде изафетных словосочетаний и фразеологизмов, которые имеют фонетически тот же маркер -e/-ə, но при вершине. Для введения обоих видов подобных словосочетаний в единую систему предлагается трактовать маркер -e/-ə не падежным окончанием, а изафетным показателем как для северо-западных, так и для юго-западных языков. Разница будет заключаться только в том, что в юго-западных языках мы будем иметь дело с вершинным маркированием, а в северо-западных – с зависимостным. Тогда в первых порядок слов в изафетной конструкции будет прямым, а во вторых – обратным. Лингвистически образованные носители МЯ и ГЯ сами иногда называют свой изафет обратным. В языках обоих типов маркер связи находится в пределах слова, так что мы имеем дело с синтетической формой. Другой косвенный падеж, который традиционно определяют в МЯ и ГЯ, это винительно-дательный. Он маркируется послелогом re/ rä/ ā/ a/ ε ← a ← * ra ← * rā ← * rādiy для, ради, общим для юго- и северо-западных языков, например: гил. Mohsən=a bugoftəm Мохсен=RĀ сказать.PST.1SG Я сказал Мохсену. Для того, чтобы доказать его отделимость, можно воспользо-ваться заимствованными из персидского конструкциями, распространяемыми вправо, например, гил. Hato=ki juloxānə məsjəd-ə šāh=a farəs-ə… Когда=что фасад(-IZF) мечеть-IZF шах=RĀ достигать.PST-3SG Когда он подошёл к фасаду мечети шаха… В последнем примере послелог отделён двумя словами от того слова, к которому относится (juloxānə фасад). Он обладает отделимостью и, соответственно, формирует аналитический падеж. В традиционном описании северо-западных иранских языков есть три падежа: один прямой (именительный) немаркированный и два косвенных: синтетический родительный и аналитический винительно-дательный. В описании каждого косвенного падежа имеется ряд натяжек и несоответствий общей теории. Вместо падежей для МЯ и ГЯ предлагается беспадежная система с обратным изафетом и послелогом. В этом случае получается единая система описания грамматики для юго- и северо-западных иранских языков без натяжек, несмотря на различия: а) в порядке слов в атрибутивном сочетании (в северо-западных определение + определяемое, а в юго-западных определяемое + определение); б) в типе маркирования (в северо-западных зависимостное, а в юго-западных вершинное).
- Добавил в систему: Иванов Владимир Борисович