Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового обществаНИР

Socio-cultural determinants of social cognition and social interaction

Источник финансирования НИР

госбюджет, раздел 0110 (для тем по госзаданию)

Этапы НИР

# Сроки Название
1 1 января 2015 г.-31 декабря 2015 г. Социо-культурные детерминанты социального познания и социального поведения
Результаты этапа: Подготовлена к публикации коллективная монография «Коллективные переживания социальных проблем», в которой излагаются результаты теоретических и эмпирических исследований механизмов и факторов, определяющих специфику коллективных переживаний социальных проблем. Предлагается понимание коллективного переживания как основанной на идентификации человека с общностью когнитивно-эмоциональной единицы единства личности и социальной группы. Обосновывается необходимость социально-психологического подхода к изучению изменений в обществе, который должен включать в себя анализ не только процессов социального познания относительно социальных изменений, но и эмоциональных реакций, вызванных этими переменами, общих чувств и переживаний различных групп людей. Перспективной для изучения и объяснения коллективных эмоциональных переживаний социальных проблем является платформа культурной интерпретации чувственных переживаний и их выраженности в общественном дискурсе. В ходе эмпирических исследований были получены выводы о специфике понимания счастья (позитивно настроенные люди удовлетворенность жизнью связывают счастье с любовью к окружающим, а негативно настроенные люди связывают счастье с собственным состоянием влюбленности); об особенностях переживаний негативного самоотношения в студенческой выборке (обнаружены факты смешения переживаний вины и стыда на поведенческом уровне, а также получены данные о преобладании переживания чувства вины, а не стыда у российских студентов); описаны основные коллективные эмоции, сопровождающие переживание трудноразрешимого социального конфликта, а также связанные с ними особенности восприятия и социального конструирования конфликтной реальност; выделены средства, используемые индивидами и группами для продвижения и поддержания их одностороннего оценочного взгляда на социальный конфликт, являющегося частью психологического контекста любого конфликта и определяющего его переживание; выделены основные субъективные факторы переживаний дестабилизации в ситуации организационных изменений (сокращение перспектив личного планирования, утрата контроля над собственной жизнью, снижение уровня социального оптимизма); обоснована возможность рассмотрения позитивных состояний, например успеха и успешности, как социальной проблемы (продемонстрирована тенденция к усложнению моделей успешности карьеры в современных российских организациях); проанализированы коллективные переживания в сельском социуме России (зафиксировано, что к наиболее острым социальным проблемам на селе относятся проблемы жизнеобеспечения, связанные с повседневной выживаемостью, застойная бедность, деградация семьи, отсутствие перспектив для самореализации, высокая безработица, низкий социально-культурный уровень) (проф.Т.Г.Стефаненко, доц.С.А.Липатов, доц.И.С.Кокурина, доц.Н.Г.Малышева, доц. А.М.Рикель, ст.н.с.В.А.Баранова, ст.н.с. Е.О.Голынчик, ст.н.с.А.Н.Онучин, ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Продолжен анализ макропсихологической ситуации в России в сравнении с ситуациями в других европейских странах. При этом ситуация проанализирована во взаимосвязи с социальными настроениями, которые влияют на формирование политических ориентаций, экстериоризирующихся в соответствующие электоральные предпочтения (м.н.с. И.А.Зеленев). Исследовалась точность межличностного восприятия в условиях компьютерно-опосредованного общения. Обнаружено, что в этом контексте точность формируется за счет своей нормативной, а не различительной составляющей. Анализировались проблемы динамики идентичности, выражающиеся в нарастающей множественности и потенциальности различных Я-структур. Подчеркивалась специфика отечественного «кризиса идентичности» как связанного с фактическим отсутствием образа личного и социального будущего (проф.Е.П.Белинская). Проанализированы социально-психологические факторы принятия потребительских решений в разных контекстах. Определена ведущая роль коммуникации в принятии экономических решений разного уровня. Начато исследование экономической социализации – выявлены её факторы, связанные с ролью семейного дискурса, транслируемого различными поколениями, а также особенностями современных домохозяйств у разных типов семьи (доц.Т.В.Фоломеева). Продолжено изучение гендерных стереотипов и их роли в семейных отношениях, в межличностном общении, связь с различными аттитюдами (доц. О.А.Тихомандрицкая). Проводились кросс-культурные исследования особенностей конфликтного взаимодействия, выявлены межкультурные различия стратегий урегулирования конфликтов немцев и россиян (ст.н.с. Е.О.Голынчик, проф. Т.Г.Стефаненко). Продолжено создание технологии общественной экспертизы масштабных проектов – в этом году особое внимание уделено изучению роли визуализации в формировании консенсуса в ходе диалога между менеджментом компании и ее заинтересованными сторонами. Эмпирически разработана и апробирована новая схема проведения диалогов с заинтересованными сторонами. Проводилась разработка технологии использования «Метода конкретных ситуаций (кейсов)» для коллективного проектирования сложных решений. (ст.н.с. А.В.Журавлев). Разрабатывается оригинальная технология консультативной работы с организационными ценностями, которая позволяет анализировать реализуемую организацией бизнес модель с точки зрения ценностей клиентов и ценностей организации. Эта технология дает возможность не только оценить реализуемую организацией бизес модель, но и сформулировать требования для ее коррекции или реинжиниринга (ст.н.с.М.А.Иванов). Предпринят анализ методологии групповой работы с позиций социального конструкционизма. Проанализированы возможности и ограничения использования нарративных методов в тренинге для восстановления участниками временной перспективы их жизни и обеспечения принятия жизни, включающей сложные периоды (доц.О.В.Соловьева). Разрабатывается оригинальная авторская модель качественной методологии в психологии, позволяющая эвристично анализировать как эпистемологические, так и эмпирические аспекты практики психологических исследований (ст.н.с.Д.А.Хорошилов). Реконструирована историческая логика развития качественных исследований в психологии, определены их философские допущения, фундаментальные методологические принципы, профессиональные критерии оценки валидности и надежности. Продолжается разработка мультимодального подхода в качественной методологии ( проф. О.Т.Мельникова, ст.н.с. Д.А.Хорошилов,). Продолжается анализ возможностей инновационных методов социально-психологических исследований. По итогам кросс-валидизации выявлены ограничения метода анкетирования на мобильных телефонах, связанные с искажением отказа от участия (ст.н.с. Ф.Н.Винокуров).
2 1 января 2016 г.-31 декабря 2016 г. Социо-культурные детерминанты социального познания и социального поведения
Результаты этапа: I. Изучение социального познания и социального поведения ведется с учетом различных контекстуальных факторов. Например, изучаются трудные жизненные ситуации различного уровня. В частности, было проведено эмпирическое исследование стратегий совладания с болезнью как трудной ситуацией. Были показаны различия копинг-стратегий на подвыборках тяжело- и ситуативно больных; доказано, что предпочтение стратегий совладания в такой трудной общесемейной ситуации каковой является болезнь одного из ее членов, опосредовано динамикой внутрисемейного межличностного взаимодействия (проф.Е.П.Белинская). Рассматриваются особенности развития доверия детей-сирот по отношению к себе, к другим и к миру как компонент межличностного взаимодействия, социализации, социального познания. Межличностное доверие, которое служит основанием для доверия генерализованным Другим, обусловливает формирование культуры доверия у детей, воспитывающихся в полных семьях. Исследование среди детей-сирот в детских домах и школьников (из полных семей) показало более высокий уровень доверия к миру у учащихся школ, а также большую роль фактора доверия в сфере межличностного общения (проф.А.И.Донцов). Учитывается роль профессионального контекста. Например, профессиональное общение в суде присяжных рассматривается как общение юристов в сложном коммуникативном пространстве с двумя контурами и двумя фокусами. Проанализированы коммуникативные задачи юристов и описаны возможные трудности в профессиональном общении в суде присяжных. Приведены некоторые результаты изучения автором трудностей взаимопонимания между юристами и присяжными заседателями в судебном процессе (доц.О.В.Соловьева). С другой стороны, анализируется проблематика субъективного и объективного благополучия. Описаны основные подходы к пониманию субъективного благополучия. Предложено разделять близкие понятия социального, десмографического, экономического благополучия и пр. На материале отечественных и зарубежных эмпирических исследований предложено несколько вариантов интерпретации взаимосвязи субъективного и объективного благополучия: отмечается близость полученных данных и схожесть в трактовке результатов. Данная связь анализируется на примере актуальных и распространенных социальных проблем (бедности, миграции, особенностей политической ситуации, экономической конъюнктуры, криминальной обстановки, числа суицидов и пр.). В частности, рассматривается популярный в междисциплинарных социологических, экономических и социально-психологических исследованиях конструкт индекса благополучия. Обоснована значимость конструкционистской концепции, в рамках которой социальная проблема как таковая может рассматриваться только как результат конструирования соответствующих норм обществом. В качестве базового вывода предложен тезис о нелинейности данной взаимосвязи и важнейшей роли культуры и социального контекста как опосредующих факторов, влияющих на «преломление» субъективного благополучия в контексте объективного (проф. А.И.Донцов, доц.А.М.Рикель). Продолжаются исследования субъективного благополучия человека, полученные на основе построения мотивационных профилей с помощью авторской методики. Результаты позволяют обнаружить устойчивую, не зависящую от идеологии окружающего социума, характерную структуру смысловой сферы пессимистов (доц. И.Г.Кокурина). Предлагается психологическая трактовка понятия события, основанная на включенности практически всех психических функций в построении (конструировании) картины события (событийного узора на чувственной ткани) (проф.Ю.М.Жуков). Было продолжено исследование идентичности в нарративах, связанных с осмыслением опыта совершения социально не одобряемых действий: исследование нарративов измен женщин и мужчин и исследование нарративов о манипуляциях в разных социальных контекстах. Сравнительное эмпирическое исследование нарративов измен партнеру по романтическим отношениям у мужчин и женщин, совершивших измену, а также особенностей конструирования идентичности в этих нарративах проводилось с помощью метода нарративного интервью и дискурс-анализа. Ведущая идентичность в нарративах исследования - гендерная, в ее рамках звучат представления об идеальном мужчине и идеальной женщине, что затрагивает вопрос о нормативном поведении. Выстраивание нарратива идет по пути сохранения позитивной идентичности, оправдания себя в поступке, выпадающем из рамки нормативного общественного поведения. Мы опирались на предположение, что доминирующим дискурсом в нашем обществе является дискурс «изменять плохо», и нарративы измен женщин выстраиваются вокруг него, рассказ об измене сопровождается чувством стыда, используются разные стратегии поддержания позитивной идентичности, не смотря на совершенную измену. Единственным исключением являются нарративы изменивших женщин, опирающиеся на альтернативный дискурс о договоре о праве на измену в свободных отношениях. Было установлено, что нарративы мужчин менее эмоционально окрашены, чем женские, в них не звучит тема стыда, что говорит о большей нормативности мужских измен в их представлении. Среди изменяющих мужчин преобладает дискурс о том, что «при определенных условиях мужчина может/должен изменять», и с опорой на него конструируется позитивная идентичность в случае совершения измены (ст.н.с.Е.О.Голынчик). В эмпирическом исследовании стратегий поддержания позитивной идентичности у молодых людей с разными отношением к манипуляции, и в разной степени реализующих манипулятивное поведение использовался метод интервью и техника конденсации смыслов. Анализировались респонденты с позитивным, негативным и амбивалентным отношением к манипуляции. При негативном и амбивалентном отношении к манипуляции, но её использовании, респонденты стараются снизить возникающий когнитивный диссонанс, чтобы сохранить позитивную идентичность, с помощью рационализации: различения видов манипуляции (во благо/злая); разграничения применения манипуляции (только с мужчинами/только с незначимыми людьми); подчёркивания стремления изменить своё поведение и описание действий, подтверждающих это; описания негативных чувств при использовании манипуляции. Кроме того, при использовании манипуляции для поддержания позитивной идентичности, респонденты противопоставляют свои качества (доброту, честность, открытость и др.) личности манипулятора, а используемую манипуляцию легитимизируют с помощью рационализации (я манипулирую, чтобы помочь другому или применяю только лёгкую, не заметную манипуляцию, которая никак не навредит). Респонденты, которые могут назвать себя манипуляторами, не дают оценку, каким человеком является манипулятор, плохим или хорошим, но подчёркивают необходимость его навыков в жизни, а негативные качества, приписываемые манипулятору, например, эгоистичность, представляют в другом свете: это разумная эгоистичность, в меру. В исследовании получилось, что все респонденты, которые признавали себя манипуляторами, были мужчинами. В ходе исследования были получены метафоры манипуляции: игра, псевдо лёгкий выход, подушка, лакмусовая бумажка для отношений. Эти метафоры даны респондентами, которые часто используют манипуляцию. Респонденты же, которые не склонны использовать манипуляцию, представляли её больше через определение - это обман, давление, воздействие (ст.н.с.Е.О.Голынчик). II. В целом, тема психологии общения сохраняет свою значимость. Проводятся прикладные исследования коммуникации и повышения коммуникативной компетентности в различных сферах. Проведены эмпирические исследования обратной связи как метода социального влияния (ст.н.с.М.А.Иванов). Анализируется специфика деловых переговоров, описываются основные особенности, причины и мотивы лжи, а также процесс оценки искренности высказываний собеседника. Исследуются преимущества и недостатки применения современных методик оценки лжи в переговорном процессе и предлагается новый подход к распознаванию неискренности, требующий развития определенных навыков у переговорщика (проф.Т.Ю.Базаров). Начат цикл прикладных исследований эффективности настольных психологических игр как инструмента развития конфликтной компетентности: проведен обзор существующих настольных психологических игр, модифицирована и апробирована как инструмент развития конфликтной компетентности социальная игра Г.Хорна (ст.н.с.Е.О.Голынчик). III. Анализ детерминант социального познания и социального поведения ведется по нескольким направлениям. Так, ряд исследований касаются анализа этнокультурных особенностей социальных познания и социального поведения. Изучается удовлетворенность супружеством в бинациональных и однонациональных официальных супружеских парах применительно к основным его характеристикам: личная, взаимная, средняя на супружескую пару и по сферам супружества (хозяйственно-бытовая, сексуально-эротическая, досуговая, психотерапевтическая, рождение и воспитание детей, единодушие во взглядах и оценке родственников, друзей), особенности конфликтов в дву- и однонациональных браках. Были изучены партнеры 30 официальных супружеских пар, каждому из которых 25–35 лет (русские, армяне, осетины, украинцы, белорусы, грузины). Полученные результаты позволяют сделать вывод о том, что для супругов однонациональных пар, по сравнению с бинациональными, характерны статистически достоверные более высокая удовлетворенность браком в целом; и применительно к каждой из сфер супружества (хозяйственно-бытовая, сексуально-эротическая, досуговая, психотерапевтическая, рождение и воспитание детей, единодушие во взглядах и оценке родственников, друзей) (проф. Т.Г.Стефаненко, О.А.Тихомандрицкая). Были проанализированы этнокультурные особенности представлений о дружбе между мужчиной и женщиной. В исследование приняли участие 300 человек, проживающие на территории Узбекистана, юноши и девушки в возрасте от 15 до 25 лет, представители русской и узбекской культуры. подростки (15-16 лет), учащиеся 3 курса колледжей и лицеев (18-19 лет), юноши и девушки-студенты 3,4 курсов университетов (22-25 года), всего- 300 человек ,150 представители русской и 150 человек представители узбекской культуры. Использовались Метод свободных словесных ассоциаций, Авторская психосемантическая матрица, направленная на изучение представлений о дружбе. Опросник З. Рубина, включающий в себя, Для проверки и обработки данных использовался тест Колмогорова-Смирнова, критерий альфа Кронбаха, коэффициент корреляции Пирсона, факторный анализ,T- критерий Стьюдента. Полученные результаты позволили сделать выводы о том, что существуют различия в представлениях о смешанной дружбе у респондентов, принадлежащих к русской и узбекской культурам. Респонденты узбекской национальности, описывают дружбу понятиями, которые отражают их культуру, традицию, менталитет. Результаты русских респондентов свидетельствуют о представление разнополой дружбы, как отношения, проявляющиеся в эмоциональном аспекте. 1.Существуют различия между типами дружбы: мужская, женская и смешанный тип дружбы. Для мужской дружбы характерны следующие факторы: «быть плохим другом», «хорошие взаимные дружеские отношения», «дистанция, как модель поведения», «безразличие в дружбе». Женская дружба характеризуется такими факторами, как «эмоционально-социальная связь», «плохой друг», «дистанция», «покровительственная позиция». Смешанная дружба содержит в себе факторы: «позитивный и эмоциональный аспект дружбы», «быть плохим другом», «социальный контакт», «дистанцироваться от друга».2.В дружбе между мужчиной и женщиной, предпочтение выбирать любовь или симпатию, респонденты больше предпочитают симпатию, чем любовь. 3.По возрастным группам получены следующие различия: подростки направлены на поддержание социального контакта, на общение, на создание доверительных и теплых отношений. Однако, мальчики больше выбирают компанию, состоящую из большого числа людей, чем девочки. Мальчики больше утверждают себя и свой статус в межличностных отношениях, демонстрируют свои атрибуты и притязания. Девочки выбирают компанию, состоящую из меньшего числа людей, так как они предпочитают индивидуально-личностные темы общения. Юноши и девушки нацелены на профессиональную ориентацию, они строят свои новые жизненные планы, у них происходит переоценка ценностей, взглядов (ст.н.с.В.А.Баранова). Кроме того, проведено кросскультурное сравнение особенностей социальных представлений о болезни; показано, что инвариативной основой ядра представлений является категория боли, а содержание периферий образуют категории, связанные с депрессивным эмоциональным состоянием; кросскультурные различия состоят в том, что для респондентов Ташкента характерно использование в ядре представлений категорий, относящихся к материальным аспектам болезни и принятия ее как аспекта судьбы, а для респондентов Москвы – категорий, отражающих позицию активной борьбы с заболеванием, при этом периферию представлений образуют понятия, связанные с тревожным эмоциональным состоянием. Культурные инварианты стратегий совладания с болезнью как трудной жизненной ситуацией в большей степени характерны для больных, нежели для ухаживающих за ними родственников и состоят в предпочтении пассивных и эмоциональных стратегий копинга, при этом ташкентскую выборку отличает преобладание поиска социальной поддержки, а московскую – стратегии самоконтроля, что отражает особенности коллективистической и индивидуалистической культур (проф.Е.П.Белинская). Проводится анализ гендерных особенностей социального познания и ситуаций взаимодействия. Предпринят анализ последствий дифференциации по полу в образовании. Исследование показывает, что она может дать ситуативное спокойствие, т.к. паттерны поведение у девочек и мальчиков разные, девочки более послушные, социально «желательные», они точно знают, как себя вести, чтобы их не ругали, и могут это сделать. Мальчики, может быть, тоже это знают, но им либо все равно, либо труднее сдержаться. С девочками при гендерном делении так же спокойнее еще и от того, что они не взаимодействуют с мальчиками, следовательно, с ними меньше проблем в поведенческом плане. Так же мы получаем, на первый взгляд, взаимодействие внутри группы как девочек, так и мальчиков более спокойное и гладкое. Но, все таки, процесс гендерной социализации невозможен без партнерского взаимодействия между мальчиками и девочками. Во-первых, нет целостного понимания сути идентичности гендера, потому что я женщина по отношению к мужчине, в сравнении с мужчиной, я мужчина по отношению к женщине. Поскольку при раздельном обучении доминируют только стереотипы собственного пола, то я односторонне на эту ситуацию смотрю и идентичность моя, скажем так, слегка дефектна. Для девочек, например, она может быть неадекватно по-разному: или я буду «слишком женщиной», либо я буду мальчиком и буду вести себя маскулинно. Во-вторых, отсутствие опыта взаимодействия с представителем противоположного пола. В этом плане для учебного заведения интернатного типа эта проблема наиболее ярко выражена, потому что взаимодействие с представителем противоположного пола максимально ограничено. В итоге, при гендерной дифференциации мы можем получить более благоприятную ситуацию внутри группы, но в то же время возникает множество проблем с точки зрения адаптированности «на выходе» с окружающим миром (доц.Е.М.Дубовская). Изучался образ идеального и фактического партнера у москвичек 18-25 лет. В исследовании участвовало 40 девушек (от 18 до 25 лет), проживающих в Москве и имеющих романтические отношения на момент опроса. Изучение образов фактического и идеального партнеров проводилось на основе модифицированного варианта «Методики семантического дифференциала» О.Л. Кустовой. Исследование ценностей - на основе методики Ш. Шварца. Для обработки данных использовался «SPSS» 21. Полученные данные позволили сделать вывод о значимых отличиях в образах фактического и идеального романтического партнеров по характеристикам эмпатии, маскулинности, феминности, социального статуса, силы, зависимости, современности. Отличия по внешней привлекательности, эмоциональности, андрогинности статистически незначимы. Наибольшее отличие фактического партнера от идеального выявляется по качеству эмпатии. Девушки хотят поддержки и понимания от своего реального партнера, но это отсутствует. Это объясняется тем, что в нашей культуре мужчины воспитываются в понимании того, что чувственность, эмоциональность, нежность – это типично женские характеристики, и мужчина, проявляющий их, будет выглядеть слабым и немужественным. Отличие выявлено по фактору «маскулинность». Девушки хотят видеть рядом с собой ответственного, с сильным характером, зрелого мужчину, который мог быть надежной опорой в совместной жизни.Наименьшим расхождением между фактическим и идеальным партнером является фактор привлекательности. Очевидно, что девушки выбирали своих партнеров на начальном этапе отношений по внешнему облику. В целом, можно охарактеризовать образ идеального партнера как привлекательного, сильного мужчину с высоким социальным статусом, ведущим современный образ жизни и способного к пониманию и поддержке. А образ фактического романтического партнера, как привлекательного и мужественного. Полученные результаты позволяют сделать вывод о том, что в межличностных романтических отношениях девушка полагается в первую очередь на мужчину независимого, способного проявить свои мужские качества и обеспечить защиту. А идеальный партнер – это не только ответственный, двигающийся в ногу со временем, имеющий высокий социальный статус мужчина, но и человек, способный оказать моральную поддержку и эмпатичный человек. Девушкам, принявшим участие в нашем исследовании, в отношениях со своим реальным романтическим партнером не хватает понимания, заботы и тепла. Девушки формируют образ мужчины, которого хотят видеть рядом с собой, ориентируясь на собственные ценности: склонные к власти выбирают властных мужчин, ценящие доброту, предпочитают открытых и эмоциональных партнеров, а для тех, кто ориентируется на собственные достижения, в большей степени важна внешность (ст.н.с.В.А.Баранова). Начато исследование представлений о традиционных и нетрадиционных отношений у мужчин и женщин разных поколений (доц.Н.Г.Малышева). Рассмотрена природа новых моделей социального поведения — изменение их регуляторов в связи с переносом в виртуальное пространство и ростом информационных потоков; проведен сравнительный анализ различных аспектов социального поведения в теориях сетевого общества; выделены возможные направления эмпирического социально-психологического исследования роли социальных норм и ценностей в реализации субъектом различных видов деятельности в виртуальном пространстве. Проведено эмпирическое изучение взаимосвязи реальной и виртуальной идентичностей пользователей социальных сетей; результаты свидетельствуют о том, что опыт активной сетевой коммуникации имеет различные личностные следствия для пользователей с разными стилями идентичности: респонденты с информационным стилем идентичности приобретают в виртуальности дополнительное пространство для укрепления своей идентичности, для пользователей с диффузным стилем идентичности виртуальная среда усиливает их склонность к ситуативным принятиям решений, а демонстрирующие нормативный стиль идентичности в условиях сетевого общения снижают свою нормативность (проф.Е.П.Белинская). Исследование мобильных социальных сетей как средств фасилитации межличностного общения показало, что в структуре неформального межличностного общения молодежи преобладает общение, опосредствованное различными интернет-технологиями. Мобильные социальные сети значимо чаще используются для связи с друзьями и теми, к кому испытывают сильную эмоциональную привязанность, для связи с одним собеседником, а не для общения в группе (ст.н.с. Ф.Н.Винокуров). Проведен анализ особенностей поведения участников творческих групп: оценены особенности групповой творческой деятельности в реальных и виртуальных группах, с применением различных приемов стимулирования решений творческих задач. Ведутся исследования решения инновационных задач. Проведенные исследования позволяют выявить недостатки уже существующих критериев оценивания и предлагаются новые подходы для синтеза принципов системы оценки решения инновационной задачи (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). IV. Проводится анализ особенностей экономического поведения. По результатам исследования динамики потребительского и финансового поведения в ситуации экономических изменений 2015-2016 гг. были выявлены основные копинг-стратегии экономически активного населения РФ: избегание (59%, отрицание проблемы, отвлечение) и конфронтация (30%, энергичность, не всегда целенаправленная активность) (ст.н.с. Ф.Н.Винокуров). Продолжается исследование экономической социализации. Изучение конкретных вопросов усвоения подрастающим поколением закономерностей социально-экономического функционирования общества, поиска своего профессионального пути и т.д., переходит к все более широкой постановке проблемы о конструировании личностью своего места в окружающей его действительности. Экономическая социализация более всего связана с актуальным состоянием социума. Было бы не совсем корректно напрямую связывать развитие научных представлений о процессе социализации и конкретные социальные изменения. Процесс экономической социализации в транзитивном обществе требует развернутого и всестороннего изучения. В современной ситуации в связи с возникновением нового типа социально – экономических отношений именно экономическая социализация в большей степени отражает все многообразие и противоречивость конструирования личностью своих отношений с социумом. Важной становится задача научного поиска соответствующего содержания и факторов экономической социализации, которые могут существенно варьироваться при переходе от одного состояния общества к другому и определяться социально-экономической структурой этих обществ. Специального внимания заслуживают такие характеристики, как готовность личности к изменениям, толерантность к множественности ценностных регуляторов, одновременно существующих в обществе (доц.Е.М.Дубовская). V. Особое внимание уделяется изучению социального поведения в организационном контексте. Разработан ряд прикладных методик работы с личными, групповыми и организационными ценностями в коммерческих организациях (ст.н.с.М.А.Иванов). Разработана программа игрофикации трудовой деятельности, проведено её внедрение в рабочий процесс, замерены ключевые показатели эффективности. Получен результат, показывающий ограничения игрофикации трудовой деятельности как компонента системы мотивации персонала. Есть данные о связи эффективности игрофикации и базовых личностных черт (экстраверсия, сознательность, интеллект) (ст.н.с. Ф.Н.Винокуров). Исследовалось восприятие и переживание изменений сотрудниками производственных предприятий в условиях экономического и / или политического кризиса. Продолжен анализ «включенности работников в организацию», которую предложено понимать как обобщающее понятие, включающее в себя «организационную приверженность», «организационную идентификацию» и «увлеченность работой». Проведено два эмпирических исследования, которые частично подтверждают эвристичность данного подхода (доц.С.А.Липатов). По данным исследования HCI,в 72% компаний индивидуальные результаты деятельности оцениваются раз в году, причем оценка связана с размером премии посредством формул расчета. Большинство этих компаний используют рейтинги индивидуальной эффективности. Согласно другому исследованию, проведенному Deloitte, менее 8% HR-директоров считают, что их система управления эффективностью отвечает сегодняшним потребностям бизнеса. 86% респондентов уже изменили, меняют либо собираются менять свой подход к постановке целей, обратной связи и оценке достижений.12% компаний из списка Fortune 500 отказались от рейтингов и традиционного ежегодного performance appraisal, когда обнаружили, что такая практика снижает результативность и негативно влияет на вовлеченность сотрудников. Среди «отказников» – Microsoft, Google и множество других компаний. Проведен анализ причин этих изменений и предлагаются решения, на основе разработанного подхода Real-Time Feedback (RTF). Также было проведено исследование пилотного использования RTF подхода в организации (ст.н.с.А.Н.Онучин). Проводится разработка социально-психологического инструментария сопровождения организационных изменений организаций с инновационной (партиципативной) культурой и проектной формой управления. Темпы разработки инновационных технологий и продуктов, крайне высоки. Столь же высоки темпы их коммерциализации. В мире организуется и развивается сотни тысяч стартапов (предпринимательских проектов), России ежегодно создается тысячи стартапов. Для поддержки этого процесса в нашей стране создана инновационная инфрструктура (экосистема) в виде бизнес-инкубаторов, акселераторов, рейтингов быстроразвивающихся инновационных компаний типа «Техуспех». Созданы специальные госкомпании, целью которых является поддержка предпринимательства и развития инновационных рынков России (например «Российская венчурная корпорация», «Сколтех», «Агентство стратегических инициатив при Президенте (проект Национальная Технологическая Инициатива) и др.) Современная компания, будь то это большая корпорация, или малый и средний бизнес, сталкиваются с ситуацией своей не конкурентоспособности. Новые технологические решения, разрушают прежние рынки и прежние компании, так «цифровые технологии» отменили кинопленку и сотни соответствующих компаний, включая «Кодек» обанкротились. Компании оказываются перед вызовом, а именно, перед лицом невозможности дальнейшего своего существования, если они не освоят инструментарий, технологии формирования и развития стартапов (инновационных предпринимательских проектов) и стартап команд. Принимая такой вызов, предпринимательски-ориентированные компании с проектной формой управления пробуют создавать в своих структурах собственные стартап студии, как когда-то компании 2-й промышленной революции создали у себя корпоративные программы подготовки и корпоративные университеты. Основной проблемой является «смертность» предпринимательских проектов в первые 1-3 года. Она составляет около 95%. Для массового потока, например для 100 начавшихся стартапов 5 успешных - такая статистика приемлема. Но для малого и среднего бизнеса, который не имеет возможность работать со 100 стартапами параллельно эта статистика является «указанием на невозможность реализации собственных стартапов». С другой стороны технологии и методы повышения эффективности (продуктивности) «производства стартапов» являются зоной экспериментов по всему миру. Социально-психологической концептуальной и методологической рефлексии этого процесса не проведено, специальных социально-психологических концепций и публикаций по этой проблеме крайне мало. Проведенное исследование опыта компаний целенаправленно формирующих у себя предпринимательскую культуру и организующие у себя стартап студии, его (опыта) концептуальное осмысление, и разработка социально-психологической методической базы обеспечивающей предпринимательское самоопределение молодежи и формирование и развитие стартап команд в рамках действующих организаций. Основными результатами данного направления исследований в 2016 году являются: • Достижение договоренности со стартап студией конкретной компании о проведении исследований и реализации проб. • Разработка и проведение стартового модуля для стажеров-предпринимателей «Введение в предпринимательство». Организована серия проектных семинаров. Поставлена задача на разработку технологии проведения проектных семинаров по разработке и рефлексии старт-апов. • Проведение пилотной диагностики стажеров-предпринимателей по методике Керси. Проведены глубинные интервью. Выборка 10 человек. Только стажеры-предприниматели типа NT высказывают свою высокую заинтересованность подготовкой в стартап студии и готовность дальше развивать свои проекты. Наименее комфортно себя чувствуют SJ. (ст.н.с.А.В.Журавлев). Продолжена работа над созданием технологии общественной экспертизы масштабных проектов. Успех реализации любого масштабного проекта, во многом зависит от той позиции, какую займут заинтересованные стороны. Заинтересованная сторона – социальная группа (движение, ассоциация и т.п.), которая имеет собственные интересы по отношению к тому или иному проекту и может оказывать влияние на ход реализации проекта и/или подвергаться влиянию со стороны проекта. В соответствии с международным стандартом «Корпоративной социальной ответственности» АА 1000 всем крупным компаниям рекомендуется регулярно проводить диалоги с заинтересованными сторонами с целью учета в проектах, стратегиях, политиках интересов заинтересованных сторон. В таком случае межгрупповые отношения становятся той действительностью, с которой приходится работать в процессе диалогов с заинтересованными сторонами. Актуальным становится поиск и разработка различных форм организации и проведения диалогов с заинтересованными сторонами и общественной экспертизы проектов. Диалог с заинтересованными сторонами включает обмен мнениями по поводу существующих или еще только зарождающихся процессов, реакцию компании на ожидания и требования стейкхолдеров, обсуждение возможных угроз или благоприятных возможностей, поиск взаимовыгодных решений. В этой связи в 2014 году начато исследование потенциала дискуссионных форм проведения диалогов с заинтересованными сторонами, а также роли независимого модератора при проведении таких диалогов. Предметом исследования диалоговых форм взаимодействия менеджмента компании и ее заинтересованных сторон в 2016 году стало сопоставительные применения диалогов с заинтересованными сторонами с использованием средств визуализации и без использования средств визуализации. В проведенном исследовании была выдвинута гипотеза о том, что визуализация результатов коммуникации позволяет сторонам приходить к консенсусу по большему числу вопросов, чем без использования визуализации. Был проведен полевой эксперимент с участием естественных и не рандомизированных групп. 3-и экспериментальные дискуссионные группы (по 7-9 человек); 3-и контрольные дискуссионные группы (по 12-15 человек). Зависимая переменная: 1) длительность принятия консенсусного решения по теме; 2) количество тем, по которым достигнут консенсус. Независимая переменная и ее операционализация: визуализация предложений участников дискуссии. Участники дискуссии записывали фломастерами свои варианты решения на специальных листах. Ведущий дискуссии эти решения развешивал на стене. Наиболее близкие решения развешивались рядом друг с другом. Контрольные группы. Последовательно ставились три вопроса, касающихся стратегии развития их компании. Каждая группа работала отдельно (изолированно) от других групп. Каждый вопрос обсуждался по следующей процедуре. Каждому участнику предлагалось 5-ть минут индивидуально подумать и записать на листочке свои ответы, потом каждый высказывал свое предложение (не более 1 минуты) затем общее обсуждение. Затем группой составлялся список всех решений, потом каждое решение обсуждалось и по нему проходило голосование. Задача – прийти к консенсусу по максимальному количеству вопросов в кратчайшие сроки. Для экспериментальных групп последовательно ставились три вопроса, касающихся стратегии развития их компании. Каждая группа работала отдельно (изолированно) от других групп. Каждый вопрос обсуждался по следующей процедуре. Каждому участнику предлагалось 5 минут индивидуально подумать и записать на специальном листочке свои ответы на вопрос фломастером крупными буквами (один листочек – одно предложение). Затем каждый участник комментировал свои решения (1 минута). Затем все листы развешивались на стену и объединялись по смыслу. (С этого момента фиксировалось время консенсуса). Затем составлялся итоговый список решений, с которыми все согласны. Основные результаты исследования. В каждой группе (экспериментальной, контрольной) индивидуально фиксировалось в среднем около 25 решений. В контрольной группе время на достижения консенсуса по каждому вопросу занимало в среднем около 10 минут на вопрос. Консенсус возникал в среднем 32% пунктам. В экспериментальной группе время на достижение консенсуса по вопросу достигала около 7 минут. Консенсус возникал в среднем по 65% пунктов. Абсолютное время и число консенсусов не рассчитывалось, так как число пунктов решений для голосования в каждой группе было разным (ст.н.с.А.В.Журавлев). Предложена концепция междисциплинарного проекта по социально-психологическому стимулированию предпринимательской активности российского региона (проект «Столыпинская реформа: версия 2.0»), опыт применения новой коммуникативной технологии для организации интеллектуального и практического взаимодействия стейкхолдеров региональной экономики, полученный в ходе состоявшейся VII научно-практической конференции «Организационная психология: люди и риски» (19-20 октября 2016 г., Саратов). Дан обзор результатов социально-психологических исследований имиджа саратовского региона, имиджа саратовского предпринимательства, ценностно-этических аспектов предпринимательской деятельности в регионе, анализ лидерских качеств П.А. Столыпина, полученных студентами факультета психологии СГУ имени Н.Г. Чернышевского (проф.Т.Ю.Базаров). VI. Ведутся исследования в области психологии больших групп и массовой коммуниакации. Продолжено изучение макропсихологической ситуации в европейских странах и динамика ситуации в России. Проанализирована выраженность симптомов депрессии у россиян и жителей других европейских стран. Результаты свидетельствуют, что психологическое состояние наших соотечественников вызывает серьезную обеспокоенность. Полученный для России ранг = 26 (чем выше показатель "депрессивности" страны – тем больше ее ранг и соответственно, у граждан – больше выраженность симптомов депрессии); по величине соответствующего ранга, сразу после нашей – лишь две страны: Венгрия (ранг = 27) и Украина (ранг = 28), положение в которых можно охарактеризовать, в указанном контексте, как еще более проблематичное, чем у нас. Рассматривая доверие и высшее образование – как компоненты, соответственно, социального и культурного капитала, оценена взаимосвязь между доверием и отсутствием/наличием высшего образования у жителей европейских государств. По сочетанию этих критериев предложена классификация европейских стран. Европейские страны ранжированы по уровню доверия в обществе. Констатируется специфика ситуации в России, где отсутствует корреляция между доверием и наличием высшего образования у респондентов. 3. Проведено исследование на основе новых данных, в рамках которого Россия сравнивается, по уровню толерантности/интолерантности, с другими европейскими странами. Оценивается динамика толерантности у россиян в последние годы. Результаты свидетельствуют, что в России, после незначительного улучшения ситуации на «отрезке» 2008–2010 гг., в последующие периоды («отрезки» 2010–2012 гг. и 2012–2014 гг.) имела место отчетливая отрицательная динамика значения по фактору «Интолерантность – Толерантность». Иными словами, с 2010 по 2014 годы интолерантность россиян стабильно росла (м.н.с.И.А.Зеленев). Продолжается анализ понятия социального статуса с двух позиций: как феномена жизни общества и как социально-психологической характеристики личности, которая определяется в ситуации знакомства. В рамках проведенного исследования были выявлены социальные представления с учетом связей между его элементами, а также образы типичных представителей различных статусов. Кроме того, были установлены различные проявления процесса определения социального статуса, его значимые аспекты и факторы. В результате проведенного исследования была построена концептуальная модель процесса определения социального статуса незнакомого человека (доц.Т.В.Фоломеева, инж.С.В.Федотова). В области феноменологии психологических аспектов массовой коммуникации обобщены и формализованы коллекции кейсов в интересах анализа разнообразия видов, форм и инструментов общения больших социальных групп (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Реализован первый этап эмпирического исследования использования содержания исторической памяти в конструировании образа актуального социального конфликта в новостных публикациях (на примере конфликта между Россией и Украиной по поводу Крыма) с использованием метода дискурс-анализа. Выделены основные функции апелляции к событиям исторической памяти. Это обоснование целей ингруппы в конфликте, делигитимизация группы противника, позиционирование ингруппы (или ее части - жителей Крыма) в качестве жертвы, подвергшейся страданиям в прошлом, усиление внутригрупповой сплоченности. Планируется продолжение анализа роли коллективной памяти в конструировании образа межгруппового конфликта: реализован теоретический анализ психологической традиции изучения культурной и исторической памяти в контексте межгрупповых конфликтов, особое внимание уделено израильской школе, совместно со студентами проведен дискурс-анализ новостных сообщений о конфликте на юго-востоке Украины (ст.н.с.Е.О.Голынчик). VII. Продолжается изучение потенциала качественной методологии в исследовании социального познания. Предложена модель психологического анализа текстов и сообщений массовой коммуникации, объединяющая опыт европейских, американских и отечественных ученых. Комплексная методология качественного анализа разрабатывается на пересечении различных дисциплин и исследовательских подходов, позволяет изучать социально-психологические детерминанты конструирования массового сознания современного российского общества: характеризующие его идентификационные позиции, социальные представления и коллективную память об исторических событиях (проф. О.Т. Мельникова, ст.н.с. Д.А.Хорошилов).
3 1 января 2017 г.-31 декабря 2017 г. Социо-культурные детерминанты социального познания и социального поведения
Результаты этапа: I. Исследования феноменологии социального познания в контексте различных социальных условий Разрабатывается новая концепция социального познания в междисциплинарном пространстве психологии, социальной теории и истории, нейробиологии и эстетики. Основной инструмент исследования социального познания – это культурно-исторический анализ социальных представлений о повседневной жизни. В рамках «эстетической парадигмы» (термин Т.Д. Марцинковской) настоящий подход дополняется изучением искусства как «вторичного языка» культуры. Обоснован эстетико-психологический подход к изучению повседневности. С опорой на данные социально-психологических, клинических и художественных исследований массового сознания российского общества начала XXI века аргументируются следующие тезисы: 1) обыденное сознание – отражение повседневности – является основополагающей предметной сферой психологии социального познания; 2) повседневность эпистемологически определяется как символическая вещность, опосредующая обыденное сознание, инструментом исследования которого в современной социальной психологии становится главным образом теория социальных представлений; 3) социальные представления – интерсубъективные формы познания общества и культуры здравым смыслом – реконструируются «археологическими» герменевтиками феноменологии, психоанализа и дискурс-анализа; 4) в контексте изучения исторического насилия, означенного в социальной теории понятием коллективной травмы, признается недостаточность археологии повседневности вследствие этической и семиотической сопротивляемости этого опыта языку; 5) решение обозначенной проблемы символического опосредования репрезентации насилия и травмы требует парадигмального изменения методологической оптики (ст.н.с.Д.А.Хорошилов). С целью определения степени интереса научного сообщества к различным смысловым категориям анализа социально-психологической реальности проведена работа по подсчету частот использования слов в заголовках научных статей. С помощью языка программирования R проанализированы все заголовки ведущих иностранных периодических изданий по социальной психологии и двух ведущих российских изданий за период c 1990 г. по 2017 г. По ним сделаны выводы о долях интереса к различным понятийным конструктам и сравнительной специфике заголовков статей из разных культурных массивов. Прослежено значительное сходство между основными смысловыми сферами интересов российских психологов и зарубежных социальных психологов. Общими являются внимание к обществу, интерес к проблеме личности и межличностным отношениям, эмпирическая ориентация науки. При этом в иностранных работах увеличение внимания к личности сопровождается постепенной потерей популярности понятия группа. Работа была проведена для подготовки форсайт-сессии о будущем социальной психологии (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Продолжая логику междисциплинарного подхода к изучению социального познания проведено экспериментальное исследование, посвященное изучению гендерных особенностей взаимодействия респондентов с аватарами, внешность которых соответствовала внешности представителей различных этнических групп. Для исследования гендерных различий взаимодействия с аватарами были разработаны виртуальные среды. Было создано 4 типа аватаров, различающихся по этнической внешности: славянской, азиатской, северокавказской, а также афроамериканской внешности. Все аватары были мужского пола. В эксперименте использовалась система виртуальной реальности (инновационное оборудование, закупленное в рамках Программы развития МГУ). Респонденты участвовали в игровой ситуации, где аватары «выступали» в качестве работодателей, а испытуемые описывали своих навыки и умения в ситуации приема на работу. Во время выполнения задания регистрировалась дистанция приближения к аватарам. По окончании оценивалось социальные установки и гендерная идентичность (преобладание маскулинных или феминных качеств) аватаров своего/другого этноса методом семантического дифференциала. Таким образом, был разработан комплексный метод оценки эффективности взаимодействия, включающий субъективные (эффект присутствия, метод семантического дифференциала) и объективные (оценка межличностной дистанции) методы оценки. Результаты показали, что участники предпочитали устанавливать более близкие межличностные дистанции с аватаром своей этнической группы. Были выявлены гендерные особенности ее установления: женщины предпочитали устанавливать более короткую дистанцию с аватарами, по сравнению с испытуемыми мужчинами. Восприятие гендерной идентичности аватара, наличие у него в большей степени феминных или маскулинных характеристик не влияет на то расстояние, на котором общаются с ним мужчины и женщины. Таким образом, дистанция общения может зависеть от пола респондента и аватара – женщины взаимодействуют с мужчиной аватором на более короткой дистанции, чем мужчины с мужчиной аватаром. Системы виртуальной реальности показали свою эффективность в оценке как полоролевых, так и гендерных особенностей взаимодействия с аватарами (доц. О.А.Тихомандрицкая, совместно с зав.лаборатории «Восприятие» Г.Я. Меньшиковой и ст. Т.В. Поповой). Кроме того, проводилось исследование сходства и различия в восприятии внешности людей с «типичной» и «нетипичной» гендерной самопрезентацией, т.е. тех, чей внешний облик соответствует принятым гендерным нормам, и не вписывающихся в классическую дихотомию гендера. В исследовании применялась технология айтрекинга. Полученные результаты демонстрируют, что показатели окулографии (время рассматривания стимула и количество фиксаций) при оценке лиц людей с «нетипичной» гендерной самопрезентацией выше показателей при оценке людей с «типичным» гендером. А также что существует различие между основными зонами интереса при визуальной оценке людей с разной гендерной самопрезентацией - высокий интерес к зонам волос, лба и носа отличает восприятие людей с «нетипичной» гендерной самопрезентацией от «типичной», а минимальный интерес к зонам рта, линии челюсти и шеи характерен для восприятия цисгендерных людей с «традиционной» самопрезентацией, а внимание к зоне глаз является сходным независимо от гендерной самопрезентации воспринимаемого лица. Таким образом, можно заключить, что для анализа восприятия лиц важно учитывать процессы социального конструирования идентичности (доц. Н.Г.Малышева, совм. с ст.н.с. лаборатории «Восприятие» Е.Г.Луняковой и ст.П.С.Павловой). Продолжаются исследования «стиля реагирования на изменения», конструкта предложенного Т.Ю.Базаровым и М.П.Сычовой, для анализа поведения человека в изменяющихся условиях существования. Отмечая односторонний характер типологического (ориентированного на изучение личностных особенностей) и установочного (с акцентом на характеристиках ситуации) подходов к описанию и предсказанию поведения человека в меняющихся условиях, авторы предлагают в качестве промежуточного соединяющего звена между ситуацией, социальной средой и личностью, в ней находящейся, понятие стиля. Стиль реагирования на изменения определяется ими как «предпочтение определенных способов взаимодействия человека с ситуацией изменения, выражающееся в эмоциональных, когнитивных и поведенческих реакциях». Результаты проведенного авторами исследования позволили выделить четыре стиля реагирования на изменения, на основе пересечения двух характеристик личности: (1) ориентация на стабильность/инновационность или склонность к принятию изменений и (2) ориентация на суждение либо восприятие, отражающая рациональный либо иррациональный подход к произошедшим изменениям. Внешним коррелятом этих характеристик личности могут служить толерантность к неопределенности: низкая для ориентированных на стабильность, что проявляется в неготовности менять свое поведение при изменении внешней ситуации, и высокая для ориентированных на инновационность, означающая готовность к принятию изменений в мире и реагированию на них. Для ориентации на суждение характерно восприятие мира как упорядоченного и детерминированного, тогда как в случае ориентации на восприятие проявляется склонность воспринимать мир стихийным и хаотично меняющимся. На основе сочетания этих характеристик были выделены следующие стили реагирования человека на изменения - инновационный (ориентация на инновационность и восприятие), консервативный (ориентация на стабильность и суждение), реактивный (ориентация на стабильность и восприятие) и реализующий (ориентация на инновационность и суждение). Для их диагностики был создан опросник «Стиль реагирования на изменения», позволяющий определить ведущий стиль реагирования индивида на изменения, а также оценить степень выраженности в его поведении каждого их четырех стилей. Одной из типичных жизненных ситуаций, в которой индивиду приходится сталкиваться с ее кардинальными изменениями, является смена привычного окружения, изменение образа жизни, смена вида деятельности, что становится вызовом к способности человека справляться с этими изменениями. В ситуации таких комплексных изменений оказываются молодые люди, переезжающие в другой город в связи с получением высшего образования. В литературе имеются разнообразные данные, свидетельствующие о сложностях, переживаемых в период адаптации к вузовской жизни. Многочисленные исследования среди студентов колледжей США показывают наличие симптомов депрессии по различным данным у 5%-81.2% студентов. В частности, отмечается большое число жалоб на самочувствие среди студентов первых курсов, многочисленные обращения студентов в психологическую службу университета в первые годы обучения, трудности, связанные со сменой школьного стереотипа обучения, выражающиеся в высокой тревожности в учебных ситуациях, а также ситуациях общения. По данным проведенного нами опроса студентов 1-го курса разных факультетов СПбГУ (общим числом 176 человек) значительная часть иногородних студентов скучает по родным (42,9%) и чувствует нехватку общения с друзьями (31,1%). В мужской подвыборке часто отмечались значительные трудности в бытовой сфере, в целом 25,2% респондентов отмечали желание переложить на других бытовые обязанности. Становится гораздо меньше свободного времени, многими отмечается сокращение времени сна и изменение в режиме сна на менее упорядоченный. Возникают трудности с организацией времени, половина опрошенных (52,1%) всегда или часто делают все в последний момент. Смена школьной системы обучения на вузовскую сама по себе требует от учащегося большей организованности и самостоятельности. Кроме того, для многих студентов этот период является также и фактическим началом их взрослой жизни: в случае их переезда для обучения в другой город, из родительской семьи – в общежитие, фактически все аспекты их жизненной ситуации претерпевают значительные изменения. Ситуация начала обучения в вузе становится вызовом к способности молодых людей к самоорганизации. Обучение в вузе предполагает значительный уровень развитости самоорганизации человека, способность его к самостоятельным занятиям и самостоятельному освоению большого количества материала в отсутствии или при минимальном внешнем контроле со стороны педагогов. Зафиксированное на первом этапе усиление показателя ответственности, вероятно, связано именно с усилением внутреннего контроля над своей деятельностью, осознанием собственной ответственности. В то же время снижение показателя внутренней позитивной свободы (выраженное в снижении уровня автономной каузальной ориентации и повышении конформной и безличной ориентаций) может являться реакцией на оказавшейся слишком большим объем внешней свободы в отсутствии внешних ее регуляторов и навыка взаимодействия с ней, попыткой защититься от ответственности путем избегания принятия решений. Второй этап, когда показатель ответственности начинает падать, а показатель свободы в отдельных группах расти, возможно, отражает процесс адаптации к ситуации, постепенное овладение ею, заключающееся в тенденции ограничивать свою ответственность с одной стороны (гиперответственность, гиперконтроль в той же степени не является эффективным способом взаимодействия с миром, что и отказ от ответственности) и усилением внутренней опоры с другой стороны. Важным результатом исследования стали данные о том, что одна и та же ситуация изменения контекста в пользу расширения пространства свободы по-разному переживается респондентами в связи с различным стилем реагирования на изменения. Получили эмпирическое подтверждения концептуальные представления авторов конструкта «стиль реагирования на изменения» о содержательных характеристиках отдельных видов стиля. Так, носители реализующего стиля, как более толерантного к изменению ситуации стиля реагирования на изменения, в большей степени склонны рассматривать новую ситуацию как вызов, как нечто скорее позитивное и потому имеют больше возможностей для более быстрой адаптации к ней. Преобладающий стиль реагирования оказывает заметное влияние на динамику показателей самодетерминации и определяет ее характер. В результате проведенного исследования было показано, что изменение жизненной ситуации сопровождается изменениями процессов самодетерминации человека. Важнейшую роль в становлении самодетерминации в изменившейся жизненной ситуации с ее новыми вызовами к способности молодых людей к самоорганизации и самоуправлению играет характерный для человека стиль реагирования на изменения ситуации. Конструкт «стиль реагирования на изменения» обладает высоким эвристическим потенциалом как интегративная характеристика поведения человека в его взаимодействии с окружающим миром. Исследования в данной области позволят увидеть дальнейшие возможности его разработки (проф. Т.Ю.Базаров). Тема стиля взаимодействия затрагивалась и в исследовании особенностей идентичности студентов, склонных к манипулятивному поведению с партнерами. Целью являлось изучение стратегий поддержания позитивной идентичности у студентов, склонных к манипулятивному поведению с партнёрами. Для сбора данных использовались полуструктурированное интервью и методика исследования макиавеллизма личности (шкала Мак-IV в адаптации В.В. Знакова). Для обработки и анализ текстов интервью использовалась техника конденсации смыслов. Выборку составили студенты в возрасте от 21 до 23 лет (12 мужчин и 11 женщин) Так как методология данного исследования в основном является качественной, гипотезы в строгом смысле этого слова не выдвигались, но работа с материалами строилась на предположении, что респонденты с разным отношением к манипуляции и разной склонностью к манипулятивному поведению с партнером будут использовать различные стратегии для поддержания позитивной идентичности при рассказе о собственном манипулятивном поведении. Согласно результатам исследования, негативное отношение к манипуляции у респондентов связано с представлениями о ней как об обмане, нечестности, воздействии, давлении и использовании другого человека для своих интересов. При этом положительное отношение к манипуляции не исключает представления о ней как о средстве управления партнером и извлечения выгоды для себя, но подчёркивается необходимость её применения и полезность такого навыка в современном обществе. При амбивалетном отношении к манипуляции так же отмечается возможность использования ее как средства помощи другому человеку. При склонности к манипулятивному поведению, но негативном/амбивалентном отношении к манипуляции студенты стараются устранить возникающее противоречие и сохранить позитивную идентичность, прибегая к рационализации, например, различению видов манипуляции (во благо/корыстная); выделению категорий партнеров, по отношению к которым манипуляция допустима (только с мужчинами/только с незначимыми людьми и т.п.) или категорий ситуаций, допускающих применение манипуляций. Личность манипулятора в основном воспринимается респондентами негативно. Респонденты, демонстрирующие склонность к манипулятивному поведению и при этом называющие себя манипуляторами подчёркивают необходимость навыков манипулирования в жизни, а негативные, с точки зрения других людей, качества, приписываемые манипулятору, например, эгоистичность, интерпретируют иначе, чем представители других групп: как разумную эгоистичность, умеренный прагматизм. Также ими подчёркивается не идеальность мира, в котором без манипуляции не обойтись. Кроме того, они склонны описывать манипулятора как умного, харизматичного человека, обладающего лидерскими качествами и стратегическим мышлением, тем самым, на наш взгляд, проявляя самозащитные тенденции и поддерживая позитивные представления о себе. При негативном/амбивалентном отношении к манипуляции, респонденты склонны объяснять собственное манипулятивное поведение обстоятельственными причинами. А респонденты, принимающие идентичность манипулятора - личностными. Интересно, что большинство респондентов, признающих себя манипуляторами- мужчины. Данный результат можно объяснить тем, что такие качества как напористость, умение отстоять своё мнение, выиграть, являются маскулинными, чаще приписываются носителям мужской гендерной роли и ценятся в нашем обществе, поэтому признать их в себе мужчинам легче, ведь это не скажется негативно на их идентичности (ст.н.с. Е.О.Голынчик совм. со ст. А.С.Киселевой). Анализируется роль культуры в социальном познании. В частности, в исследовании особенностей структуры идентичности студентов Баку, Ташкента и Москвы, проведенного с помощью теста «Кто Я?», рассмотрена структура самоопределения московских, бакинских и ташкентских студентов психологических факультетов МГУ. Рефлексивные характеристики занимают наибольшую долю объема в свободном самоописании во всех городах. Однако ярче это проявляется в отличных от Москвы регионах. В Москве долю этого интереса перетягивают свойства социальной принадлежности, а также преувеличенное внимание московских студентов к трансцендентной части своей личности. Идентичность студентов Ташкента испытывает сильное влияние от мультикультурности этого города. Для студентов ташкентского филиала «физическое Я» становится важнее, чем в среднем для студентов других регионов. Кроме того, многокультурностью региона объясняется и наиболее слабое развитие «трансцендентного Я». В относительно однородной по составу и социальному статусу когорте бакинских студентов больше внимания достается внутренним, субъективно переживаемым характеристикам личности. Консервативные настроения в культурном устройстве унифицируют внешне наблюдаемые характеристики, диктуют распространенные правила поведения, осуждают заметные отклонения от принятых норм, ослабляют различительную силу компонентов «физического Я» и «социального Я». Это сопровождается максимальным по выборке вниманием к характеристикам рефлексивного свойства. Специфику самоописания именно студентов и именно психологов помогло понять сравнение с «не психологами» и «не студентами». Для студентов, не связанных с психологией, внешние характеристики играют намного большую роль. Профиль образа Я этой когорты – «много внешнего, мало социального, в меру - рефлексивного и трансцендентного». Для старшего поколения, родителей нынешних студентов, характерно большее внимание к собственному социальному положению, которое к этому возрасту, в целом, сложилось. Отсюда - высокая доля «социального Я». К тому же, этот достигнутый статус существует не в потенции, а проявляется реально, поэтому внешние признаки состоявшегося человека отражены в высокой доле компонента «физического Я» (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Изучаются поколенческие особенности социального познания. Проведено исследование образа России ХХ века в коллективной памяти разных возрастных групп россиян . Гипотеза заключалась в том, что образ России XX века в коллективной памяти россиян различается внутри исследуемых возрастных групп респондентов. В качестве дополнительной гипотезы выступает предположение о том, что в коллективной памяти россиян образ России XX века взаимосвязан с ценностными ориентациями респондентов разных возрастных групп. В исследовании приняло участие 60 человек (30 женщин, 30 мужчин); (10 мужчин и 10 женщин в возрасте от 19 до 35 лет; 10 мужчин и 10 женщин в возрасте от 35 до 60 лет; 10 женщин и 10 мужчин старше 60 лет), проживающие в разных регионах страны. Для сбора данных использовались ассоциативная методика (П. Вержеса), методика для выявления ценностей Ш. Шварца, анкета для сравнения России XX века и идеальной России. Полученные в исследовании результаты позволяют говорить о том, что коллективная память представляет собой воспоминания о прошлом, которые разделяются членами социальной группы. Содержание и специфика этих воспоминаний определяется интересами, потребностями, ценностями каждой из рассмотренных социальных групп - коллективная память является социально конструируемым феноменом. В исследовании выявлены различия в воспоминаниях об одинаковом историческом периоде у разных социальных групп и их оценках. Различными элементами представлено и содержания образа России ХХ века. У возрастной группы 19-34 содержание образа России ХХ века представлено различными значимыми событиями и персонажами, не проявляется тенденция к единой интерпретации. В то же время у средней возрастной группы 35-60 содержание образа России XX века составляют более негативные тенденции оценки событий, чем у представителей других поколений. Возрастная группа старше 60 лет демонстрирует наиболее позитивные представления о России XX века и проявляет тенденцию к идеализации этого временного периода в целом. Для респондентов этой возрастной группы Россия XX века связана с Советским Союзом и достижениями в различных сферах этого времени. При сравнении России XX века с идеальной Россией, по мнению респондентов из возрастных групп 19-34 и 35-60, Россия XX века далека от идеала, в то время как респонденты группы старше 60 лет склонны идеализировать этот период. Для разных социальных групп были выявлены преобладающие типы ценностей. Преобладающая ценность «самостоятельность», характеризующаяся независимостью мышления, потребностями индивида в автономности и независимости характерна для младшей возрастной группы. При этом воспоминания респондентов данной группы характеризуются большей свободой в оценках и большим разнообразием упомянутых событий. Преобладающей ценностью для средней возрастной группы является «безопасность», означающая поддержание стабильности, безопасности общества, семьи, гармонии самого индивида. Эта группа склонна оценивать события XX века скорее негативно, а Россию прошлого века как страну достаточно далекую от идеала. Старшая возрастная группа в абсолютном большинстве ориентируется на такие ценности как доброта и безопасность, в основе которых благополучие близких людей, позитивные личные взаимодействия, безопасность и стабильность общества, благополучие всех людей. В содержании образа России ХХ века и в воспоминаниях о России ХХ века прослеживается потребность в безопасности общества, преобладает оценка событий как позитивных и необходимых для поддержания общественного порядка. Эта группа демонстрирует наиболее позитивные представления о России ХХ века, как стабильном и прогрессивном периоде её существования (ст.н.с. В.А.Баранова совм. со ст. М.О.Жуковой). Проведено исследование социальных представлений молодежи об измене в романтических отношениях. Целью являлся анализ социальных представлений молодежи об измене в романтических отношениях. Для получения более полной картины сравнивались представления об измене и верности, а также о мужской и женской измене. Качественный анализ данных был направлен на выявление смысла, который вкладывают в понятие «измена» современные молодые люди, живущие в период трансформаций традиционных ценностей и гендерных представлений. По результатам планировалось сделать предположение об идеях и суждениях, на которые опираются изменяющие, чтобы оправдать свои действия, а так же глубже понять отношение к измене и причины эмоциональных переживаний молодых людей, столкнувшихся с изменой. В качестве методологической основы исследования была выбрана теория социальных представлений С. Московиси. Исследование проводилось в два этапа. На первом этапе использовалась методика свободных ассоциаций, и результаты обрабатывались по прототипической методике П. Вержеса, позволяющей определить элементы зоны ядра и зоны периферии представлений. Выборку составили 132 человека в возрасте от 18 до 30 лет (студенты и люди с высшим образованием, проживающие в Москве и Московской области, не имеющие детей, 32 мужчины и 100 женщин). На втором этапе были проведены две фокус-группы на выборке в 10 (5 девушек и 5 юношей в возрасте от 20 до 25 лет) и 4 человека (2 девушки и 2 юноши в возрасте от 20 до 30 лет) с последующим дискурс-анализом текста их стенограмм. Результаты исследования показывают, что: 1. Ядро социальных представлений об измене в романтических отношениях составляют категории предательства, боли, лжи, обмана, секса и обиды. На первых местах по частоте встречаемости и рангу упоминания находятся понятия, имеющие негативную коннотацию и относящиеся к психологической и эмоциональной стороне измены (а не поведенческой, телесной, физиологической, за исключением категории «секс»). Трактовки поведенческой стороны измены очень разнятся. Акцент ставится не на факте совершения определенных действий, а на переживании предательства партнером. 2. Представления об измене, в отличие от представлений о верности, наполнены так называемыми «горячими» когнициями, более тесно связанными с жизненным опытом респондентов и сильными эмоциональными переживаниями, а о верности - «холодными», скорее абстрактными, связанными с представлениями об идеальных отношениях, общечеловеческими моральными нормами и принципами. 3. Представления о женской и мужской изменах имеют сходные элементы ядра, отражающие психологические переживания и осуждение нарушения норм морали в общении с близкими людьми, включают нормирующие суждения о негативной оценке и недопустимости измены в романтических отношениях; вместе с тем, анализ зоны периферии представлений по П. Вержесу и дискурс-анализ группового интервью показывает, что представления содержат и противоречащие доминирующему предписанию суждения о допустимости измен при определенных обстоятельствах. Элементы периферии представления связывают статичное и консервативное ядро с конкретными жизненными ситуациями и практиками реальных человеческих взаимодействий в изменяющемся мире. Были выделены интерпретативные репертуары, позволяющие выстроить альтернативный дискурс, легитимизирующий измены в романтических отношениях, но при этом защитить ядро от изменений. 4. Различия в представлениях о мужских и женских изменах соответствуют традиционным гендерным представлениям о мужской и женской ролях, что приводит к оценке мужской измены как более допустимой и менее преднамеренной. Носителем альтернативного дискурса, больше связанного с эгалитарными гендерными представлениями, является меньшинство, которое составляют преимущественно девушки (ст.н.с.Е.О.Голынчик). Продолжены исследования влияния обратной связи на я-концепцию и развитие социальной компетенции школьников старших классов. Результаты исследования демонстрируют: 1. Обратная связь от одноклассников способна менять представления о себе и Я-концепцию школьника; 2. Влияние обратной связи слабее или сильнее в зависимости от возраста. У учащихся 9-10 классов обратная связь, получаемая от одноклассников оказывает более сильное влияние на я-концепцию и самооценку, чем у учащихся 8 классов. 3. Разработана и апробирована программа тренинга учащихся старших классов направленная на развитие я-концепции и повышения уровня социальной компетентности (ст.н.с.М.А.Иванов). II. Исследования социального поведения в организационном контексте На кафедре осуществляется теоретический анализ и проводятся эмпирические исследования социально-психологических аспектов организационного поведения. На основе анализа литературы можно констатировать, что за многие годы исследований в организационных науках было введено в оборот множество понятий: «идентификация с организацией», «приверженность к организации» и «увлеченность работой», «вовлеченность в организацию», «привязанность работника к организации», включенность в организацию и других, - описывающих взаимоотношения сотрудника и организации. Однако с появлением все большего количества терминов, описывающих эти взаимоотношения, становится всё сложнее определить их соотношение друг с другом и с реальными феноменами, которые за ними стоят. Отсутствие единого понимания и способа измерения того, как сотрудник относится к организации, в которой он работает, создает терминологическую путаницу, а добавление все новых и новых терминов для обозначения уже изученных феноменов только усугубляет ситуацию. Если конструкты являются не просто синонимами, а каждый из них отражает особый уникальный аспект изучаемого феномена, мы рискуем потерять важные сущностные признаки феномена, устранив хотя бы одно из таких понятий. Поэтому в подобных случаях решением может стать объединение имеющихся переменных в некий обобщенный конструкт – в последнее время этот процесс принято называть моделированием многомерных конструктов. Предлагается обратить внимание на понятие «включенность работников в организацию», которое используется в последние годы в отечественной социологии труда, как возможный конструкт более высокого порядка, который существует латентно, но объединяет содержание многих понятий, связанных с системой «работник-организация». На этом основании мы предлагаем тесно взаимосвязанные понятия «идентификация с организацией», «приверженность к организации» и «увлеченность работой» объединить в более общее понятие «включенность работников в организацию» (по аналогии с социально-психологическим понятием «включенность личности в группу»). Можно предполагать, что «включенность в организацию» является многомерной исследовательской конструкцией, включающей в себя, в том числе, традиционное понимание социальной идентичности и социальной установки. Было проведено исследование, посвященное изучению проблемы «включенности работников в организацию» как конструкта более высокого уровня и предпринята попытка построения многомерной модели данного конструкта. При рассмотрении включенности работников в организацию мы вслед за зарубежными авторами опираемся на идею о том, что измерение аттитюдов в организации может являться основой для прогноза поведения сотрудников, так как аттитюды и рабочая продуктивность являются основными конструктами индивидуального уровня в организационных исследованиях. Применительно к организационному контексту сама компания выступает для сотрудника тем социальным объектом, к которому он вынужден формировать отношение и упоминать компанию, в которой он работает, в рамках самоопределения. Возможность использования аттитюдного подхода при рассмотрении включенности работников в организацию обусловлена наличием большой совокупности понятий, описанных выше, которые характеризуют отношение сотрудника к своей организации и укладываются в три основных компонента установочной системы – когнитивный, аффективный и поведенческий. На основании вышеизложенного нами была предложена возможная структура конструкта «включенность работника в организацию»: • Когнитивный компонент. Идентификация с организацией - осознание работником себя членом организации и самоопределение в терминах организации. • Аффективный компонент. Приверженность организации - желание работника оставаться членом организации, принятие ее целей и ценностей. • Поведенческий компонент. Увлеченность работой - активное освоение работником своей рабочей роли. Цель исследования - эмпирическая проверка концептуальной модели включенности работников в организацию. Объектом данного исследования выступает включенность работников в организацию как социальная установка. Предметом исследования являются структурные компоненты включенности работников в организацию. Выборка в данном исследовании представлена 95 сотрудниками разных организаций, среди которых 19 мужчин и 76 женщин. Возраст респондентов варьирует от 21 года до 69 лет, представлены как начинающие специалисты, так и опытные сотрудники, занимающие руководящие позиции. Исследование проводилось с использованием онлайн-платформы для дистанционного участия. В исследовании использовались следующие методики: 1) «Методика на выявление уровня идентификации с организацией» Ф. Маэла и Б. Эшфорта, позволяющая выявить силу идентификации с организацией в целом; 2) методика «Потребность в организационной идентификации» Г. Крейнера и Б. Эшфорта для выявления наличия потребности в идентификации с организацией у её работников. 3) методика организационной приверженности Дж. Мейера и Н. Аллен, которая позволяет определить уровень аффективной, нормативной и текущей приверженности организации; 4) методика Ф. Скрима и его коллег для определения типа привязанности на работе, позволяющая выявить безопасный, избегающий или амбивалентный тип привязанности у работников; 5) опросник «Утрехтская шкала увлеченности работой» (сокращенная версия) для выявления выраженности структурных составляющих увлеченности работой – энергичности, энтузиазма и поглощенности; 6) методика OCAI К. Камерона и Р. Куинна для сравнения воспринимаемого и предпочитаемого типа организационной культуры. Для построения структурной модели включенности работников в организацию был использован метод моделирования структурными уравнениями (SEM – structural equation modeling). В результате проведенной работы была подтверждена эмпирическая модель включенности работников в организацию как суперординатного конструкта второго порядка, где на уровне первого порядка присутствуют самостоятельные конструкты, объединяющие в себе ряд измерений. Такими конструктами по результатам исследования можно назвать организационную идентификацию (r=0,78), приверженность организации (r=0,89) и увлеченность работой (r=0,77). Связи данных переменных с конструктом включенности являются формирующими, конструкты первого порядка нельзя назвать взаимозаменяемыми. Полученные результаты позволяют рассматривать разработанную модель включенности работников в организацию как конструкт, лежащий в основе ряда других параметров, и проводить дальнейшие исследования по включению в модель дополнительных факторов (доц. С.А.Липатов). Было проведено эмпирическое исследование организационной привязанности работников, которая раньше не изучалась в рамках отечественной психологии как фактор, включенный в отношения человека и организации. Для того, чтобы лучше разобраться в типах привязанностей у работников компаний, необходимо было адаптировать для русскоязычных респондентов инструментарий для исследования, уже имеющийся в западной психологии. Для лучшего понимания природы организационной привязанности и механизма ее развития, необходимо проанализировать ее соотношение с конструктами «организационная идентификация» и «организационная приверженность». Кроме того, доверие к организации и потребность в привязанности могут быть связаны с развитием определенного типа организационной привязанности, поэтому их также важно учитывать. Целями исследования являлась проверка надежности и валидности переведенной методики организационной привязанности, а также выявление характера взаимосвязи между типом организационной привязанности, организационной идентификацией, организационной приверженностью, доверием в организации и потребностью идентификации работников. В исследовании приняли участие 63 сотрудника разных компаний: 29 мужчин (46%) и 34 женщины (54%) в возрасте от 18 до 60 лет. Применялись следующие методики: 1) Переведенная нами методика «AAW Scale Attachment» [Scrima, 2014]. 2) Методика оценки организационной идентификации по Крейнеру и Эшфору. 3) «Шкала доверия к организации» Габарро и Атоса (перевод Б.Г. Ребзуева). 4) Опросник Дж. Мейера и Н. Аллен «Шкала оценки организационной лояльности (приверженности)» (перевод и адаптация В.И. Доминяка).5) Опросник «Потребность в привязанности» (перевод Р.К. Несмеяновой и С.А. Липатова). Таким образом, нами была адаптирована западная методика для исследования организационной привязанности работников к организации. Все показатели надежности оказались довольно высокими, поэтому можно считать, что перевод и проверка методики на надежность прошли успешно. Валидность методики оценивалась по связям полученных данных с другими конструктами и их совпадением с результатами других методик. По данному критерию методика также показала достаточно высокий уровень валидности. Данное поисковое исследование позволило также выявить взаимосвязи между следующими переменными: типами организационной привязанности, видами организационной идентификации, видами организационной приверженности, доверием в организации и потребностью человека в идентификации. Результаты данного исследования показали, что конструкты организационной привязанности, организационной идентификации и организационной приверженности различаются, однако обнаруживается тенденция к взаимосвязи между отдельными их видами (доц. С.А.Липатов). В течение года проводилась работа, направленная на исследование управленческого консультирования и психологического сопровождения масштабных организационных изменений. Проведен методологический анализ методов управленческого консультирования, используемых при диагностике организаций. В рамках клиентцентрированного подхода разработаны и апробированы новые методы и техники консультирования по стратегическим коммуникациям руководителей организаций (ст.н.с. М.А.Иванов). Изучались особенности карьеры в радиоэлектронике. Исследование, проведенное ЦНИИ «Электроника», является следствием изменений, происходящих на рынке труда в Российской Федерации. В этой работе важны как содержание и результаты, так и сам факт ее проведения. Стремительное старение кадров в высокотехнологичных областях прогнозировалось уже давно. Но только в последние пять лет все большее число руководителей производственных компаний стали работать над решением этой задачи. В 1990-е годы на демографический кризис наложились изменения в приоритетах профессиональной самореализации молодежи. Работа на производстве, даже высокотехнологичном, утрачивала свою привлекательность. Под сомнение ставились как ее прибыльность, так и стабильность. Когда выросло новое поколение, стало понятно, что молодых мало, а за их профессиональную идентичность необходимо серьезно бороться. Старые методы привлечения не работают. Поиск новых подходов привлечения сложная, но выполнимая задача. Для ее решения необходимо опираться на объективные данные. Комплексное исследование, посвященное состоянию кадров в радиоэлектронной промышленности, предоставляет такие сведения. Отдельно внимание уделено гендерному дисбалансу в области радиоэлектроники. Выявленные тенденции свидетельствуют о том, что в данной сфере присутствует вертикальная гендерная сегрегация: для женщин работает эффект «стеклянного потолка», проявляющийся в ограниченных возможностях профессионального и карьерного развития. Это проявляется в тенденции уменьшения доли женщин с увеличением квалификации специалистов в рассматриваемом сегменте. Если среди рабочих начального уровня численность представителей обеих гендерных групп является практически равной, то среди сотрудников со сходным функционалом, но более высоким профессиональным уровнем уже начинает наблюдаться определенный перевес в сторону мужчин. Ярче выявленные диспропорции проявляются среди руководителей высшей звена, где доля женщин составляет всего 3% от общей численности топ-менеджеров. Аналогичные тенденции существуют и в среде научных работников: с увеличением квалификации доля женщин уменьшается. Если в общей численности рассматриваемой категории сотрудников данный показатель составляет 35%, то среди кандидатов наук он снижается до 10%, а среди докторов составляет лишь 3%, как и в случае с проанализированными выше руководителями высшего звена. Особую категорию в радиоэлектронной отрасли составляют специалисты, среди которых женщины, напротив, преобладают над мужчинами. Однако и здесь с увеличением квалификации доля женщин сокращается: если среди работников со средним специальным образованием данный показатель составляет 74%, то среди сотрудников с высшим образованием он уменьшается до 53% (ст.н.с.А.Н.Онучин). Проводилось исследование межличностной обратной связи между руководителями и подчиненными, а также равностатусными сотрудниками в современной управленческой среде. Анализируются возможности повышения эффективности механизмов обратной связи за счет сокращения временного разрыва между совершаемым действием, его оценкой окружающими и трансляцией видения в процедуре формализированной обратной связи. Проводится обзор методов реализации оперативной обратной связи в современных автоматизированных системах управления персоналом (ст.н.с.А.Н.Онучин). Проведено изучение особенностей копинг-стратегий представителей разных профессий. Целью исследования явилось выявление стратегий совладания с трудными жизненными ситуациями людей разных профессий. Выборку составили представители разных профессий в возрасте от 18 до 47 лет, работающие на данный период времени. 62 женщины и 56 мужчин, всего 118 человек. Испытуемыми данной выборки стали представители профессий разных направлений (образование, IT, творчество, маркетинг, медицина, экономика, производство и др.). В исследовании использовались опросник профессиональных склонностей Л.Йовайши (модификация В.Г.Резапкиной); шкала психологического стресса PSM25 (адаптация Н.Е.Водопьяновой); опросник способов совладания (WС0) Р. Лазаруса и С. Фолкман (адаптация Т.Л. Крюковой, Е.В.Куфтяк, 2004). Полученные в ходе исследования данные позволили подробнее рассмотреть особенности представителей групп разных профессий, выявить особенности использования ими стратегий совладания с трудными жизненными ситуациями и связь со стрессом. Результаты показали, что респонденты, работающие с людьми, как самые социальные и общительные, чаще других используют стратегии поиска социальной поддержки и положительной переоценки. К положительной переоценке часто прибегают так же и люди, связанные с эстетическими видами деятельности. При этом они подвержены стрессам больше других, но часто принимают ответственность на себя. Занимающиеся исследовательской деятельностью индивиды наоборот стрессам не подвержены, но также используют стратегию принятия ответственности в качестве основной. Такие люди менее социальны и открыты обществу, о чем свидетельствуют их преобладающие стратегии и род деятельности. Люди, занимающиеся планово-экономической деятельностью, прекрасно используют стратегию планирования решения проблем, что напрямую связано со спецификой их профессий. А работающие на производстве, как более отстраненные, погруженные в себя и дела, используют стратегии самоконтроля, принятия ответственности и конфронтации. В целом, мы видим, что группы действительно различаются по используемым копингам, что дает нам право рассуждать о том, что профессиональная деятельность людей накладывает определенный отпечаток на умение справляться с трудными жизненными ситуациями. В исследовании показано, что уровень стресса не зависит от того, совпадают ли область профессии и склонность самого индивида, следовательно, стресс как таковой больше зависит от других показателей (ст.н.с.В.А.Баранова совместно со студенткой М.В. Мартьяновой). III. Изучение особенностей экономического поведения Изучалась взаимосвязь стиля идентичности и особенностей поведения. Использовались методика М. Берзонски и модель целенаправленного поведения Перуджини, Багоцци. Определение стиля идентичности происходило на основе определения среднего балла по группе и все респонденты, получивший балл выше среднего относились именно к соответствующему стилю идентичности. Высокий балл по шкале приверженности подтверждал принадлежность к информационному и нормативному стилю. С диффузным стилем идентичности зависимость носит обратный характер. В качестве целенаправленного инструментального поведения рассматривалась учеба. Связь потребительского поведения и когнитивно-ориентированных стилей идентичности подтвердилась с достаточно высоким уровнем надежности (альфа кронбаха = 0,792) (доц.Т.В.Фоломеева). Было проведено исследование взаимосвязи стиля жизни героев телевизионного сериала и потребительскими предпочтениями зрителей. Проверялась гипотеза о сходстве стилей жизни и потребительского поведения зрителей и предпочитаемых ими (наиболее привлекательных, или близких к значимой социальной группе) героев сериала. Стиль жизни операционально определялся через категории активность, интересы и мнения. Для анализа сериала использовался метод контент-анализа, потребительские предпочтения изучались с помощью опроса. Были обнаружены несколько значимых корреляций, что можно интерпретировать, как наличие связи между: стилем жизни героев телевизионного сериала с потребительскими предпочтениями зрителей (-0,56, уровень значимости 0,01); восприятием персонажа сериала как представителя значимой социальной группы и стилем жизни зрителя (-0,48, уровень значимости 0,01); привлекательностью персонажа для зрителя и его стилем жизни (0,82, уровень значимости 0,01). Также полученные нами качественные данные свидетельствуют в пользу связи стиля жизни и потребительских предпочтений (доц. Т.В.Фоломеева). Проведено естественное экспериментальное исследование влияния рекламного сообщения, содержащего схему ориентировочной основы потребительского поведения в отношении услуг автострахования, по сравнению с традиционным рекламным сообщением. Обнаружено, что рекламная коммуникация, содержащая схему ООД, увеличивает полноту ориентировки потребителя в решении потребительской задачи и интенцию потребителя действовать целевым образом. Формирование ориентировочной основы потребительского поведения (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). IV. Исследования в области психологии больших социальных групп и массовой коммуникации Продолжено изучение макропсихологической ситуации в европейских странах и российских федеральных округах (на основе обработки баз данных массовых социологических опросов («European Social Survey» и др.)). Проанализирована взаимосвязь доверия и уровня образования населения – в контексте конвертации социального и культурного капиталов. При этом использовался интегративный показатель, характеризующий уровень межличностного доверия в обществе. По данному показателю ранжированы европейские страны и российские федеральные округа. Резюмируется, что по уровню доверия Россия входит в число неблагополучных европейских стран, при этом макрорегионы нашей страны по этому показателю существенно варьируются. В большинстве европейских стран выявлена корреляция доверия и уровня образования, но в России, как и в большинстве федеральных округов, корреляция отсутствует, что может свидетельствовать о нарушении процесса взаимной конвертации социального и культурного капиталов. В России отсутствие взаимосвязи между социальным капиталом и наличием высшего образования может объясняться как специфической моделью приращения этого капитала, так и дисфункцией высшего образования. На основе иерархического кластерного анализа (по комплексу показателей) предложена классификация европейских стран и федеральных округов России. Кроме того, рассматривая межличностное доверие как один из индикаторов социального капитала, 22 европейские страны разделены на группы, в соответствии только со значением интегративного показателя уровня межличностного доверия в стране. Выявлены три кластера. В первый, так называемый «благополучный» кластер (который можно назвать «скандинавским»), попали четыре страны; во второй – девять (все страны здесь, за исключением Израиля и Эстонии – западноевропейские); в третий, условно назовем его «наименее благополучный», также вошли девять стран, в том числе – Россия (в данной группе из девяти стран – шесть восточноевропейских) (м.н.с. И.А. Зеленев). Рассмотрена проблема социально-психологической повестки дня в СМИ, возможные пути исследования этого вопроса. Изложены результаты контент-анализа популярной прессы. Проанализированы характерные особенности дискуссий на социально-психологические темы в разных типах СМИ. Описаны типичные черты фрейминга социально-психологической проблематики в прессе. На основе проведенного исследования сделаны обобщения о состоянии повестки дня СМИ в контексте заданной темы. Контент-анализ показал, что дискуссии о социально-психологических феноменах в СМИ часто соединяются с предметами смежных сфер: социальной психологией развития, возрастной и семейной психологией, психологией организаций. Основные результаты этого исследования можно свести к следующим тезисам. В общественно-политической и информационно-деловой прессе практически отсутствуют темы социально-психологической направленности, основной контент таких изданий - новостные сводки. Больше всего социально-психологическим темам уделяют внимание развлекательные СМИ, особенно женские журналы и издания, посвященные популярной психологии. Чаще всего статьи на социально-психологические темы находятся в рубриках: «Общество», «Культура», «Отношения», «Развлечения и досуг». Наиболее актуальные проблемы, освещаемые в социально-психологических статьях развлекательных СМИ, - это отношения между полами, гендерная социализация, социальные стереотипы и ожидания, общение в сети, стратегии успешной коммуникации, психология виртуальности. В информационно-деловых изданиях основное внимание уделяется обсуждению проблем психологического климата и культуры организаций, психологии карьеры и успеха, вопросы менталитета, психологии бренда и потребительского поведения. В современной прессе социально-психологические феномены обсуждаются совместно с тематикой социальной психологии развития, семейной и организационной психологии. В общественно-политических и информационно-деловых изданиях фрейминг социально-психологического материала - нейтральный и безоценочный, сопровождается ссылками на актуальные социально-психологические исследования или опросы общественного мнения. В развлекательных СМИ превалирует искажение психологического смысла и терминов в сторону упрощения. Для таких изданий также характерна инфантильность, поверхностность, несерьезность подачи материала. В исследовании параллелей скачков истории и теории пропаганды было установлено, что научное прозрение наступает на пиках истории, «психология пропаганды учит уроки войн». Анализ исторических событий и научной традиции показал, что трудности решения практических задач и их жизненная важность стимулируют инновационные решения. В мирное время этих стимулов не хватает. В тяжелые периоды военного времени проявляется и мобилизующий, и дезорганизующий потенциал психики. Явные феноменологические проявления военного времени обнажают психологические закономерности, которые в мирное время тоже действуют, но в менее заметных масштабах. В исследовании «когнитивного диссонанса в восприятии фреймов новостей аудиторией СМИ» было установлено соответствие социальных установок респондентов по актуальным для них политическим событиям тем или иным фреймам их освещения в различных СМИ. Диссонанс фиксировался, как несоответствие между доверием источнику, отношением к событию и оценкой события источником. У большинства опрошенных описанный ими фрейм события совпадал с фреймом из их доверительного источника. Однако довольно большая оставшаяся часть выборки (12%), продемонстрировала рассогласование установок по эмоциональным и когнитивным шкалам. При несогласованности в когнитивном аспекте установки респонденту тяжело связать информацию из СМИ в целостное представление о событии. При несогласованности в эмоциональном аспекте установки респонденты не могут определиться с целостной оценкой события в позитивном или негативном ключе. Группы респондентов, демонстрирующих данный диссонанс, имеют сходные характеристики в двух вариантах сочетаний. Первый вариант – это взрослые люди с высшим образованием и высоким уровнем рефлексии. Второй вариант - это люди со средним специальным образованием, не имеющие четкого и дифференцированного представления о современных новостных реалиях (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Проведено исследование личностных и социально-психологические особенностей женщин-феминисток. В исследовании участвовали респонденты женского пола, открыто демонстрирующие свою причастность к феминизму - 119 человек, из которых 50 респондентов полностью соответствовали основному критерию. Для сбора данных использовалась батарея методик, включающая в себя тест-опросник субъективного контроля Дж. Роттера, экспресс-диагностику уровня самооценки, характерологический опросник К. Леонгарда, диагностику уровня поликоммуникативной эмпатии (И. М. Юсупов), опросник К. Томаса «Стиль поведения в конфликте», диагностику реальной структуры ценностных ориентаций (С.С. Бубнова) и метод полуструктурированного интервью для сбора биографических данных о респондентах. Исследование носило поисковый характер. Результаты исследования показали, что женщины с низким уровнем субъективного контроля могут чаще вступать в феминистские организации, чем с высоким уровнем субъективного контроля; женщины с высоким уровнем таких ценностных ориентаций, как «Познание нового в мире, природе, человеке» и «Признание и уважение людей и влияние на окружающих» могут вступать чаще в феминистские организации, чем женщины с высоким уровнем такие ценностных ориентаций, как «Высокое материальное благосостояние» и «Высокий социальный статус и управление людьми»; женщины, выросшие в неполных семьях без отца, могут чаще вступать в феминистские организации, женщины со склонностями или выраженностями Экзальтированного и Возбудимого типов акцентуаций могут чаще вступать в феминистские организации, чем с Дистимным и Тревожным типом акцентуаций; женщины с заниженной самооценкой могут чаще входить в феминистские организации, чем с завышенной самооценкой; женщины с высоким уровнем эмпатии к незнакомым и малознакомым людям могут чаще других вступать в феминистские организации (ст.н.с.В.А.Баранова совм. со ст. Е.А. Хариновой). V. Наработки по качественным и количественным методам изучения социального познания В работе, проделанной для анализа «потенциала групповой дискуссии для социального проектирования», установлены преимущества дискуссионного формата по сравнению с более традиционными методами. Групповая дискуссия позволяет совместить два этапа метода форсайта «Дельфи». Важное достоинство объединения в групповой сессии людей, имеющих не столько экспертную (внешнюю), сколько ответственную (внутреннюю) позицию по отношению к целевой перспективе, заключается в разделении коллективной ответственности. Субъекты, объективно заинтересованные в определенном развитии событий, в процессе группового обсуждения заключают своего рода коллективный договор - согласование видения заинтересованными участниками положительного направления развития событий. «Заинтересованность» участников имеет и еще одно важное измерение: высокая мотивация в непосредственном личном взаимодействии «здесь и сейчас». Групповая дискуссия - концентрированный фрагмент жизни, она всегда протекает драматически, не оставляя участников и наблюдателей равнодушными. За счет различий в личном опыте участников групповая дискуссия обеспечивает многосторонний взгляд на обсуждаемую проблему, большую универсальность и устойчивость модели будущего. В экспериментальном исследовании «распределения активности группы в опосредованном взаимодействии» было проведено 15 групповых дискуссионных сессий с тремя типами глубины опосредованности взаимодействия между участниками. В онлайн-сессии наибольшая часть ресурсов была направлена на решение содержательной задачи, а наименьшая часть - на обучение инструментам взаимодействия, но показатель продуктивности при этом был вторым по величине. Причиной этого послужила нечеткая спецификация каналов: канал взаимодействия «участник-участник» соединился с каналом «участник-модератор», но работа над содержательной задачей реализовывалась отдельно. В условиях имитации онлайн-сессии участники группового взаимодействия затратили минимальную часть психологических ресурсов на решение содержательной задачи, но справились с ней более продуктивно. Наименее продуктивными оказались условия модерационной онлайн-сессии, в которых наибольшая часть психологических ресурсов была затрачена на поддержание атмосферы. Модерационная сессия смешала организационную работу с концептуальной, что пагубно сказалось на качестве решения. Только имитация онлайн-сессии позволила развести три канала взаимодействия так, чтобы они не мешали друг другу. Для содержательной работы использовался онлайн-документ, а взаимодействие «участник-участник» и «участник-модератор» допускало непосредственные личные контакты и групповой чат. О преимуществе такого разделения свидетельствует наивысший показатель продуктивности (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). В результате эмпирического обоснования метода «согласования смысловых множеств в творческом взаимодействии» было проведена верификация определенности четырех сфер смысловых понятий, служащих источниками инновационных решений: субъекты, процессы/события, контекст, дискурс. На материале, собранном в 23-х групповых сессиях, подтверждена гипотеза о том, что для любого случайного понятия может быть найдено определенное место в системе координат этих четырех сфер. Затруднения категоризации носят не системный, а частный характер. Наибольший простор для неопределенности категоризации произвольного понятия дает сфера смыслов, указывающих на «контекст» его существования. Наиболее определенная для категоризации в заданном пространстве сфера – «люди». В итоге переработки случайного материала определился набор верифицированных понятий, допускающих вполне определенную категоризацию. Этот набор может быть использован для согласования общего видения участниками эвристической сессии плана их работы по сужению смысловых множеств уже неслучайного материала. Эта тренировочная подготовка необходима для последующего поиска группой концептуальных комбинаций понятий, направляющих к оригинальным идеям. В этом варианте уточненный стимульный набор поможет быстрому обучению и оперативному контролю результатов обучения. Высокая степень субъективности категоризации случайных понятий по четырем исследованным сферам делает апробированный инструмент работы с группой пластичным, что неудобно для диагностики, но плодотворно для творческих разработок (ст.н.с. Ю.Э.Ширков). Обзор различных форм групповой работы и видов творчества в статье «Темпоральная организация групповой динамики эвристической сессии» обнаружил преимущественную ориентацию эволюционно сложившейся практики на вполне определенное время. Искусственные методы управления групповой работой существенно выигрывают от продуманной темпоральной организации, четкой временной перспективы. Наиболее простое и эффективное средство образования временной перспективы в групповой дискуссии - построение речи, всегда маркирующей время на уровне грамматики. Предпринятая попытка применить принципы лингвопрагматики для темпоральной организации творческого взаимодействия обнаружила, что и сложившиеся виды творчества, так и методы их имитации с целью решения творческих задач, неизбежно относятся к прошлому, настоящему или будущему. Эффективные формы творческого взаимодействия отличает внятная спецификация времени, что делает внимание к темпоральному аспекту обязательным условием организации эвристической сессии. Вербальный характер самой групповой дискуссии и средств управления ею подсказывают искать правила управления временной перспективой в грамматике речи. Однако знание языка на общекультурном уровне оказывается достаточным только для принципиального понимания преимуществ обращения к трем основным временам. Для оперативного управления тонкой динамикой творческого поиска требуется обращение к лингвопрагматическому опыту анализа языковых средств образования всей палитры оттенков ощущения времени (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Для широкого круга применения качественных методов была проработана «метафора энергии, как операционального эквивалента субъективных затрат психологических ресурсов». Она облегчила способ оценки субъективных затрат в ходе группового взаимодействия, как понятный для каждого эквивалент психологических ресурсов. На основе проведенного анализа естественнонаучного взгляда и психологических подходов к описанию энергии, сделаны выводы о природе и свойствах энергии, как метафоры. А современное употребление метафоры энергии включает и ее сверхъестественные свойства, находящие воплощение в таких понятиях, как синергия и энергетика. Широко признаваемые свойства энергии соответствуют трудновыразимым естественным и сверхъестественным свойствам психологических ресурсов и позволили включить ее в категориальный аппарат качественной методологии (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Апробирован метод сбора социально-психологических, психодиагностических и поведенческих показателей в социальной сети VK. Разработано веб-приложение (http://www.psih.ru/animal) для пользователей социальных сетей с целью сравнительного анализа профиля по короткому портретному опроснику Большой пятерки (Егорова М.С., Паршикова О.В.), цифровой версии теста «Рисунок несуществующего животного» и поведения респондента в социальной сети. Разработано веб-приложение (https://www.vltk.ru) для проведения социально-психологических исследований в интернете с помощью методов опроса, теста и эксперимента (ст.н.с.Ф.Н.Винокуров).
4 1 января 2018 г.-31 декабря 2018 г. Социо-культурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия
Результаты этапа: В 2018 году исследования были направлены на концептуализацию социально-психологического знания. Проводятся разработки в области количественных и качественных методов. Разработан новый концептуальный подход в психологии социального познания – эстетическая парадигма как теоретический инструмент исследования повседневной жизни общества и культуры в ситуации транзитивности (радикальных трансформаций и сломов). В продолжение научной традиции Г.М. Андреевой анализируются различные знаковые системы (визуальные языки искусства и медиа), опосредующие процесс конструирования образа социального мира в современном российском обществе. Раскрывается динамика и актуальное состояние массового сознания российского общества (характеризующие его социальные представления и идентичности, коллективные переживания) (ст.н.с. Д.А.Хорошилов). В рамках работы по анализу результатов экспертных обсуждений в формате «мирового кафе» и студенческих форсайт-сессий о будущем социальной психологии с горизонтом 2035 года с точки зрения перспектив дидактической коммуникации спрогнозирована система линий и опорных точек развития образовательной сферы науки. Для этого была использована метафора схемы метрополитена с его хорошо понятной топологией. Материалы были собраны в рамках круглого стола на конференции «Инновационные ресурсы социальной психологии: теории, методы, практики» благодаря командной работе сотрудников и студентов кафедры социальной психологии факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова а также участников конференции. Собранные данные были интерпретированы средствами контент-анализа и качественного анализа. Результаты описывают основные направления развития социальной психологии как образовательной дисциплины, показывают положительный опыт применения метода «мирового кафе» для экспертного прогнозирования, дают педагогическому и научному сообществу опору для расстановки приоритетов в формировании дидактических программ и коммуникаций. В продолжение этой работы были проведены еще 18 групповых сессий с участниками пяти уровней компетентности в обсуждаемой задаче. Выявлялось влияние фактора компетентности в интерпретации результата творческой работы группы. Полученный материал позволил раскрыть теоретическую проблему использования образного и ассоциативного материала для согласования картины будущего между участниками группы и широкого диапазона индивидуальных интерпретаций этого группового результата. Доказано, что максимальная адекватность интерпретации группового результата наблюдается при среднем уровне компетентности участников в обсуждаемом вопросе. При низком и высоком уровне компетентности проявляются факторы, мешающие участникам группы согласованно интерпретировать сконструированный ими образ будущего (ст.н.с. Ю.Э.Ширков). Проведен сравнительный методологический анализ академической и практической социальной психологии сформулированы предложения по организации эффективного взаимодействия этих направлений (ст.н.с.М.А.Иванов). Разработан метод и ПО на языке Python для автоматического контент-анализа записей и профилей пользователей социальных сетей в интернете с использованием алгоритмов машинного обучения, который позволяет собирать большие репрезентативные выборки социальных групп и анализировать общедоступные авторские публикации с помощью тематического моделирования латентным размещением Дирехле (LDA). Метод апробирован в исследовании феномена праздника в культурной памяти разных возрастных групп россиян, проведенного на данных анализа 13,8 тыс. публикаций в дни праздников репрезентативной выборки 2,2 тыс. пользователей «ВКонтакте» старше 14 лет. Помимо тем, связанных с особенностями потребительского поведения, была выявлена специфичная тема публикаций в дни всех праздников у пользователей старше 39 лет – поздравительные открытки – наиболее доступный и привычный для старшего поколения элемент праздничного ритуала. Опыт проведенного исследования иллюстрирует преимущества и ограничения автоматизированного анализа больших текстовых данных в социальной психологии (доц.Т.В.Фоломеева, ст.н.с.Ф.Н.Винокуров). Продолжается научно-исследовательская работа по анализу значимых проблем в области качественной методологии и методов. Раскрывается трансдисциплинарное положение качественных исследований между наукой и эстетикой, обосновывается особая логика качественного анализа в социальных науках. Подготовлен специальный выпуск журнала «Социальная психология и общество» (№ 3 за 2018 год), посвященный методологии и методам исследования социальных явлений в современной психологии (проф.О.Т.Мельникова, ст.н.с. Д.А.Хорошилов). На материале нескольких исследований проведен анализ преимущества использования качественных методов при изучении социально-перцептивных процессов в конфликтном взаимодействии. В частности, рассмотрены такие преимущества метода глубинного интервью, как мягкое вхождение в ситуацию опроса и выход из нее; бережность к чувствам респондента, связанным с воспоминаниями о конфликте; возможность снижения социальной желательности в ответах. Из преимуществ дискурс-анализа были описаны возможности применения современного дискурсивного подхода к изучению феноменов социального познания и исследования процесса конструирования образа конфликта и придания смысла конфликтным событиям в текстах новостного дискурса и интервью с помощью анализа языка и используемых лингвистических конструкций (ст.н.с. Е.О.Голынчик). Вторым направлением исследования стало изучение феноменологии социального познания в контексте различных социальных условий. В продолжение исследования параллелей скачков истории и теории психологии пропаганды было установлено, что целостную теорию по-прежнему нужно собирать по частям из разрозненных источников. Для составления и публикации адекватной накопленному опыту картины наиболее полезны оказались исторические описания эффективных пропагандистских атак во время войн последних двух веков. Анализировать уроки войн для психологии пропаганды не по описаниям исторических событий, а по авторским работам, стало возможным, начиная с двадцатых годов двадцатого века. Был проанализирован вклад в теорию психологии пропаганды Г.Лассуэлла, У.Шрамма, П.Лазарсфельда, У.Бернейса. Намечено новое направление исследования того, как успех военной пропаганды был конвертирован в коммерческую пропаганду и PR (ст.н.с. Ю.Э.Ширков). Продолжен цикл исследований образа конфликта на юго-востоке Украины. Проведено изучение образа этого конфликта у московской молодежи с разной выраженностью гражданской идентичности, а так же сравнение выявленного образа с образом из российских новостных СМИ. Использовался метод анкетирования в сочетании с контент-анализом для обработки ответов на открытые вопросы анкеты. Согласно полученным результатам, молодежь категоризует конфликтную ситуацию шире, чем СМИ; рассматривает стороны конфликта неоднозначно, чаще представляя ситуацию как межгосударственную и внутригосударственную одновременно (в СМИ ситуация категоризуется чаще как внутригосударственная); при объяснении причин конфликта используются сложные множественные атрибуции ответственности более, чем одной стороне конфликта (в СМИ чаще представлена ответственность и вина властей Украины); чаще для описания конфликта используется противопоставление «власть-народ»; у студентов с более выраженной гражданской идентичностью осведомленность о конфликте выше, чем у студентов с менее выраженной; однако гражданскую идентичность таких студентов можно охарактеризовать как противоречивую, с высокой выраженностью гражданской ответственности, но низкой оценкой собственной значимости как гражданина. По результатам исследования, образ России в данном конфликте можно описать как амбивалентный: с одной стороны, в нем присутствуют проявления ингруппового фаворитизма при сравнении с образом Украины, атрибутивные искажения в пользу своей страны, а с другой - элементы критичного негативного (ст.н.с.Е.О.Голынчик). На основе обработки баз данных массовых социологических опросов («European Social Survey»), продолжено изучение макропсихологической ситуации в европейских странах и в России. Еще Аристотель отмечал, что люди согласны считать вознаграждение справедливым, если оно соответствует заслугам; поэтому логично, что социальные психологи называют одним из критериев, по которому люди воспринимают справедливость – баланс распределения вознаграждений пропорционально индивидуальным взносам. «Чаще всего те, кто обладает социальной властью, убеждают себя и других, что они заслужили то, что получают (…). Это следовало бы назвать «золотым» правилом: устанавливает правила тот, у кого золото» (Майерс Д., 1998, с.644). Иными словами, «власть имущие» могут переоценивать или недооценивать вклады, чтобы оправдать существующее распределение доходов. Социальная справедливость – основополагающий конструкт ценностно-нормативной системы общества – «…сохраняет стабильность и порядок в социальной системе, регулируя межличностные отношения во всех социальных подсистемах, способствует тому, чтобы каждая из социальных подсистем выполняла свои функции по отношению к обществу в целом» (Аргунова В.Н., 2017, с.13). Принцип воздаяния индивидам и социальным группам по их заслугам перед обществом – сущностная основа социальной справедливости. Данный принцип по-своему проявляется в экономике, политике, культуре. Известно, что в социальной структуре справедливость способствует достижению социальной интеграции на основе легитимных форм неравенства, которые не перекрывают каналы социальной мобильности, обеспечивают динамическое равновесие социальной структуры (см. там же). Рассматривая справедливость, как баланс распределения вознаграждений пропорционально индивидуальным взносам – можно вспомнить одно интересное следствие “теории баланса”, подтвержденное экспериментально. Оно состоит в том, что «…чем более компетентными и полезными ощущают себя люди (чем выше они оценивают свой вклад), тем сильнее их чувство обделенности и, соответственно, стремление к компенсации» (Ross D.F., Read J.D., Toglia M.P., 1994). Мощные социальные протесты обычно исходят от тех социальных слоев, которые считают, что они заслуживают больше, чем получают. Исходя из вышесказанного, проанализирована взаимосвязь социальной справедливости/несправедливости с социальными настроениями, восприятием социального окружения и с психическим здоровьем – в некоторых европейских странах. Конвертация социального и культурного капиталов рассматривается как один из индикаторов социальной справедливости. Результаты демонстрируют высокую выраженность симптомов депрессии и «выученной беспомощности» у россиян и жителей некоторых европейских стран, что может негативно влиять на физическое здоровье населения. Высокая выраженность депрессивной симптоматики у россиян может объясняться особенностями восприятия социального окружения (недоверие, интолерантность) – и наоборот (своего рода «замкнутый круг депрессии»); а также может быть связана с характером социального взаимодействия в нашем обществе сегодня и со специфичностью модели приращения социального капитала в России. Подобная модель негативно влияет на социальную мобильность большей части населения и создает «эффект выученной беспомощности» (или «приобретенной беспомощности»), при котором индивиду кажутся бессмысленными и невозможными попытки изменить свою жизнь к лучшему. Принимая во внимание сходство эмпирических данных по России и Украине (в которой проблема депрессии, как выяснилось, стоит особенно остро) – весьма вероятно, что предложенные выводы касаются обеих стран (м.н.с. И.А.Зеленев). Проведен социально-психологический анализ образов типичных представителей высокого и низкого статуса, выявленных с применением качественных и количественных методов сбора и анализа данных. На базе двух этапов исследования были выявлены основные компоненты образов: объективные источники социального статуса, поведенческие особенности, качества личности, особенности внешности, невербального поведения и переживания подобных людей. Данные характеристики могут отражать особенности восприятия общественной иерархии, а также характеризовать отношение данной социальной группы к феномену неравенства. Кроме того, в исследовании делается вывод о высокой перспективности применения комбинированных качественных и количественных методов в данной области для более глубокого и полного изучения феномена социального статуса (доц.Т.В.Фоломеева, инж.С.В.Федотова). Проведено эмпирические исследования влияния обратной связи одноклассников на развитие эмоционального интеллект у подростков. Показано, что обратные связи, получаемые подростками от одноклассников в ходе коммуникативного тренинга способствуют развитию их «Я»-концепции, эмоционального интеллекта и повышению адекватности самооценки (ст.н.с. М.А.Иванов совм. со ст. С.Яшиной). Продолжено изучение восприятия конфликтов между преподавателями и студентами участниками образовательного процесса в вузе. Проведено исследование на выборке московских студентов и преподавателей. По его результатам выделены особенности категоризации ситуаций как конфликтной преподавателями и студентами. Хочется отметить следующие различия: студенты воспринимают в качестве конфликтных более широкий спектр ситуаций; важным критерием для категоризации ситуаций как конфликтных для преподавателей является огласка и наличие свидетелей из числа других участников образовательного процесса, уход студента от прямого общения и обращение к третьим лицам; для студентов преобладающим критерием наоборот является наличие прямого столкновения с преподавателем (ст.н.с.Е.О.Голынчик). Проведен анализ характеристик, которые приписываются образу человека, в зависимости от сообщаемой им информации. Образ человека, предоставляющего ложную информацию, наделяется более негативными характеристиками, в сравнении с образом человека, сообщающего правду. Исследование было реализовано в три этапа (n=532). На первом - были собраны ассоциации с понятиями «Обман», «Правда», «Обманщик», «Честный» для разработки методики для основного этапа исследования. На основном этапе были проанализированы образы людей, формирующиеся в зависимости от качества предоставляемой информации. Наконец, на третьем этапе был проведен сравнительный анализ прямых и непрямых способов распознавания обмана. Было установлено, что образы людей, сообщающих ложную и правдивую информацию, значимо различаются по следующим шкалам: открытый, благородный, белый, добродетельный, светлый, плохой, лживый, лицемерный и изменщик. Кроме того, на уровне тенденции было установлено, что косвенные способы распознавания обмана являются более эффективными в сравнении с прямыми вопросами (доц.Т.В.Фоломеева, инж.С.В.Федотова). Проведено исследование субъективных факторов удовлетворенности браком у людей с разным стажем семейной жизни. Объектом исследования является удовлетворённость браком у людей с разным стажем семейной жизни. Предметом исследования являются факторы: сексуальная удовлетворённость, распределение ролей в семье, удовлетворённость работой, мотивы вступления в брак и их связь с удовлетворённостью браком. В исследовании приняли участие 67 человек – 35 женщин и 32 мужчины, 19 из них состоят в браке до 4 лет, 17 – от 5 до 9 лет, 19 – от 10 до 19 лет, 12 – более 20 лет в браке. Применялись Методика на определение особенностей распределения ролей в семье (Ю.Е. Алешина, Л.Я. Гозман, Е.М. Дубовская); Тест на удовлетворённость браком (Ю.Е. Алешина, Л.Я. Гозман, Е.М. Дубовская);Тест на удовлетворенность работой (Р. Кунин); Опросник «Установки к сексу» (Г. Айзенк). По результатам исследования были выявлены статистически значимые корреляции, согласно которым можем сделать выводы о том, что, чем выше удовлетворённость браком, тем выше сексуальная удовлетворённость и удовлетворённость работой. Также, чем ближе главенство в семье к патриархальному устою (мужчина главный), тем выше удовлетворённость браком и у мужчин и у женщин. Мужчины и женщины примерно поровну разделились по уровням удовлетворённости браком. При этом средний уровень удовлетворённости браком у женщин (35, 37) немного ниже среднего уровня удовлетворённости браком у мужчин (36, 59), но оба показателя считаются достаточно высокими – максимальный балл по этой методике равен 48. Чаще всего высоко удовлетворены браком респонденты, которые состоят в браке от 0 до 4 лет, реже – респонденты, состоящие в браке от 10 до 19 и более 20 лет. Женщины чаще мужчин высоко удовлетворены сексуальной жизнью. При этом средний уровень удовлетворённости сексуальными отношения у женщин (12,94) немного ниже среднего уровня удовлетворённости сексуальными отношениями у мужчин (13,19), но оба показателя считаются достаточно высокими – максимальный балл по этой шкале равен 16. Чаще всего высоко удовлетворены сексуальной жизнью респонденты, находящиеся в браке от 5 до 9 лет и от 0 до 4 лет, реже всего – респонденты, состоящие в браке от 10 до 19 лет. Мужчины чаще женщин удовлетворены работой на повышенном уровне. При этом средний уровень удовлетворённости работой у женщин (6,97) немного ниже среднего уровня удовлетворённости работой у мужчин (7,41), но оба показателя считаются достаточно высокими – максимальный балл по этой методике равен 10. Чаще всего высоко удовлетворены работой респонденты, находящиеся в браке от 0 до 4 лет, от 5 до 9 лет, от 10 до 19 лет, реже всего – респонденты, проживающие в браке более 20 лет. Однако среди респондентов, проживающих в браке более 20 лет, нет ни одного, кто был бы удовлетворён работой на пониженном или низком уровне. Мужчины чаще женщин считают, что в их семье главенствует мужчина. Женщины чаще мужчин считают, что в их семье главенствует женщина. Мужчины и женщины примерно одинаково часто считают, что в их семье равноправие. Супруги, проживающие в браке от 0 до 4 лет, чаще считают, что в их семье равноправие. Респонденты, находящиеся в браке от 5 до 9 лет и от 10 до 19 лет, чаще считают, что в их семье главенствует женщина. Респонденты со стажем брака более 20 лет распределились примерно одинаково по трём типам распределения ролей. Средний уровень удовлетворённости браком у респондентов, которые в качестве мотивов вступления в брак указали любовь и общность взглядов, выше (35,73), чем у респондентов, которые в качестве мотивов вступления в брак указали крепкую дружбу, общую веру, чувство сострадания, случайность, наличие жилплощади, секс и желание создать семью, быть вместе (33,35). В совсем молодых семьях статистически значимых корреляций обнаружено не было, но выявлена корреляция удовлетворённости браком и удовлетворённости работой на уровне тенденций. В подгруппе молодых семей статистически значимо коррелируют удовлетворённость браком и сексуальная удовлетворённость, также обнаружена корреляция удовлетворённости браком и удовлетворённости работой на уровне тенденций. В подгруппе средних семей статистически значимых корреляций с удовлетворённостью браком обнаружено не было. В подгруппе пожилых семей статистически значимо коррелируют удовлетворённость браком и сексуальная удовлетворённость, удовлетворённость браком и работой. Также была обнаружена корреляция удовлетворённости браком и распределения ролей на уровне тенденций (ст.н.с.В.А.Баранова совм. со ст.Е.Моисеевой). Проанализированы особенности самопрезентации организационного и политического лидера как фактора его восприятия группой. Существующий запрос общества на понимание феномена лидерства делают выбранную проблему актуальной, так как данные знания об особенностях ожиданий и представлений той или иной группы о роли лидера в разных ситуациях и сферах жизнедеятельности помогут правильно выстроить работу лидера и его окружения или предсказать развитие ситуации. В разной мере связью самопрезентации/имиджа и лидерства занимались различные авторы, в том числе О.А. Кошмаров (2003), О.В. Евтихов (2010, 2014), Е.В. Егорова-Гантман (1994); О.Ф. Потёмкина (2006); Г.Г. Паничкина (2001); Т.В. Бендас (2009); Д. Джонсон (1994); О.А, Пикулёва (2004, 2013); К.С. Хихич (2016); В.В. Подберёзная (2008); Ю.Е. Мужичкова и Л.Д. Симакова (2015); Е.В. Селезнёва и О.Б. Долотова (2016); Л.Г. Почебут и Е.Н. Газогарева (2015); С.Ю. Жданова и Л.О. Пузырёва (2016); J. Ford, N.H. Harding, S. Gilmore, S. Richardson (2017); C.B. Flynn, J.W. Smither, A.G. Walker (2015) и др. Целью работы являлось изучение представления об особенностях самопрезентации организационного и политического лидера. Объект: феномен самопрезентации. Предмет: представления о самопрезентации лидеров в организационной и политической сферах. Выборка в пилотажном исследовании составила 23 человека, из них 13 женщин (56%) и 10 мужчин (44%). Выборка в основной части исследования составила 65 человек, из них 37 женщин (57%) и 28 мужчин (43%). Средний возраст респондентов – 27 лет, разброс – от 18 до 59 лет. 33 респондента (50%) имеют незаконченное высшее образование, 23 респондента (35%) – высшее, 4 респондента (6%) – несколько высших образований; 3 респондента (4%) со средне-специальным образованием, 1 кандидат наук (2%), 1 респондент со средним образованием (2%). Методы сбора и обработки данных: Анкетирование (авторская анкета), Шкала изучения самопрезентации (Ли, Куигли и др.) (модифицированная в рамках проводимого исследования); Контент-анализ; Методы статистического анализа (критерий Колмогорова-Смирнова; Т-критерий Уилкоксона; U-критерий Манна-Уитни; анализ таблиц сопряжённости методом хи-квадрат Пирсона с применением точного критерия Фишера). Полученные результаты позволили сделать следующие выводы: a) Представления о самопрезентации политического и организационного лидеров в целом схожи; b) Наиболее предпочтительная самопрезентация для лидеров в обеих сферах, по мнению респондентов, включает в себя тактики «Примероносительство», «Желание понравиться/заискивание» и «Оправдание своих поступков (с принятием ответственности)»; стратегию «Аттрактивное поведение» и ассертивный тип самопрезентации; c) Наименее предпочтительная самопрзентация для лидеров в обеих сферах, по мнению респондентов, включает в себя тактики «Препятствование самому себе», «Отрицание вины» и «Просьба/мольба»; стратегию «Самопринижение» и защитный тип самопрезентации; d) Обнаружены различия в представлениях о самопрезентации e) Обнаружены различия между представлениями респондентов-мужчин и респондентов-женщин о самопрезентации политического лидера: для женщин более допустимо, чем для мужчин, использование политическим лидером тактики «Сообщение о своих достижениях» и стратегии «Самовозвышение»; f) Обнаружены различия между представлениями о самопрезентации вымышленного (идеального) политического лидера и реального: по мнению респондентов, реальному политическому лидеру больше, чем вымышленному, свойственно использование тактики «Запугивание» и стратегии «Силовое влияние», и меньше, чем вымышленному лидеру, свойственно использование тактики «Извинение»; g) Лидера-женщину в качестве объекта представления респонденты выбирали гораздо реже, чем лидера-мужчину; причём лидера-женщину в сфере политики респонденты выбирали ещё реже, чем лидера-женщину в сфере организации. Данная тенденция прослеживалась даже в случае респондентов-женщин. h) Разницы в представлениях о самопрезентации лидера-мужчины и лидера-женщины в организации не обнаружилось (ст.н.с. В.А.Баранова совм.с Ю.Тиуновой). Особое внимание уделено изучению организационного контекста. Проведены эмпирические исследования представлений сотрудников коммерческих компаний с разным типом организационных культур о приемах и методах социального влияния в процессе управления (ст.н.с.М.А.Иванов). Начато исследование факторов предпринимательской мотивации и предпринимательского самоопределения молодежи. Задачи исследования: 1) выявление связи между психологической готовностью к предпринимательской деятельности и уровнем вовлеченности в предпринимательскую деятельность; 2) апробация опросника «Психологической готовности к предпринимательской деятельности». Уровень вовлеченности в предпринимательскую деятельность операционализировался следующим образом: • Уровень проб предпринимательской деятельности. Комплексная вовлеченность в предпринимательскую деятельность (когнитивная, эмоциональная, поведенческая). Предполагается, что респонденты пробуют разрабатывать и реализовывать стартап (свой предпринимательский проект) не менее чем 6 месяцев; знакомы с современными подходами (публикациями, концептами) стартапирования; демонстрируют удовлетворённость этим типом деятельности. Выборка: участники стартап-студии «Система-2». • Уровень когнитивного освоения (знакомства) с предпринимательской деятельностью. Обязательное прохождения занятий (лекции, обсуждения-семинары, упражнения) посвященных предпринимательству и формированию предпринимательских команд. Выборка: студенты, проходившие курс «Технологии командообразования» на факультете психологии МГУ имени М.В. Ломоносова. • Уровень подтвержденного интереса к предпринимательской деятельности. Поведенческое подтверждение интереса к предпринимательству - стремиться попасть на стажировку в старап-студию (подал заявку на участие в конкурсе), но ранее опыта организации стартапов не имел. Выборка: кандидат в стажеры в стартап-студию «Система-2». Для оценки уровня готовности к предпринимательской деятельности был использован шкальный опросник «Готовность к рынку» Китовой Д.А., который был разработан, в рамках диссертационного исследования «Материальное самообеспечение личности в изменяющихся социально-экономических условиях России». Концепция опросника предполагает биполярную шкалу, где на одном полюсе находится готовность осуществлять деятельность в рамках командно-административной системы как наемный работник, а на другом полюсе – готовность вести предпринимательскую деятельность в рыночных условиях. Опросник был нами модифицирован в соответствии с задачами нашего исследования. Предварительные результаты исследования: a) Как можно было ожидать, наиболее высокую готовность к предпринимательской деятельности продемонстрировали респонденты, которые перешли на уровень «проб предпринимательской деятельности». b) Респонденты, находящиеся на уровне «подтвержденного интереса к предпринимательской деятельности» оказались более психологически готовыми к предпринимательской деятельности, чем респонденты, находящиеся на уровень «когнитивного освоения предпринимательской деятельности». Эти результаты указывают на то, что только имитационного освоения предпринимательства (лекции, упражнения) – недостаточно. Хотя, потенциал такого способа формирования психологической готовности к предпринимательской деятельности, по всей видимости, не исчерпан. Это подтверждается сравнением результатов опроса респондентов уровня «когнитивного освоения предпринимательства» с результатами опроса рандомной выборкой. c) Как и следовало ожидать, самый низкий уровень психологической готовности к предпринимательской деятельности, оказался у контрольной группе, которая была собрана рандомно (ст.н.с.А.В.Журавлев). Предложена модель мониторинга культурной и психологической готовности сотрудников и организации в целом к цифровой трансформации. В качестве индикаторов готовности выделяются три показателя: цифровая эрудиция, цифровой энтузиазм и культура эксперимента. Ключевые барьеры фиксируются через оценку барьера IT-пользователя и барьера горизонтального взаимодействия. Модель прошла апробацию в ряде исследований и представлена в докладе о психологических механизмах, препятствующие адаптации сотрудников к требованиям организаций нового типа, с высоким уровнем автоматизации и цифровизации инструментов трудовой деятельности, на экспертном форуме «СТРАТОМ: красное и черное» (ст.н.с.А.Н.Онучин). Разработаны и опробированы три формата сопровождения предпринимательского самоопределения начинающих специалистов. Были разработаны три формата сопровождения предпринимательского самоопределения начинающих специалистов и опробованы на участиках стартар-студии «Система-2» • Вводные лекции по современному предпринимательству. Задача – дать ключевые представления о современной предпринимательской деятельности, на которые нужно опираться при разработке и реализации идей сатрапов. • «Штудинар» - формат совмещающий в себе семинар и детальный анализ текстов, посвященных вопросам создания и развития стартапов. Задачи семинара: 1) погрузить начинающих стартаперов в культурный контекст этой деятельности; 2) научить самостоятельно и рефлексивно смотреть на свою деятельность через призму зарекомендовавших себя технологий организации стартапов и вносить изменения в свою деятельность. • Тренажер «Генерация идей» - формат коллективного, анализ проблемной ситуации в рыночной нише и разработки идей предпринимательских гипотез. Каждый начинающий стартапер учувствует в регулярно проводимых тренажерах в 2-х позициях. «Участник» - участие в генерации идей для чужих стартапов. «Заказчик» - организатор тренажера, который ставит задач и получает результат, позволяющие развивать идею своего стартапа. Смена позиций задает возможность рефлексивного отношения к своему предпринимательскому проекту (стартапу). (ст.н.с.А.В.Журавлев). Продолжается лонгитюдное исследование этапов развития стартап-команд. Предварительные результаты лонгэтюдного исследования развития команд: a) Старт-ап команды оказывались эффективными (т.е. не распадались, переходили от продумывания идей к их реализации и т.п.) если они начинали самоорганизовываться в логике предпринимательского эксперимента. b) Предпринимательский эксперимент предполагает четыре такта: формирование предпринимательской гипотезы продукта (услуги), которая решает какую-то массовую проблему (позволяет преодолеть барьер) – быстрая разработка прототипа (продукта/услуги) – тестирование на нескольких клиентах (получение от него обратной связи) – анализ результатов пробы. И переход ко второму экспериментальному циклу (внесение изменений в гипотезу и т.д.). c) Оказалось, что чем быстрее команда стартапа проводит каждый цикл предпринимательского эксперимента, тем она более устойчива в своём составе (не распадается). Участники оказываются замотивированными (мотивация любопытства и мотивация достижения) найти гипотезу, которая подтвердиться. (ст.н.с.А.В.Журавлев). Начато исследование представлений сотрудников о личной истории в истории организации, идентичности и вовлеченности. Разрабатывается инструментарий, проведение полевого этапа сбора данных (ст.н.с.А.Н.Онучин). В современных социально-экономических условиях ожидания руководителей и менеджеров по персоналу, связанные с образом «идеального сотрудника», предполагают наличие у работника высокого уровня энергичности, поглощенности и преданности своему делу, а также высокую степень его идентификации с организацией и готовность делать больше, чем требуют должностные обязанности. Результаты исследований таких феноменов, как групповая и организационная идентификация (Tyler, Blader, 2001; Riketta, 2005), экстраролевое поведение (Organ, 1997; Podsakoff et al., 2000) и увлеченность работой (Schaufeli, Bakker, 2004) позволяют поставить вопрос о том, какое влияние оказывают на готовность работника к экстраролевому поведению его увлеченность работой, с одной стороны, и его идентификация с рабочей группой и организацией, с другой, а также каким образом эти факторы взаимодействуют друг с другом. В 2018 году было проведено эмпирическое исследование взаимосвязей между следующими феноменами: групповая и организационная идентификация работника, его увлеченность работой и экстраролевое поведение. Предмет исследования: особенности взаимосвязей между увлеченностью работой и экстраролевым поведением работника на групповом и организационном уровнях идентификации с организацией. Были выдвинуты следующие гипотезы, сформулированные в соответствии с концептуальной моделью, разработанной на основе предположения о взаимодополняющем характере конструктов модели групповой вовлеченности (Blader, Tyler, 2009) и конструктов модели рабочих требований и ресурсов Шауфели-Баккера (Schaufeli, Bakker, 2004): Гипотеза 1: «Групповая идентичность работника» положительно связаны с«Увлеченностью работой», и оба конструкта положительно коррелируют с «Экстраролевым поведением работника». Гипотеза 2: «Организационная идентичность работника» положительно связана с «Увлеченностью работой» и оба фактора положительно коррелируют с «Экстраролевым поведением работника». Гипотеза 3: «Социальная идентичность», «Процедурная справедливость» и «Оценки справедливости распределения ресурсов» положительно коррелируют с «Увлеченностью работой», которая совместно с «Социальной идентичностью» положительно связана с «Экстраролевым поведением». Методики исследования: «Утрехтская шкала увлеченности работой» (Schaufeli, Bakker, 2003) в адаптации Д. Кутузовой (Кутузова, 2006); опросник «Диагностика экстраролевого поведения» (Ребзуев, 2009); «Шкала Социальной Идентичности» (Blader, Tyler, 2009); «Шкала Процедурной Справедливости» (Blader, Tyler, 2009); «Шкала оценки результатов распределения ресурсов» (Blader, Tyler, 2009). Выборка исследования: случайная выборка, сформированная посредством приглашений, распространенных через социальные сети: 618 человек, из них 62,6% женщины и 37,4% мужчины. Полученные результаты позволяют подтвердить гипотезы о связи экстраролевого поведения работника как с увлеченностью работой, так и с вовлеченностью работника в группу, возникающей как результат формирования его социальной идентичности на групповом и организационном уровнях. В виду отсутствия значимых связей увлеченности работой с процедурной справедливостью и с оценками результатов распределения ресурсов, высказано предположение об опосредующей роли социальной идентичности во взаимодействии данных конструктов с увлеченностью работой (доц.С.А.Липатов). Ведется консультационная поддержка исследования в ЦНИИ «Электроника». Проанализированы особенности географического размещения, а также эффективности в организации труда сотрудников в трех типах организаций отрасли: промышленные, научные и научно-производственные организации (ст.н.с.А.Н.Онучин). В исследовании, посвященном выявлению структурных преимуществ групповой дискуссии, по сравнению с индивидуальным экспертным подходом, были перечислены аспекты, способные становиться средством контроля эффективности. Выводы утверждают важное достоинство объединения в групповой сессии людей, имеющих не столько экспертную (внешнюю), сколько ответственную (внутреннюю) позицию по отношению к целевой перспективе, заключается в разделении коллективной ответственности. Субъекты, объективно заинтересованные в определенном развитии событий, в процессе группового обсуждения заключают своего рода коллективный договор. Вдохновляющий потенциал краткосрочной сессии соперничает со скучной основательностью экспертного подхода. Для точности прогноза дороже аналитическая основательность анкетирования. Практики социального проектирования могут выбирать, и, судя по тематике публикаций в специализированных изданиях, этот выбор все больше дрейфует в сторону групповой дискуссии (ст.н.с. Ю.Э.Ширков). Четвертое направление посвящено изучению особенностей социального познания и социального взаимодействия в экономическом контексте. Проведено исследование взаимосвязи Я-концепции и потребительского поведения в социальных сетях. Апробирован метод диагностики Я-концепции на основе записей в социальных сетях (ст.н.с. Ф.Н.Винокуров совм. с. Н.Тимершиной). Проведено исследование ценностей и установок российской молодежи от 14 до 22 лет в контексте финансового поведения. Показано, что первый значимый этап финансовой социализации проявляется у подростков в 14-15 лет, когда финансовые инструменты используются как атрибуты взрослости. Второй этап – формирование финансовой самостоятельности в 18-22 года, когда определяющим фактором становится отношение родителей к трудовой и учебной деятельности ребенка. Исследование позволяет давать рекомендации по стимулированию интереса молодежи к повышению собственной финансовой грамотности. Результаты исследования представлены на VIII международной научно-практической конференции «Психологические проблемы современной семьи» (октябрь 2018) (ст.н.с.Ф.Н.Винокуров). Изучается экономическая социализация детей и родителей через категорию повседневное потребление. Целью исследования было выяснить роль социокультурных факторов в процессе социализации, в частности коллективной памяти и социальных представлений. Использовались дневниковый метод и методика «коллаж». Анализ коллажей и дневников показал, что повседневное потребление является достаточно точным маркером не только определенному социально-экономического статуса человека, но и его принадлежности к определенному поколению. Понимание оптимальных/ нормативных стратегий экономического поведения (как надо потреблять) формируется в семье, однако рынок и другие внешние (социокультурные) факторы определяют реальное потребительское поведение (доц. Т.В. Фоломеева совм. с ст.В.В. Нагорновой). Проведено исследование взаимосвязи между образом жизни, представленном в телевизионном сериале и потребительскими предпочтениями зрителей. Мы предположили, что механизм идентификации обеспечивает связь наблюдаемого и проинтерпретированного поведения героев с собственным осуществляемым поведением зрителя. Результаты исследования показали, что эта связь определяется привлекательностью героя сериала, сходством интересов героя и зрителя и восприятием героя сериала как представителя значимой социальной группы (доц. Т.В. Фоломеева).
5 1 января 2019 г.-31 декабря 2019 г. Социо-культурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия
Результаты этапа: В 2019 году ряд работ был посвящен анализу социального познания в различных контекстах, в том числе в организационном контексте. Анализировалась готовность к цифровой трансформации российских компаний. Изложена оригинальная модель и даны характеристики главных факторов (цифровой энтузиазм, цифровая эрудиция, культура эксперимента) и барьеров (барьер IT-пользователи, барьер горизонтальной коммуникации) корпоративной культуры при проведении цифровой трансформации (ст.н.с.А.Н.Онучин). Исследовались представления о стартап-практике, которые регулируют деятельность современных предпринимателей. Проведено более 50-ти глубинных интервью. Проведено сопоставление двух современных организационных моделей - «бизнес-инкубатор» и «стартап-студия» - как инструментов поддержки предпринимательской деятельности и самоопределения (ст.н.с.А.В.Журавлев). . Были проанализированы взаимосвязи вовлеченности сотрудников и экономических показателей компаний; возрастные различия в вовлеченности и удовлетворённости и социальном оптимизме респондентов(опрошены сотрудники из 270 компаний) (ст.н.с.А.Н.Онучин). В исследовании принципов и приемов взаимного психологического влияния руководителей и подчиненных удалось выявить, что положительные установки по отношению к использованию психологических манипуляций в управлении людьми преобладают у менеджеров, работающих в организации закрытого типа, а у менеджеров в организациях открытого типа - нейтральные или отрицательные (ст.н.с.М.А.Иванов).Проведен анализ эвристических механизмов категоризации соискателей менеджерами кадровых служб выявил наиболее востребованные для субъективной экпресс-диагностики имплицитные качества личности соискателей - активность, нацеленность на результат, коммуникабельность, лояльность (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). В рамках изучения больших социальных групп продолжено изучение макропсихологической ситуации в европейских странах и в России. Обоснована и проиллюстрирована эффективность анализа социальных феноменов на макропсихологическом уровне (м.н.с. И.А.Зеленев). Продолжается изучение потребительского поведения. Изучалось потребление как индикатор принадлежности к субкультуре. Результаты показали, что настоящий момент субкультуры не являются по большей части молодежными группами, происходит размывание границ субкультур и увеличение среднего возраста их членов. При этом у каждой субкультуры существует как минимум одна специфическая для нее коллективная деятельность, направленная на потребление, которая отражает общие потребительские предпочтения номинальных членов этой субкультуры (ст.н.с. Ф.Н. Винокуров). Изучались психологические особенности интернет-пользователей. Результаты эмпирического исследования взаимосвязи параметров виртуального социального статуса и личностных особенностей пользователей сети (выборка=137 человек) показали, что атрибуция пользователю сторонним наблюдателем его профиля тех или иных параметров социального статуса связана с такими личностными характеристиками пользователя как нейротизм, макиавеллизм, нарциссизм и самомониторинг (проф.Е.П.Белинская).В другом исследовании была выявлена взаимосвязь между успешностью выступления участников в соревнованиях по он-лайн играм и уровнем развития у них таких социальных компетенций, как: самопрезентация и способность быстро понимать и оценивать ситуацию (ст.н.с.М.А.Иванов). Особое внимание уделено анализу средств массовой коммуникации как трансляторов социальных представлений и особой среды, в которой реализуется социальное познание.Проводится изучение феномена глубинной медиатизации повседневности и социального познания; анализ процессов медиа-конструирования образа социального мира в культуре, науке и искусстве; апробация визуального анализа как метода исследования медиа (ст.н.с. Д.А. Хорошилов). Кроме того, изучались репрезентации имиджа полицейского в СМИ. Социальные представления об имидже полицейского у разных групп молодежи обусловлено рядом предпосылок. Они зависят, в том числе, и от транслируемого в средствах массовой коммуникации контента. (проф. Т.Ю. Базаров). В другом исследовании проверялось предположение о том, что в ситуации социально значимого риска люди чаще меняют свой выбор под воздействием убеждающей аргументации, чем в ситуации личного риска. Однако из полученных данных следует, что под давлением рекламного убеждения испытуемые одинаково часто меняют свой выбор – как при личном, например – материальном риске, так и при социально-значимом риске. Более существенным фактором смены потребительского выбора оказалась сила убеждающего воздействия (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). Продолжена работа по разработке методов автоматизированного анализа больших текстовых данных (метод латентного размещения Дирехле (LDA)) . Был предложен новый метод лонгитюдных исследований культурной памяти и социальных представлений с использованием таких технологий (ст.н.с. Ф.Н. Винокуров).
6 1 января 2020 г.-31 декабря 2020 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа: В связи с развитием пандемии COVID-19 возросла актуальность анализа социального взаимодействия в условиях интернет-среды, дистантной работе и учебе. Этим проблемам был посвящен ряд исследований, проводимых на кафедре социальной психологии. Было проведено исследование динамики информационных поисковых запросов в ситуации переживания объективной глобальной угрозы – распространения COVID-19. Предполагалось, что она может отражать как реакции населения на заявления властных субъектов, так и наличие определенных механизмов эмоциональной саморегуляции. На случайной выборке в 5 млн поисковых запросов пользователей системы Яндекс за период с начала марта по конец мая 2020, тематически связанных с распространением COVID-19 и введением режима самоизоляции, с помощью количественных и качественных методов класса Data Mining и контекстного анализа были получены следующие результаты. Количество информационных запросов по теме пандемии резко возрастало после первого обращения В.В. Путина, а затем устойчиво снижалось, однако общей картины содержательной динамики поисковых запросов в зависимости от официальных заявлений власти не наблюдалось; постоянно в наибольшей степени были представлены запросы о текущем уровне заболеваемости, а в минимальной – о возможностях психологической помощи и состоянии российской экономики; на протяжении всего времени исследования содержание интернет-поиска смещалось в сторону позитивно окрашенной информации. Основные выводы. В максимальной степени взаимосвязь переживания пандемии и самоизоляции с характером поисковых запросов проявляется на начальных этапах и в дальнейшем имеет тенденцию к снижению. Динамика содержания запросов неоднозначно связана с официальными заявлениями властных субъектов, испытывая влияние эффекта контррегуляции (проф. Е.П.Белинская). Изучались факторы, влияющие на восприятие потенциальных угроз и на представления Интернет-пользователей о возможности адаптации к изменениям, вызванным пандемией COVID-19. Рассматривались особенности восприятия и оценки опасности людьми, которые значительную часть своего времени проводят в виртуальной среде, и для которых именно Интернет становится источником информации, местом социального взаимодействия, сферой деятельности, порождающей новые мотивы, создающей условия для развития аффективных, в том числе, стрессовых реакций, требуют целенаправленного изучения. В частности, было показано, что субъективная оценка опасности различных видов потенциальных угроз, связанных с пандемией COVID-19 отличается у респондентов, склонных проводить в Интернете разное количество часов ежедневно. Так, например, респонденты, проводящие в Интернете до 5 часов ежедневно, значительно ниже оценивают вероятность эпидемической угрозы в сравнении с группами респондентов, которые больше проводят времени в Интернете. Уровень адаптации к условиям, вызванным пандемией COVID-19, не зависит от времени, которое человек проводит в Интернете ежедневно. Уровень стресса респондентов связан с уровнем адаптации к условиям, вызванным пандемией COVID-19 и с результатами оценки потенциально опасных видов угроз. Мужчины лучше адаптированы к работе или учебе в текущих условиях, вызванных пандемией COVID-19, чем женщины(доц.Тихомандрицкая О.А., асп. Попова Т.В.). Проанализирована зависимость оценки эффективности дистанционного формата обучения и личностных особенностей обучающихся. Актуальность темы исследования определяется двумя факторами: 1) несмотря на бурные темпы развития дистанционных форм обучения, многие студенты не заканчивают дистанционные программы, нет достаточно проработанных методологических рекомендаций, сложно поддерживать вовлеченность учащихся в процесс обучения, что особенно ярко проявляется в ситуации вынужденного перехода к он-лайн обучению в условиях пандемии; 2) многие производители дистанционных образовательных программ рассматривают оценку эффективности курса студентами как один из основных элементов определения его качества на рынке образовательных услуг. Результатом проведенного исследования стала эмпирическая модель личностных факторов (личностных черт по методике Большой пятерки и стилей идентичности личности по модели М.Берзонски), влияющих на оценку эффективности дистанционных курсов. Невротизм оказался отрицательно связан с вовлеченностью в процесс обучения; с удовлетворенностью показали связь факторы экстраверсии и доброжелательности; шкала приверженности оказалась значимо связана с вовлеченностью, удовлетворенностью, результативностью и представлением о влиянии получаемых знаний на будущее; при этом открытость новому опыту и информационный стиль идентичности положительно коррелируют с представлением студентов о влиянии на будущее, а диффузная идентичность, напротив, отрицательно (проф. Е.П.Белинская). В исследовании групповой динамики, как фактора мотивации завершения обучения учащимися онлайн-курса, разработана платформа реалистической имитации взаимодействия испытуемых в онлайн формате. Были выявлены три наиболее реалистичные модели групповой динамики: “от неопределённости к отстаиванию своих интересов”, “от социально-желательного поведения к отстаиванию своих интересов”, “от отстаивания своих интересов к отстаиванию интересов группы”. Испытуемые, проходящие бесплатный курс необязательного онлайн обучения легко меняют свое поведение, не задумываясь о значении и последствиях своих решений. В реальных лабораторных условиях испытуемые действуют более взвешенно, хотя и понимают искусственность всей ситуации (ст.н.с. Ширков Ю.Э). Была начата работа по разработке и апробация социально-психологического инструментария формирования профессиональных сетевых сообществ. Исследование разворачивается в формате «формирующего эксперимента». Создается с «0» сетевое сообщество тренеров, активно включенных в решение задач цифровизации практики тренинга. https://vk.com/onlinetraininglab Гипотеза, которая проверяется: «Поддержка экспертного позиционирования является базовым процессом, обеспечивающим, вовлечение, удержание участников на сетевых ресурсах и стимулирующим их активность» (ст.н.с. Журавлев А.В.). Еще одной важной задачей являлась работа по исследованию цифровизации практики тренинга. Разрабатывается модель цифрового (онлайн) бизнес-тренинга. Выделены ключевые процессы тренинга, которые должны быть обеспечены цифровыми сервисами (инструментами) для того, чтобы обеспечить его функциональную полноту в онлайн. Проведены сравнительные испытания "Zoom+Miro", "Minecraft+Discord", getLocus (молодая отечественная разработка - коммуникационная платформа). Предварительные результаты оценки эффективности тренинга на этих платформах показывают высокий потенциал «GetLocus» для создания и развития на его основе специализированной тренинговой платформы (ст.н.с. Журавлев А.В.). В работе, посвященной анонимному и публичному участию в групповых дискуссиях, была прослежена сложная связь эффективности анонимного и публичного участия в виртуальном процессе группового решения творческой задачи. Его целью было выявить, насколько анонимное участие по сравнению с публичным участием в процессе решения творческих задач удовлетворяет членов группы и является продуктивным. Для сбора данных использовался метод эксперимента, 15 команд решали задачу создания интерактивной игры-квеста. Результаты показали, что анонимный виртуальный способ работы становится так привычен, что человек чувствует себя с ним так же, как без него. Публичное самовыражение в интернете все меньше сталкивается с ограничениями социальной желательности. Но главная причина комфортности ранее непривычного взаимодействия – специфика творческой деятельности, увлекающая участников, перекрывающая соображения опасности самораскрытия возможностью творческой самореализации (ст.н.с. Ширков Ю.Э). Ст.н.с. А.Н.Онучиным были проанализированы затруднения, возникающие у руководителей при дистанционной работе, а также предложены рекомендации по их преодолению. В частности автор отмечает, что не имея опыта удалённой работы, руководители учатся, как использовать инструменты дистанционного взаимодействия, как выстраивать контакты с коллегами, с которыми они привыкли общаться в офисе, как организовывать собственную активность в ситуации, когда происходит смешение домашнего и рабочего форматов. Важными задачами в этом случае становятся помощь в организации алгоритмов рабочей деятельности и создание новых практик, рутинных процедур, которые структурируют рабочее время и рабочее пространство. Для этого полезными оказываются различные форматы совещаний, а также неформальные встречи. Важной задачей руководителя становится демонстрация того, что сейчас возможна иная система и структура, которая вполне реализуема на дистанции. Принципиальное различие проводится между тем, чтобы показывать значимость происходящего, быть «живым человеком» и тем, чтобы транслировать неопределённость. Первое рассматривается как ресурс для организации взаимодействия, а второе – становится барьером, препятствием, затрудняющим работу. Другой крайностью становится «дергание» подчиненных. В результате граница между работой и личной жизнью, которая при удаленной работе достаточно условна, еще больше размывается. И наиболее ответственные сотрудники, приверженные своей компании начинают работать на износ. Тем более, что многие из сотрудников, перешедших на непривычный формат удаленной работы, склонны в трудоголизме прятаться от тревоги и неопределенности (ст.н.с. Онучин А.Н.). Другим важным направлением исследований был анализ широкого круга социальных контекстов, в которых происходит социальное познание и социальное взаимодействие – от уровня больших социальных групп до межличностного общения. Так, на основе обработки баз данных массовых социологических опросов («European Social Survey», «European Values Study» и др.), продолжено изучение макропсихологической ситуации в европейских странах и в России. Обоснована и проиллюстрирована целесообразность использования интегративной характеристики «психологическая безопасность» для оценки макросоциальной ситуации в стране или регионе. Страны и федеральные округа РФ совместно ранжированы по следующим показателям: субъективное благополучие населения, обобщенное доверие, институциональное доверие, психологическая безопасность. В полученный фактор «субъективное благополучие» (S) оказались включены следующие переменные: эмоциональное состояние счастья, самооценка состояния здоровья, свобода жизненного выбора, субъективная удовлетворенность жизнью. Уровень субъективного благополучия (показатель S) россиян, в сравнении с жителями остальных стран – участниц проекта, чрезвычайно низкий. Ниже показатель только в Болгарии. На противоположном «полюсе» – Швейцария, Исландия и Норвегия. По уровню S значимые различия между Россией в целом и федеральными округами отсутствуют. Европейские страны весьма дифференцированы по уровню обобщенного доверия (G). Минимальный (в Албании) и максимальный (в Дании) показатели G различаются более чем в 26 раз. Россию, к сожалению, нельзя отнести к числу государств с высоким уровнем генерализованного доверия. По сравнению с Россией в целом уровень G в Уральском ФО – высокий, а в Сибирском ФО – низкий. Полученный фактор «институциональное доверие» (I’) характеризует доверие институтам, с которыми респонденты могут непосредственно контактировать в своих повседневных социальных практиках: системе образования, полиции, государственным учреждениям (службы), системе социального обеспечения, системе здравоохранения, системе правосудия. Показатель I’ у России средний, по европейским меркам. Наименьшее доверие шести институтам демонстрируют жители Болгарии и Хорватии. Максимальные значения I’ – в Финляндии и Норвегии. По уровню I’ значимо от общероссийских показателей отличается (в худшую сторону) Северо-Западный ФО. Население Приволжского ФО, наоборот, характеризуется сравнительно высоким по общероссийским меркам I’. Подтверждено наличие статистически значимой взаимосвязи показателей S, G, I’, которые объединяются в интегративную переменную «психологическая безопасность» (P). Валидность полученной характеристики P проверена, в частности, с помощью критерия «показатель ВВП (ППС) на душу населения в 2017 г.». Четыре рассчитанные характеристики (S, G, I’ и P) могут использоваться как валидные критерии для оценки макросоциальной ситуации. Из 30 стран в семи уровень психологической безопасности ниже, чем в России. Наиболее неблагоприятная ситуация с показателем P складывается в Болгарии и Албании. Самый высокий уровень психологической безопасности в Финляндии и Норвегии. По уровню психологической безопасности на общероссийском фоне выделяются Северо-Западный ФО (с самым низким по российским меркам уровнем P) и Уральский ФО (с довольно высоким уровнем P). Драйвер психологической безопасности в нашей стране – сравнительно высокий уровень I’. При этом доверие различным институтам существенно варьируется. Больше всего россияне доверяют национальной системе образования, наименьшим доверием пользуются системы здравоохранения и правосудия. Доказаны обоснованность и продуктивность, при комплексной оценке макросоциальной ситуации, рассмотрения уровней субъективного благополучия, генерализованного и институционального доверия – как объединенных в интегративную характеристику, так и дифференцированно (м.н.с. Зеленев И.А.). В рамках изучения восприятия компонентов социального статуса личности в современном российском обществе, проведен анализ экономического статуса через образ типичного бедного человека с целью выявления общих проявлений с феноменом социального статуса, а также его определения в цифровой среде. В первой серии исследования, был выявлен и проанализирован образ типичного бедного; в дальнейших сериях планируется анализ образа типичного богатого. Основным методом сбора данных выступили эссе, в которых респондентам надо было описать образ типичного бедного человека. Результат: в структуре образа были выделены пять основных категорий, в которые объединяются все подкатегории, выявленные в эссе: «объективные показатели», «особенности образа жизни», «внешность и невербальное поведение», «переживания людей» и «личностные черты». Кроме того, были выявлены пять типичных образов бедного человека. В связи с большим количеством пересечений с образом типичного представителя низкого статуса, можно предположить, что экономический и социальный статус имеют общую природу и материальное благосостояние может являться определяющим элементом для оценки положения человека в обществе (ст.н.с. Федотова С.В., доц. Фоломеева Т.В.) В исследовании ролевой структуры дискуссионной группы, как фактора решения проблемных задач, в качестве критериев качества решений разных типов проблемных задач подтвердили свою чувствительность характеристики яркости и обоснованности решения. Решение проблемных задач в группах с заданной и не заданной ролевой структурой продемонстрировало преимущество предопределенной ролевой структуры в рефлексивности участия. Понимание распределения ответственности заставляет участников дискуссии сосредотачиваться на своей роли и проявлять активность в соответствующих ей режимах дискуссии. Оборотная сторона - преувеличенные усилия, уходящие на контроль происходящего процесса, действуют в ущерб качеству решения проблемных задач. При заданной извне ролевой структуре группы, поиск решения проблемной задачи идет в направлении повышения его рациональной обоснованности. При не заданной извне ролевой структуре группы в большей степени стремятся к яркости решения проблемной задачи, в ущерб его рациональной обоснованности (ст.н.с. Ширков Ю.Э). В.А. Барановой совместно с Д.Карнеевой проведено исследование типов самопрезентации и факторов их изменения у молодёжи (60 респондентов) Основными методами являлись: анкетирование – анкета, методика «Шкала измерения тактик самопрезентации» (С. Ли, Б. Куигли) и квазиэкспериментальное воздействие по смешанной схеме (квазиэкспериментальный план «латинский квадрат»). В результате исследования были выявлены две группы респондентов (первая группа предпочитает ассертивные стратегии самопрезентации, вторая группа – защитные стратегии самопрезентации). Между этими группами экспертами были выявлены различия: оценивалось использование тактик самопрезентации в ситуациях делового взаимодействия и личного взаимодействия. У респондентов с выраженным ассертивным типом самопрезентации тип самопрезентации проявляется в этих ситуациях сходным образом: они менее склонны изменять свое поведение под воздействием внешних факторов; и можно говорить о том, что их поведение в большей степени детерминировано внутренними личностными факторами. Несмотря на то, что респондентами второй группы являлись люди с выраженным защитным типом самопрезентации, по результатам оценок экспертов, они склонны изменяли свое поведение и включали и ассертивные тактики. То есть, можно сделать вывод о том, что, что представители данной группы в большей степени подвержены влиянию ситуативных детерминант. Теоретическая значимость исследования заключается в расширении знаний об особенностях влияния различных факторов на изменение самопрезентации. Практическая значимость состоит в том, что результаты проведенного исследования могут быть использованы в практике психологического консультирования по вопросам, связанным с социальным обеспечением профессиональной деятельности, в тренингах личностного роста и саморазвития и стать основой для создания специальных программ, обучающей эффективной самопрезентации в рассмотренных ситуациях, помогающей людям выбрать правильную стратегию самопрезентации. и открывают возможность разработки практических рекомендаций и применены и в менеджменте, маркетинге, рекламе, public-relations, в образовательной деятельности, в политике, в бизнесе и других сферах (доц. Баранова В.А.). Совместно со студенткой 3 курса факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова Шапиро А.М. проведены исследования представлений городской молодежи о хороших отношениях со своими родителями. Полученные результаты показывают: - Что ядро этих представлений включает такие ассоциации, как: доверие, взаимопонимание, честность, доброта, уют, уважение, дружба, любовь, мотивирование, согласие, помощь, интерес, одобрение, «скучать», поддержка, радость. - При этом с помощью методики неоконченных предложений удалось выявить, что родители по мнению молодых людей должны строить с ними отношения, как равноправные, проявлять понимание, уважение, терпение, общаться с ними и оказывать поддержку Родители не должны себе позволять: унижение, вмешательство, жёсткий контроль, оскорбления, принижения заслуг детей, давление, упрёки, насилие. - Взрослые дети, со своей стороны, должны проявлять по отношению к родителям уважение, терпимость, понимание, внимание, оказывать помощь, поддержку и проявлять заботу. Дети не должны себе позволять проявлять грубость, неуважение, оскорбления, забывать про родителей, унижать, обижать родителей, хамское отношение, насилие. Опрошенные девушки значимо чаще, чем молодые мужчины указывали на то, что хорошие отношения с родителями предполагают: готовность оказывать помощь, проявлять интерес, согласие, одобрение , приносить радость , сохранять связь, соблюдать личные границы» что родители не должны позволять себе жёсткий контроль над детьми (ст.н.с. Иванов М.А.). Проведено исследование представлений об успешной женщине и ценностных ориентаций у разных возрастных групп (90 респондентов - женщины трех возрастных групп) - (в исследовании с И.Лошкаревой) В исследовании использовались следующие методы: анкета "Представления об успешной женщине, методика свободных ассоциаций, проективная методика "Баблз", методика Шварца, нарративное интервью. Результаты показывают, что представления об успешной женщине у разных возрастных групп различны, но общее содержание определяют факторы внешней привлекательности, материального благополучия, счастья, семьи, любимого человека, внутреннего комфорта и гармонии. Характеристика "популярность в обществе" не является значимой в оценке успешной женщины для всех возрастных групп. Выявлены также различия и сходства в ценностных ориентациях у представителей разных возрастных групп. Для младшей возрастной группы наиболее важными характеристиками успешной женщины являются независимость, удовлетворенность жизнью и карьерой, наличие крепкой семьи, что вполне согласуется с ценностями "Доброта", "Гедонизм", "Достижения". Для средней возрастной группы важными характеристиками являются карьера, семья, любовь, гармония, что согласуется с ценностями "Самостоятельность", "Доброта", "Достижения". Для старшей возрастной группы важными характеристиками являются гармония, внутренний комфорт, наличие семьи, что согласуется с ценностями "Безопасность", "Традиции". Нарративное интервью с успешными женщинами показывает, что для успешных женщин – понятия успеха и счастья различны. Счастье не связано с успехом, с материальными достижениями - это возможность развиваться, заниматься любимым делом, принимать себя. Материальное благополучие поддерживает эти возможности, создает для них условия. Успешность - это возможность доказать свою состоятельность другим, реализоваться в профессии, достигать цели в работе, материальные достижения. Достижение успеха связано с определенными личностными качествами, и путь к нему лежит через трудности. Можно сказать, что счастье - это внутренняя составляющая личности, а успешность детерминирована внешними условиями (доц. Баранова В.А.). В совместном исследовании В.А.Барановой и Е.Насыровой анализировались взаимосвязи привязанности к дому и психологического благополучия личности (89 человек). Основными методами являлись методика К.Рифф-для выявления психологического благополучия и методика, определяющая функциональность домашней среды и привязанность к дому (С.Нартова-Бочавер, А.Бочавер, Н.Дмитриева, С.Резниченко) Результаты показали, что можно сделать вывод о наличии связи между привязанностью к дому и психологическим благополучием. Статистически значимой при этом является связь между психологическим благополучием функциональной привязанностью. Также более высокий уровень психологического благополучия выявлен у респондентов - владельцев собственного жилья по сравнению с теми, кто снимает квартиру либо проживает с родителями. С возрастом привязанность к дому возрастает эмоциональной привязанность к дому. Корреляционная связь между психологическим благополучием и функциональным типом привязанности наблюдается у респондентов, имеющих детей. Данная группа респондентов показала также высокие значения по шкале эмоциональной привязанности (доц. Баранова В.А.). В исследовании семантического пространства архетипических героев в представлениях пользователей компьютерных игр было установлено, что архетипы, как содержание коллективного бессознательного, могут находиться не только в мифологическом пространстве, но и в пространстве вымышленных миров компьютерных игр. Оно было описано, как трехмерная модель с кластерами индивидуально-личностных черт, специфичных для вымышленных миров. Пользователи ролевых компьютерных игр дают схожие результаты в проведении соответствия между компьютерными героями и мифологическими архетипами (ст.н.с. Ширков Ю.Э). Особое внимание в этом году было уделено изучению социальных переживаний, что позволяет получить более полную картину социальной перцепции, поскольку учитывает не только когнитивные, но и аффективные компоненты. В частности, проведен сравнительный анализ представлений о негативных переживаниях (на примере понятий «депрессия», «тоска, «грусть») в интернет сообществе, с целью выявления значения негативных эмоциональных состояний для современного общества, особенно для молодежи. Результат: тоска определяется как подавленное состояние, вызываемое разлукой или утратой близкого человека, тоской по дому. Грусть - временное негативное переживание, вызванное просмотром фильма или прочтением книги. Депрессия – интенсивное, длительное заболевание, требующее профессиональной помощи, потеря смысла жизни. Для каждого понятия было получено 5 основных тем методом LDA. Темы, связанные с термином «Тоска», строятся вокруг скуки, бессмысленности жизни и желания эмоциональных переживаний. Для тем, связанных с «Грустью», характерны категории времени («день», «время», «всегда») и переживания, связанные с любовью и отношениями. Для «Депрессии» характерны темы, связанные с потерей ребенка, страхами, поиском помощи и советов. Было установлено, что людям свойственно описывать в социальных сетях тяжелые переживания. Выделены характерные различия использования терминов «Депрессия», «Тоска» и «Грусть» для описания своих состояний в социальных сетях (ст.н.с. Федотова С.В., доц. Фоломеева Т.В.) Проведен первый этап эмпирического исследования восприятия феномена зависти у студентов и работающей молодежи. Результат: существуют различия в социальных представлениях у двух изучаемых выборок, которые могут объясняться характерным для каждой группы набором ценностей. Соответственно, в поле зрения зависти попадаю те аспекты, которые встраиваются в имеющуюся систему ценностей. В свою очередь, разница в этих системах детерминирует те идеи, которые формируют социальные представления, и то, насколько ярко они будут подсвечены для каждой социальной группы. Далее, было установлено, что интенции, вызванные переживанием зависти и подразумевающие более активную позицию субъекта («мотивация», «желание», «соперничество», «возможность») могут присутствовать в периферии социальных представлений по двум причинам: 1) зависть сама по себе порицается, так же, как и ее деструктивный характер, поэтому происходит подмена на более социально желательные действия; 2) устойчивая тенденция к саморазвитию, повышению продуктивности, достиженчеству в современном мире, стремление соответствовать этой тенденции (ст.н.с. Федотова С.В). В исследовании, посвященному психологии обмана (N=532), было установлено: 1. Образ человека, сообщающего ложную информацию, наделяется рядом негативных характеристик, в то же время, образу человека, транслирующего правду, приписываются положительные качества. 2. Среди значимых характеристикам, по которым можно разделить данные образы, выделились: открытый, благородный, добродетельный, плохой, лживый, изменщик. Набор данных качеств необходимо в дальнейшем проверить с использованием оценочных шкал, так, чтобы каждый образ был оценен по степени выраженности того или иного показателя. 3. Непрямые техники распознавания обмана на уровне тенденции обладают большей предсказательной возможностью, в сравнении с прямыми вопросами (ст.н.с. Федотова С.В., доц. Фоломеева Т.В.) Традиционно большое внимание уделено такой среде социального познания и взаимодействия как организация. Современным организациям нужны сотрудники, желающие и имеющие возможность полностью посвятить себя работе, активные и способные достичь максимально высоких стандартов качества и результативности. Эти потребности ставят на повестку дня вопрос вовлеченности работников в организацию, их готовности направлять усилия на достижение высоких результатов в производственной деятельности, организационном функционировании и личностном развитии. Такая направленность поведения работника формируется под влиянием различных социально-психологических факторов, одним из которых является культура организации – работодателя. Поэтому актуальной научной и практической задачей в области социальной психологии становится, во-первых, изучение феномена вовлеченности работников, его компонент, факторов, влияющих на его возникновение, а также дифференциация данного феномена от других психологических свойств работников, возникающих в процессе их трудовой деятельности. Развитием данной линии исследований является изучение взаимосвязи вовлеченности и культуры организации как социального контекста, в котором формируются устойчивые формы деятельности, психологическое присвоение работником правил, предписывающих определенное, организационно желаемое поведение и исследование влияния данных факторов непосредственно на трудовые результаты работника. В 2020 году была разработана концептуальная схема и проведено эмпирическое исследование с целью обоснования многомерной модели конструкта «вовлеченность работников в организацию» и выявления особенностей его взаимосвязи с корпоративной культурой. Необходимо отметить, что несмотря на внушительный объем эмпирических данных исследований таких феноменов, как вовлеченность персонала, организационная приверженность и идентификация, экстраролевое поведение и организационная культура, открытым остается вопрос о соотношении и взаимном влиянии данных переменных, в том числе проблема взаимосвязи между корпоративной культурой и вовлеченностью работников в организацию. Цель исследования – разработка теоретической модели конструкта «вовлеченность работников в организацию» и выявление особенностей его взаимосвязи с корпоративной культурой. Объект исследования – взаимосвязь вовлеченности работника в организацию с корпоративной культурой. Предмет исследования • структурные компоненты вовлеченности работников в организацию (идентификация, приверженность, экстра-ролевое поведение) и их взаимосвязи; • особенности взаимосвязи оценки работником корпоративной культуры с его вовлеченностью в организацию и индивидуальными трудовыми результатами. Гипотезы исследования 1. В модель вовлеченности работника в организацию в качестве структурных компонент войдут следующие личностно – ситуативные параметры: идентификация работника с организацией, организационная приверженность, экстра-ролевое поведение. 2. Средние групповые оценки культуры организации на корпоративной подвыборке (сотрудники одной организации) могут рассматриваться в качестве диагностических показателей культуры. 3. Оценка работником корпоративной культуры организации позитивно взаимосвязана с вовлеченностью работника в организацию. 4. Уровень вовлеченности работника в организацию положительно связан с индивидуальными трудовыми результатами. 5. Оценка работником корпоративной культуры положительно связана с индивидуальными трудовыми результатами. Методики исследования • уровень идентификации с организацией определялся при помощи опросника Ф. Маэла и Б. Эшфорта (Ashforth & Mael, 1992) в модификации Ю. Липпонена (J.Lipponen, 2001, перевод С.А.Липатова); • тип приверженности работников определяется при помощи опросника Н. Аллен и Дж. Мейера (Allen, Meyer, 1990); • выраженность экстраролевого поведения работников оценивалась при помощи опросника Б.Г. Ребзуева (Ребзуев, 2009); • культура организации оценивалась при помощи опросника OCS (Organization Culture Survey) Заманоу, Глейзер (Glaser et al., 1987); • дополнительная оценка типа культуры организации была получена путем использования опросника Organization Culture Assessment Instrument - OCAI (Cameron and Quinn, 2006); • структурированное интервью, позволившее получить развернутую информацию о культуре исследуемой организации. Выводы исследования 1. Вовлеченность работника в организацию может рассматриваться как аттитюд, многомерное явление, включающее три компонента: «идентификацию» - когнитивный компонент аттитюда, осознание человеком своей принадлежности к организации, а также «организационную приверженность» - аффективный компонент аттитюда, психологическое состояние, которое характеризует отношения работника с организацией. В качестве третьего компонента вовлеченности работника в организацию - поведенческого аспекта аттитюда - рассматривается «экстраролевое поведение», включающее «сверхурочное выполнение», «совершенствование исполнения» и «помощь коллегам». 2. Целенаправленные системные действия по внедрению ценностей и норм организационной культуры приводят к единообразию восприятия такой культуры работниками организации, а оценки такой культуры приобретают характер диагностических параметров организационного феномена культуры. 3. Между оценкой организационной культуры и уровнем вовлеченности работника в организацию существует положительная связь - чем выше сотрудник оценивает корпоративную культуру организации, тем выше его вовлеченность. Полученные данные подтверждают теоретические положения о том, что культура представляет социальный контекст для усвоения работником совокупности устойчивых форм деятельности и становится институтом социализации работника (доц. Липатов С.А.). В этом году была продолжена работа по разработке и апробации социально-психологического инструментария поддержки формирования предпринимательских команд и сопровождения предпринимательского самоопределения молодежи. Исследования были направлены на выявления связи между гетерогенностью состава предпринимательских команд по психотипам (Керси) и темпами (скоростью) создания минимально жизнеспособного продукта и выходом на его первые продажи. Предварительные результаты показывают, что уменьшение активности членов команды с ярко выраженным типом NT(Стратег) на фазе реализации пробы приводит к ускорению работ команды (ст.н.с. Журавлев А.В.). Продолжены методологические исследования по теме «Методология управленческого консультирования» (ст.н.с. Иванов М.А.). Представлены результаты исследования ценностных ориентаций лидеров российского бизнеса, представляющего собой первый этап оценки готовности российского бизнеса к процессу перехода к цифровому обществу. В основе механизма оценки лидерского потенциала лежит ситуационно- ролевая модель лидерства, основанная на теории поля Курта Левина. В ходе интервьюирования предпринимателей и топ-менеджеров крупных компаний, были сформулированы гипотезы относительно базового набора ценностных ориентаций лидеров и их влияния на стили лидерства. Эмпирическое исследование ценностных предпочтений представителей российского бизнеса было проведено в 2018 г., в нем приняли участие 117 респондентов. Опрос проводился онлайн с помощью сервиса Google Forms. Собранные данные были подвергнуты корреляционному анализу (методом Пирсона) и иерархическому кластерному анализу (методом Уорда). Интервьюирование респондентов, у которых были выявлены устойчивые коррелирующие группы ценностных ориентаций, позволило выявить типовые ситуации в бизнес- среде, разработать ситуационно- ролевую модель лидерства и сформулировать описание четырех базовых стилей лидерства. В целом результаты исследования подтвердили гипотезы о существовании устойчивых корреляций базовых ценностных ориентаций, определяющих профили выделенных стилей лидерства. Численность некоторых выявленных групп параметров невелика (в частности численность группы, обладающей общими признаками профиля инновационного стиля лидерства, составляет 5 человек, т.е. 4% от численности респондентов), что может свидетельствовать как о недостаточно точном определении совокупности ценностных ориентаций, описывающих данный стиль лидерства, и несбалансированности самого опросника, так и об отсутствии респондентов, обладающих данным стилем лидерства. В дальнейшем планируется расширение выборки исследования за счет проведения опросов лидеров в сегменте некоммерческих организаций (НКО) и социального бизнеса, а также проведение второго этапа, предусматривающего полноценное тестирование на определение стиля лидерства и выборочные глубинные интервью с респондентами в целях верификации корреляции между выявленным стилем и средой, в которой лидеры осуществляют свою деятельность (проф.Базаров Т.Ю.). Ст.н.с. М.А. Ивановым совместно с магистранткой П.Ф.Ахмедовой проведены эмпирические исследования склонности к макиавеллизму и уровня агрессии менеджеров среднего звена в открытых и закрытых организациях. Результаты проведенного исследования показывают: • У всех обследованных менеджеров был выявлен высокий показатель склонности к макиавеллизму и высокий уровень агрессии. • При этом количество менеджеров с уровнем агрессии выше нормы в закрытых организациях значимо больше, чем в открытых. • Полученные данные свидетельствуют о том, что количество менеджеров с высокой склонностью к макиавеллизму в открытых организациях значимо выше, чем в закрытых организациях. При этом в закрытых организациях встречаются отдельные менеджеры с более выраженными значениями по склонности к макиавеллизму, чем в открытых. • Была выявлена отрицательная взаимосвязь между уровнем агрессии менеджеров и их удовлетворенностью трудом и в открытых, и закрытых организациях. • Была выявлена отрицательная взаимосвязь между склонностью к макиавеллизму и уровнем агрессии менеджеров в открытых организациях. • Была выявлена положительная взаимосвязь между склонностью к макиавеллизму и уровнем агрессии менеджеров в закрытых организациях (ст.н.с. Иванов М.А.). Доц. И.Г. Кокурина в своем исследовании обращается к проблеме поиска индикаторов адаптивных и неадаптивных форм макиавеллизма для работающих в организации. Так, обращает на себя внимание, что слово “toxic” (токсичный) уже несколько лет становится словом года или входит в топ-10 по версии Оксфордского словаря. Это отражает общие настроения многих современных обществ и уже не первый год претендует на то, чтобы быть значимым на культурном уровне. В топ-10 словосочетаний со словом «токсичный» вошли такие психологические термины как «токсичная маскулинность», «токсичная атмосфера» (невыносимая обстановка на рабочем месте), «токсичные отношения» и «токсичная культура». Эти понятия имеют самое непосредственное отношение к макиавеллизму личности. Вернее макиавеллизм личности при определенных обстоятельствах может быть одной из причин создания токсичной атмосферы в семье, трудовом коллективе, организации в целом. Актуальность разработки проблемы макиавеллизма является проблемой глобального масштаба, представляющей огромную практическую ценность. Термин «социатрия» ввел Морено Джекоб Леви (1892-1974 гг.) для изучения деструктивных процессов групповой динамики, приводящих индивидов, группы и организации в итоге к неудачам, развалу и исчезновению из социального пространства общества. Эти процессы могут возникнуть по самым разным причинам, как внутренним так и внешним. Носителем этих процессов является как индивид так и группа, вернее их социальные представления, устойчивые когнитивные структуры индивидуального и общественного сознания, вступающие в противоречие с правилами и законами окружающей человека действительности. Этот термин является аналогом термина психиатрия и означает представление о неправильной организации групп и о том, как контролировать отклоняющееся групповое поведение. Но групповое поведение возникает из индивидуального поведения конкретного человека, чье влияние оказывается наиболее сильным для остальных членов группы. Были проанализированы психологические характеристики человека, каждая из которых не относится, на первый взгляд, к очевидно психиатрическим или очевидно невротическим отклонениям, но их сочетание в личности человека может запустить процессы разрушения социальной группы, организации и самого человека. Основные понятия, используемые в исследовании. 1. Мотивация совместной деятельности. 2. Субъективное благополучие человека и его отражение в мотивации совместной деятельности. Индекс СБ. 3.Психологические роли по Эрику Берну и их отражение в мотивации совместной деятельности. Индекс «Ребенок». Индекс «Взрослый». 4. О героях нашего времени. Макиавеллизм и «темная триада». 5. О связи субъективного благополучия человека с установкой на макиавеллизм и его ведущей позицией в мотивации совместной деятельности: «быть Ребенком» или « быть Взрослым». Мотивация совместной деятельности определялась нами как процесс наполнения смыслами наиболее значимых стимулов совместной деятельности , в результате которого у индивида формируются ценностно-смысловые представления, способные в силу своей устойчивости и объема,оказывать обратное влияние на его поведение …и ,в частности, на его субъективное благополучие(СБ) (см. Кокурина И.Г. 1984, 2007, 2019). Смыслы совместной деятельности представляют собой психологический эквивалент функциональных отношений, изучаемых в математике и присутствующих широко в природе отношений между вещами, предметами и явлениями окружающего мира. В психологии эти отношения именуются отношениями зависимости. К.Г.Юнг считал , что смысловые отношения отражаются в описанном им явлении синхронистичности( Юнг,1997). Эти отношения отличаются от каузальных, их скорее можно отнести к классу корреляционных отношений. Что касается построения классификации подобного рода отношений, возникающих в жизнедеятельности людей, то предельный уровень категоризации этих отношений связан с предельным уровнем категоризации базовых ценностей (стимулов) человеческой жизнедеятельности. То есть классификацию смысловых отношений можно свести к набору основных функциональных связей, возникающим между базовыми элементами парадигмы совместной деятельности: субъект-субъект-объект. Эти отношения связывают друг с другом три базовые ценности жизнедеятельности человека в любом социуме. Эти отношения представляют связь двух позиций: позицию «Средства» и позицию «Цели». Разделение этих позиций между базовыми элементами парадигмы совместной деятельности (С- С-О ) рождает смысловое отношение, которое, по Л.И.Божович, традиционно звучит как «то, ради чего». Эти зависимости связывая между собой базовые стимулы (ценности ) совместной деятельности (субъект-субъект-объект ), образуют смысловое пространство совместной деятельности или иначе «поле смыслов совместной деятельности». Пространство смыслов каждого индивида и каждого социума формируют ноосферу, о которой писал В.И.Вернадский. Развитие глобальной экономики и средств коммуникации (интернет, сотовая связь) привело к существенному расширению отдельных смысловых пространств людей и человеческих сообществ на планете Земля. «Паутина» отношений отдельных локальных смысловых пространств не зависит от границ отдельных стран и государств, является важной характеристикой культуры общества, стремится иметь все более глобальный характер. И, наоборот, в отдельной стране могут существовать разные смысловые пространства, которые могут конфликтовать друг с другом и приводить в войнам и разделению страны на отдельные части. Пример: восточная и западная Украина. Украина и Крым. Смыслы совместной деятельности имеют социально-психологическую природу, их источником являются отношения между индивидом с социумом, именно эти отношения опосредуют его связи с миром Природы. Человек видит окружающий его мир сквозь призму культуры и современной ему цивилизации Смыслы образуют особое социальное пространство, пронизывая вещи и разного рода явления окружающего человека мира Природы и Культуры. Именно Смыслы превращают нейтральные сущности ( вещи и явления) в Стимулы ( ценности) направленной активности человека, придавая им то или иное значение смысл и закрепляя за ними самостоятельный побудительный характер. Этот процесс осмысления происходит в совместной с другими людьми деятельности, даже тогда, когда деятельность носит исключительно индивидуальный характер. Совместная деятельность, согласно теоретической модели ее автора (см. Кокурина И.Г.1984,2007,2012,2019) содержит шесть базовых смыслов и соответствующих им смыслообразующих мотивов совместной деятельности: 1.Преобразование; 2.Коммуникация; 3.Прагматика; 4.Кооперация; 5.Конкуренция; 6. Достижение. Смыслы приобретают побудительную функцию, то есть становятся смыслообразующими мотивами, если индивид наполняет этими смыслами содержание значимых ценностей (стимулов) совместной деятельности. В опроснике «СЛОВАРЬ» шесть смыслов наполняют своим содержанием три базовых стимула совместной трудовой деятельности: «ДЕНЬГИ»; «КОЛЛЕКТИВ»; «ТРУД». О понятии «субъективное благополучие» и его разных значениях в современной научной литературе. Понятие благополучия человека является весьма широким и может рассматриваться с точки зрения различных научных дисциплин. Разнообразие человеческой жизни предполагает наличие различных видов благополучия. Так, например, могут быть выделены следующие виды благополучия: физическое, духовное, материальное, социальное, психологическое, профессиональное, финансовое благополучие и благополучие в среде проживания (Агапов Е.П., 2016, с.216-223). Термин субъективное благополучие, введенное Е.Динером, на наш взгляд, более точно отражает внутреннюю психологическую позицию человека, которая может быть относительно независима от его экономического, материального и прочего благополучия. По мысли Динера (Diener), субъективное благополучие состоит из трех компонентов: удовлетворения, приятных и неприятных эмоций. Таким образом, можно сказать, что сегодня субъективное благополучие обычно рассматривается как сложный конструкт, состоящий из когнитивного и эмоционального компонентов. В литературе можно встретить понимание субъективного благополучия как индивидуальной способности человека конструировать собственную жизнь в соответствии со своими целями и задачами, а также ценностно-смысловыми ориентациями личности в разных периодах жизни (Шамионов Р.М., 2015). Современная психология рассматривает оптимистическую установку человека как его весьма ценный внутренний ресурс, помогающий человеку выжить в самых неблагоприятных условиях жизни, выстоять и преодолеть трудности и препятствия на своем пути к достижению поставленных целей. Но следует различать разные формы оптимизма: оптимизм присущий молодости и оптимизм зрелых возрастов. Оптимизм молодости чаще всего отражает эмоциональные физиологические состояния человека, его гормональные состояния, позволяющие видеть мир в розовом свете, мечтать и верить в прекрасное будущее, верить в удачу и безграничные возможности , которые открываются перед молодыми людьми. Оптимизм зрелых возрастов иной, он основан больше на когнициях, на знании и опыте многих поколений, на передаче этого опыта наиболее значимыми фигурами в жизни человека, он основан на успешном решении задач, которые ставит перед человеком жизнь на разных этапах жизни. Это другой оптимизм, поэтому он требует другого названия. Речь идет о состоянии человека , которое можно назвать состоянием удовлетворенности жизнью, состоянии субъективного благополучия, которое опирается не столько на эмоции, сколько на когниции, на смысловые представления человека в правильности совершенных поступков и избранного пути. Человек, занимающийся трудовой деятельностью, не перестает оставаться самим собой, испытывая в общении и в разных жизненных ситуациях, в том числе и в рабочих, разные эго- состояния, открытые Эриком Берном и названные им как эго-состояние Ребенка (Дитя), Родителя, Взрослого. Но в отличие от Э.Берна, мы хотели бы диагностировать не эго-состояния, которые не устойчивы, могут меняться каждую секунду, а, напротив, хотели бы диагносцировать устойчивую когнитивную структуру в виде смысловой направленности личности: быть ребенком (Д), быть родителем (Р), быть взрослым ( В). Мы предположили, что выделенные Эриком Берном три психологические эго-состояния человека могут быть адекватно описаны нами как вполне определенные мотивационные смысловые направленности личности, представленные с помощью сочетаний мотивов, наиболее характерных для каждого из этих трех эго-состояний. Речь идет о психологической структуре, аналогичной характеру человека, в основе этой структуры лежит вполне определенный набор смыслообразующих мотивов, тесно связанный с устойчивым набором вполне определенных паттернов поведения человека. Позиция Дитя отражает меру выраженности мотивов преобразования и прагматики; позиция Родителя отражает меру выраженности мотивов коммуникации и конкуренции; позиция Взрослый отражает меру выраженности мотивов кооперации и достижения. Позиция Взрослого, по Э.Берну, кардинально отличается от позиции Родителя тем, что Родитель освобождает Взрослого от необходимости принимать множество тривиальных решений, благодаря чему человек может посвятить себя решению более важных жизненных проблем, оставляя обыденные вопросы на усмотрение Родителя. Эта мысль Берна подчеркивает, что в позиции «Взрослого» преобладающее значение играет мотивация достижения, решение социально значимых задач, которые ставит сама жизнь, социум в самом широком смысле. Позиция Взрослого предполагает противоречивое сочетание индивидуализма достиженца и коллективизма партнерских отношений. Разработанный нами индекс смысловой направленности личности, отражает описанные Эриком Берном три психологические роли: Дитя, Родитель, Взрослый. Величина индекса (ДРВ) свидетельствует о преобладании той или иной ролевой позиции в смысловой направленности конкретного человека. Диагностика данного индекса имеет большое практическое значение для профориентации и профконсультирования, а также для профотбора, особенно в профессиях, связанных с безопасностью для жизни людей и окружающей среды. Цифровизация данного индекса и корреляционный способ анализа позволили нам отделить социально-адаптивные формы макиавеллизма личности от неадаптивных, деструктивных его форм в личности человека. «Макиавеллизм - понятие, характеризующее отношение к другому человеку, как к средству, которым можно пренебречь в погоне за личным благом» (Christy, Geys ,1970). В современной научной литературе существуют разные теоретические представления о природе макиавеллизма. К наиболее современным можно отнести представление о макиавеллизме как о «стратегическом эгоизме» (Zeigler-Hill V., 2016, p. 100). Эгоизм «есть сильнейший мотив человеческого поведения,- писал Н.Макиавелли, а желание личного преуспеяния сильнее всех моральных соображений, и человек скорее обречет на смерть собственного отца, чем поступится своим состоянием» (Фромм Э., 2018, с. 116). Макиавеллизм входит в личностный кластер под названием «Темная триада», который представляет собой констелляцию трех различных, но пересекающихся между собой черт — субклинического нарциссизма, субклинической психопатии и макиавеллизма (Baughman, H., 2014). Нарциссизм можно обозначить как сложный личностный конструкт, включающий: а) потребность в признании и восхищении собственной персоной; б) мотивацию к открытому и скрытому поиску в социальной среде способов переживания самовозвеличивания; в) стратегии удовлетворения этих потребностей и мотивов; и г) способности справляться с неудачами в самовозвеличивании и с социальными разочарованиями (Zeigler-Hill V., 2016, P. 26). О «Героях» нашего времени. Высокий макиавеллист – претендует сегодня на звание «героя нашего времени». Это человек умный, смелый, амбициозный, доминирующий, настойчивый, эгоистичный. Низкий макиавеллист – честный, надежный, сентиментальный, но при этом трусливый, нерешительный поддающийся влиянию. Высокий Макиавеллизм рассматривают в двух основных формах: адаптивный и неадаптивный. Под неадаптивными формами макиавеллизма подразумевается конкурентное, эгоистическое, ориентированное на достижение материальной выгоды поведение и иногда преступное поведение. Макиавеллизм создает токсичную атмосферу в трудовом коллективе, приводит к репутационным потерям и влечет за собой финансовые убытки. Адаптивными особенностями явления принято считать лояльность макиавеллистов к организации в случае, если их цели совпадают. В таком случае поведение высоких макиавеллистов может приносить компании пользу. Однако эти люди вряд ли буду жертвовать своим комфортом и выгодой ради коллег или процветания организации (Zeigler-Hill V., 2016, p. 94-95). Как показало совместное с В.В.Воробьевым исследование, в норме в старших возрастах уровень макиавеллизма должен снижаться. Изучение позитивных аспектов работы макиавеллиста в организации становится популярной темой исследований не только в зарубежной, но и в отечественной социальной психологии. Согласно этим исследованиям макиавеллизм проявляется в трудовом поведении человека как положительными, так и отрицательными характерными особенностями. (См. Доценко 1997; Знаков, 2001; Бедненко, 2003; Кокурина, Бедненко 2006; Калуцкая, Поддьяков, 2007; Егорова, 2009; Шейнов, 2012; Егорова, Ситникова, 2014). В частности, макиавеллисты могут быть эффективными управленцами на начальной стадии становления организации, когда еще не установились внутренние правила и нормы, стандарты поведения в тех или иных рабочих ситуациях . Макиавеллисты могут быть эффективными управленцами на уровне среднего звена управления в организации. Этот результат был подтвержден в исследовании А.В.Бедненко на отечественной выборке управленцев разного уровня управления в одной крупной торговой российской организации (Бедненко, 2003). Макиавеллисты могут быть успешными переговорщиками. Что касается отрицательных характеристик работы макиавеллиста в организации, то к ним можно отнести следующие важные характеристики макиавеллизма: 1) Макиавеллисты, как правило, являются людьми субъективно неблагополучными, если под этим термином понимать такую характеристику личности как удовлетворенность или неудовлетворенность жизнью в целом (по Е.Динеру). Кроме того, исследователи отмечают склонность макиавеллистов к депрессивным состояниям, что также отрицательно сказывается на рабочем климате организации. 2) Осуществляя движение по карьерной лестнице к вершинам власти внутри организации, макиавеллист создает особую атмосферу и климат в организации. Пэрроу называет этот климат «макиавеллистской организационной культурой». Достигнув вершины власти в организации макиавеллист, как правило, оказывается не способным к развитию этой организации, поскольку продолжает по привычке тратить свою основную рабочую энергию на поддержание своей власти внутри организации, а не на борьбу с внешними конкурентами, что приводит к стагнации и в итоге к банкротству самой организации(Guterman, 1970; Moore, Katz, 1996; Бедненко, 2003). Для анализа значения измерения смысловых позиций Дитя и Взрослый для дифференциации адаптивных форм макиавеллизма от неадаптивных было проведено исследование совместно с магистрантом В.В.Воробьевым. Основная выборка сформирована из пользователей социальных сетей vk.com, facebook.com, а также пользователей мессенджера Telegram. Для привлечения респондентов использовалась медийная и таргетированная реклама исследования. Всего в исследовании приняло участие 139 человек в возрасте от 17 до 64 лет. Среди них было 52 мужчины (37,4%) и 87 женщин (62,6%). Результаты, представленные в таблице 1, подтверждают наличие различных смысловых позиций у маккиавелистов разного уровня (доц.И.Г.Кокурина). Таблица 1. Группы по уровню выраженности макиавеллизма Корреляции по Спирмену индекса субъективного благополучия ( СБ) с позицией Дитя ( ДРВ) и Взрослый ( ВРД). ДИТЯ (ДРВ) ВЗРОСЛЫЙ ( ВРД ) Высокие макиавеллисты -, 666 ** + , 654 ** Средние макиавеллисты - ,579 ** +, 647 ** Низкие макиавеллисты - ,365 +,598 ** В области анализа потребительского поведения и экономической социализации заявлено новое направление исследования социальных метакогниций как специфического познавательного процесса. В проведенном исследовании показана организующая роль социальных метакогниций в групповом обсуждении и их благотворное влияние на индивидуальные когнитивные процессы (повышение осведомленности, уверенности участников).Важным фактором при этом оказывается уровень метакогнитивной включенности участников обсуждения. Исследования социальных метакогниций позволит дополнить и уточнить существующие модели принятия экономических (в частности, потребительских) решений (доц. Фоломеева Т.В. в соавторстве с асп. Климочкиной Е.Н.). Проведено исследование доверия Искусственному интеллекту в принятии экономических решений совместно с Е.Д. Садовской. Был проведен эксперимент в формате экономической игры. Результаты показали зависимость уровня доверия рекомендации от источника данной информации (человека или ИИ). В группе с советником-человеком уровень экономической активности испытуемых был выше. Результаты исследования поданы на II Международный Саратовский экономико-психологический форум «Современные тенденции в сфере экономической психологии» (ст.н.с.Винокуров Ф.Н.). Традиционно еще одним важным направлением НИР являются методологические и методические разработки. В рамках изучения личностных предикторов совладания с трудными жизненными ситуациями проведена русскоязычная адаптация опросника Э.Лангер "Шкала осознанности", соответствующий "западной" модели осознанности. С помощью структурного моделирования была доказана надежность-согласованность краткой версии опросника, состоящей из 14 утверждений и включающей три шкалы – вовлеченность, порождение новых категорий, открытость новому знанию; подтверждена его факторная валидность; определена критериальная и конвергентная валидность. Согласно полученным результатам, высокие показатели осознанности по адаптируемой методике прямо связаны: с открытостью новому опыту, экстраверсией и сознательностью по шкалам «Большой пятерки-2» (r = 0,31 – 0,59, p <0,05); c наблюдением и описанием по шкалам Пятифакторного опросника осознанности (r = 0,13 – 0,36, p <0,05);c позитивным аффектом по Шкале позитивного и негативного аффекта (r = 0,34 – 0,37, p <0,05) а также со всеми параметрами психологического благополучия по соответствующей шкале К. Рифф (r = 0,19 – 0,53, p <0,05) (проф. Е.П.Белинская). Опубликован исходный код авторского веб-приложения для создания интерактивных анкет и проведения социально-психологических исследований в интернете https://github.com/fedia/survapp по лицензии GPL-3.0. Приложение апробировано в ходе НИР и в рамках учебного курса «Экономическая психология» (ст.н.с.Винокуров Ф.Н.). Результаты многолетних исследований в области качественных методов обобщены в монографии «Методологические проблемы качественных исследований в психологии». Проделанная работа позволила продемонстрировать концептуальное единство различных качественных методов сбора и анализа данных. Сформулированы принципы общей исследовательской методологии в отношении качественных методов. Проанализированы возможности анализа проблемы валидности качственных исследований на основе идей полипарадигмальности психологии (ст.н.с. Хорошилов Д.А., проф.Мельникова О.Т.). Другое исследование было посвящено изучению исследовательского потенциала тематического анализа — на примере изучения представлений о женском лидерстве. На основе полуструктурированных интервью шести женщин, занимающих руководящие позиции в организациях, чей опыт бизнес-руководства составляет от пяти до 15 лет было получено подтверждение того, что тематический анализ является эвристичной стратегией психологического исследования. Данный метод позволяет раскрыть смысловое содержание данных. Выявленные с его помощью представления женщин-руководителей о лидерстве позволяют выдвинуть гипотезу о гендерной детерминации ролевого репертуара лидера в ситуации социальных трансформаций российского общества (ст.н.с.Хорошилов Д.А.).
7 1 января 2021 г.-31 декабря 2021 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа: В условиях продолжающейся пандемии COVID-19 сохраняются вызовы, возникшие в прошлом году – необходимость адаптации к быстрым изменениям, взаимодействие в условиях неопределенности и недостатка информации, изменения в области цифровизации взаимодействия в обучающей и профессиональной среде, рост роли онлайн-коммуникации и т.д. В этом году есть возможность оценивать долгосрочные последствия тех изменений, которые привнесла в нашу жизнь пандемия. Таким образом, проводившиеся исследования социального познания и взаимодействия были направлены на уточнение и более глубокое рассмотрение ряда тенденций, выявленных ранее. Под руководством А.И.Донцова были обработаны и представлены данные, касающиеся начала формирования социальных представлений о пандемии, что позволяет выявить проблемы, структурирующие опыт людей в конкретном социальном контексте. Исследование проводилось в Свердловской области в тот период, когда там не было зафиксировано подтвержденных случаев заражения коронавиросом, и когда число заболевших составляло 1952 человека (март-май 2020 года). С помощью метода свободных ассоциаций и семантического дифференциала, а также методики оценки психической активации Л.А.Курганского и Т.А.Немчина и анкетного опроса была выявлена динамика в значимости проблемы коронавируса для респондентов в разные периоды. При этом наблюдается достаточно стабильное «ядро» представлений, совпадающее с направленностью информационного воздействия масс-медиа – «смерть» и «паника». Понятия, вошедшие в потенциальную зону изменений, могут быть проинтерпретированы как способ «приручения» знаний о пандемии, затрагивающий сферу обыденной жизни – «эпидемия гриппа», «каникулы», «дом». Непосредственная аффективная реакция на слово-стимул «коронавирус» демонстрирует преобладание негативных переживаний и общую эмоциональную напряженность. Результаты исследования подтверждают ведущую роль средств массовой коммуникации в формировании представлений в условиях пандемии (проф. А.И.Донцов). Безусловно, одним из ведущих каналов формирования социальных представлений сегодня является Интернет. Е.П.Белинская продолжила анализ массовых информационных запросов активных пользователей сети в период пандемии методами Big Data. Предварительные результаты, полученные в 2020 году, показали необходимость изучения социо-когнитивных детерминант динамики информационного поиска, в частности – характера сопутствующих социальных атрибуций, а также введения в анализ ряда личностных и ситуационных предикторов возможного эффекта контррегуляции (смещения содержания поисковых запросов в сторону позитивно окрашенной информации). Полученные в этом году результаты (общее количество информационных запросов = 5 млн, выгрузка поисковой системы Яндекс) свидетельствуют, что оценки рисков, характер атрибуции ответственности и восприятие возможности субъективного контроля за развитием событий в ситуации распространения коронавируса имеют амбивалентный характер, в том числе – вследствие различий в текущем аффективном состоянии между болевшими и не болевшими COVID-19 респондентами. Также было показано, что ситуация глобальной угрозы, каковой является продолжающаяся ситуация пандемии, активирует у респондентов проблемно-ориентированные стратегии совладания, но только в случае выраженных показателей по уровню осознанности (проф.Е.П.Белинская). Уделялось внимание и особенностям профессиональной деятельности в ситуации пандемии. Так, А.Н.Онучиным изучалось восприятие сотрудниками изменений во взаимодействии с организацией (подчиненными, коллегами и руководителями) и в собственной деятельности в период пандемических ограничений. В исследовании развивались темы, выделенные в ходе предыдущего этапа работы «Как сотрудники переживают кризис: данные исследований» проведенного осенью 2019 года и весной 2020 года для выделения факторов, связанных с отношением сотрудников к изменениям в самой организации и вокруг нее. При проведении первого исследования практически все офисные сотрудники работали в дистанционном формате. В текущем году основной целью исследования было изучение того, как сотрудники российских компаний воспринимают дистанционный, комбинированный режим работы и работу из офиса. Выявлялись факторы, связанные с предпочтением сохранения дистанционного формата или готовностью вернуться к офлайн работе в офисе. Так же рассматривалось, как различные форматы работы проявляются в оценках сотрудников эффективности взаимодействия с коллегами, руководителями и подчиненными. В исследовании принимали участие руководители и специалисты российских компаний. Методы исследования: анкетирование, фокус-группы и интервью в режиме онлайн и очном формате. На данный момент проводится обработка и анализ собранных данных (ст.н.с. А.Н.Онучин). Т.Ю.Базаров принимал участие в международном исследовании роли лидера, ориентированного на формирование общей социальной идентичности в своей команде, в преодолении негативных последствий стресса на рабочем месте. Работа проводилась с опорой на данные проекта Global Identity Leadership Development (GILD), включающего представителей всех континентов. Было проведено сравнение двух наборов данных –за 2016/2017 (n = 5290; 20 стран) и 2020/2021 (n = 7294; 28 стран) и обнаружили очень похожие уровни лидерства, ориентированного на идентичность, сформированности командных идентичностей и выгорания за пять лет. При этом период пандемии COVID-19 не отразился на уровне лидерства, ориентированного на идентичность, но сказался на более высоком уровне как групповой идентификаци, так и выгорания. Данные, полученные на немецкой выборке (n = 111), опрошенной в течение двух волн, демонстрируют косвенный эффект влияния лидерства, ориентированного на развитие идентичности команды, на идентификацию команды и на выгорание через три месяца. Кроме того, был обнаружен U-образный квадратичный эффект, согласно которому высокие показатели лидерства, ориентированного на идентичность команды, связаны с более сильной идентификацией команды и более сильным косвенным влиянием на снижение выгорания (проф.Т.Ю.Базаров). А.В.Журавлевым была продолжена работа по разработке и апробации социально-психологического инструментария формирования профессиональных сетевых сообществ. Данное исследование разворачивается в формате «лонгитюдного формирующего эксперимента». Создается с «нуля» сетевое сообщество тренеров, активно включенных в решение задач цифровизации практики тренинга (см. https://vk.com/onlinetraininglab). Основной гипотезой, которая проверяется, выступает предположение, что поддержка экспертного позиционирования является базовым процессом, обеспечивающим, вовлечение, удержание участников на сетевых ресурсах и стимулирующим их активность. За истекший период удалось сформировать сообщество в количестве 285 участников. Отработана схема позиционирующей сетевой коммуникации, которая основывается на концепции дискурса Р. Харе: Структурированная последовательность интенциональных актов, приводящих в движение ту или иную знаковую конструкцию, которая представляет собой результат совместной (социальной) деятельности. Социальное действие, обладающее значением – это действие, которое понятно (интеллигибельно) и уместно в рамках локальной «этнографии». Оно построено и прочитано в соответствии с принятыми шаблонами и конвенциями. Основные положения схемы позиционирующей сетевой коммуникации: • Участники должны иметь дело с одним объектом. • Говорение (пост) должен быть позиционным, включающим в себя право это говорить. Позиция задает стиль и сюжет поста. • Коммуникация должна решать задачу складывания общего (разделяемого) знания об объекте (элементе объекта) и подталкивать к использованию нового средства (в том числе и знаниевого)для решения проблем пользователей. • Дискурс (коммуникация) разворачивается в нормативном пространстве (гласном и не гласном), заданным сетевым ресурсом. • Сообщение (пост) должно указывать (предлагать): на совместное действие и подталкивать к использованию нового средства (платформы) для решения проблем пользователей (ст.н.с. А.В.Журавлев) Ситуация пандемии повысила актуальность изучения возможностей и ограничений цифровизации, анализа социального познания и взаимодействия в онлайн-среде и/или с применением компьютерных технологий. Так, например, под руководством Ф.Н.Винокурова проведен эксплораторный этап исследования искусственного интеллекта (ИИ) как объекта социальных представлений. Хотя ИИ уже не новая технология, но именно сейчас он оказывается в центре повседневной социальной жизни и получает социо-когнитивную выпуклость. В ходе сбора карты общих значений, связанных с ИИ, были обозначены следующие основные темы: представления о будущем с ИИ, его «не-человечности» и способностях, делении сфер на допустимые для использования ИИ и недопустимые. Следующими шагами данного исследования планируются: анализ медиа на выявление новых и подтверждение проявившихся тем; анализ позиционирования этих тем (ст.н.с.Ф.Н.Винокуров). В рамках решения прикладных задач А.В.Журавлевым продолжается исследование цифровизации практики тренинга. В частности, разработана и апробирована модель пространственной организации цифрового (онлайн) тренинга. Выделены ключевые групподинамические процессы тренинга и цифровые инструменты управления ими: онбординг (игровые форматы знакомства с цифровым инструментом платформы, знакомство участников онлайн-тренинга друг с другом, программой тренинга); обеспечение включенности/вовлеченности участников в тренинг (функциональное зонирование пространства онлайн-тренинга, частота перемещения в пространстве онлайн-тренинга). Разработана и апробирована специализированная программа подготовки онлайн-тренеров, созданы методические видеоролики и рекомендации по подготовке онлайн-тренингов. Проведено пилотное внедрение связанных сервисов для подготовки и проведения онлайн-тренингов (интерактивных заданий) «T-Matrix и GetLocus» в пяти организациях, в том числе на факультете психологии МГУ имени М.В. Ломоносова, МФТИ (Лаборатория геномной инженерии) (ст.н.с. А.В.Журавлев). Обучение в онлайн-среде изучалось и в совместном исследовании О.Т.Мельниковой с Е.М.Нестеровой. Авторами был рассмотрен феномен прокрастинации у учащихся онлайн-школ, который является одной из распространенных причин снижения успеваемости и учебной мотивации. Объектом исследования являлся феномен прокрастинации, а предметом — особенности феномена прокрастинации у учеников онлайн-школы. В связи с тем, что сегодня ведется множество работ по адаптации и апробации различных зарубежных опросников, а также исследования, посвященные концептуализации феномена прокрастинации в российских условиях, но не всем методическим наработкам присуща возможность ухватить глубинные аспекты феномена, авторы обратились к стратегии смешанных методов исследования. В исследовании было два этапа: на первом –использовались количественные методы исследования, а на втором качественные. Выбранная схема исследования соответсвует принципу последовательных вкладов (sequential contributions) Д.Моргана. Изучались особенности прокрастинации у учащихся онлайн-школы первого года и у тех, кто обучается больше года. В результате применения количественных методов не было выявлено различий в выраженности феномена прокрастинации у двух изучавшихся групп учащихся, однако в результате качественного метода были получены результаты, которые отражают различия в выраженности феномена прокрастинации. Использование стратегии смешанных методов позволило объяснить различия, полученные в результате использования качественных и количественных методов, которые заключаются в том, что на статистическом уровне мы не можем учитывать индивидуальные случаи, содержащие важную информацию об особенностях изучаемого феномена (проф.О.Т.Мельникова). В данном контексте практический интерес может представлять и совместное исследование М.А.Иванова с Г.Ф.Гусейновой. Ими изучено восприятие личности докладчика при просмотре его выступления без звука и затем со звуком онлайн. Полученные данные показывают, что: • При просмотре выступления без звука респонденты более точно определяют тип личности выступающего по шкале экстраверсии-интроверсия. • При оценке интуитивности-сенситивности более точная оценка дается при просмотре выступления со звуком. • При оценке фактора воспринимающий-решающий. точная оценка дается при просмотре выступления со звуком. • 7% всей выборки смогли точно определить тип личности докладчика после просмотра видео без звука и 3% после просмотра видео со звуком. • Докладчик в большей мере ассоциируется с негативным при просмотре видео без звука (тяжелый, дешевый, ненавистный, гнилой, грязный), чем после просмотра его со звуком (хороший, приятный, медленный, добрый). • Докладчик больше воспринимался неуверенным при просмотре видео без звука. При просмотре видео со звуком он стал больше восприниматься грустным и спокойным. • Уровень доверия к выступающему при просмотре видео со звуком увеличивается (ст.н.с.М.А.Иванов). А совместно с Мартыновой М.В. проведены исследования приёмов влияния при пропаганде правил здорового питания в Интернете. Проведенные исследования свидетельствуют о том, что наиболее популярными приемами влияния у пропагандистов здорового питания являются категоризация и обращение к мнениям авторитетов. Неожиданным результатом исследования оказалось то, что чем больше приемов влияния используется в тексте, тем меньшее число пользователей, выражающих свое отношение: согласие с представленной информаций и несогласие (ст.н.с.М.А.Иванов). Не теряет своей актуальности и изучение проблемы подростковой агрессии и конструирования подростками образа реального и виртуального мира в условиях современной информационной социализации. Целью исследования А.В.Егоровой под руководством О.А.Тихомандрицкой стало изучение элементов образа мира в реальной и виртуальной среде у подростков с разным уровнем агрессии. По результатам исследования, в котором приняли участие 3200 человек, ежедневная активность в сети у подростков с высоким уровнем агрессии значительно выше, чем у подростков с низким уровнем агрессии. У подростков с низким уровнем агрессии более выражены убеждения в доброжелательности и справедливости как реального, так и виртуального мира, чем у подростков с высоким уровнем агрессии. Подростки с высоким уровнем агрессии воспринимают других людей в реальном и виртуальном мире как агрессивных и направленных на конкуренцию. Подростки с низким уровнем агрессии видят других людей и в реальном и в виртуальном мире как дружелюбных. Кроме этого был получен ряд других результатов, показывающих, что образ реального и виртуального мира схож у подростков как с высоким уровнем агрессии, так и с низким, но уровень агрессии (агрессивность) выступает одним из факторов, который определяет специфику этих образов (доц. О.А. Тихомандрицкая). Анализировались и этнокультурные особенности информационной социализации. Е.М.Дубовская совместно с М.Д.Сат на материале исследования школьников республики Тыва (Тува) изучали социально-психологические характеристики пользователей Интернета в условиях городской и сельской среды, а также в поселениях разных типов. Это позволило рассматривать различные факторы социализации. Была разработана и апробирована авторская анкета, включавшая в себя 35 вопросов. В исследовании приняли участие 162 подростка 11-17 лет, проживающих в городских условиях и 202 –в сельских (всего 364 респондента, средний возраст 14 лет). Были получены ответы, позволяющие выявить характеристики пользования социальными сетями Интернета (возраст начала пользования Интернетом; количество аккаунтов в социальных сетях; популярность определенных социальных сетей у подростков, пользовательская активность; количество друзей и частота контактов с ними, количество подписчиков, доверие Интернету, виды деятельности подростков в Интернете, сферы интересов подростков, связанные с регионом). Результаты исследования продемонстрировали высокое сходство в пользовании Интернетом у городских и сельских подростков. В дальнейшем планируется продолжить этнокультурный анализ проблем информационной социализации и сопоставить особенности подростков Тувы, Москвы и Московской области в качестве частей сообщества Интернета (доц.Е.М.Дубовская). В целом, анализ роли культуры как одного из важнейших факторов, регулирующих социальное познание и взаимодействие, проводился в 2021 году также на уровне межгрупповых процессов в разных контекстах. В частности, под руководством Е.О.Голынчик была продолжена традиция психологического изучения трудноразрешимых межгрупповых конфликтов на примере изучения представлений о войне в Нагорном Карабахе у армянской и азербайджанской выборки. Целью исследования было сравнение имеющихся образов конфликта, этнических авто- и гетеростереотипов о его участниках, а также связи представлений о конфликте с выраженностью этнической идентичности и правого авторитаризма респондентов. Выборку исследования составили 140 респондентов, по 70 человек каждой национальности. Для сбора данных использовались «Методика измерения ингрупповой идентификации» Е.Р. Агадуллиной и А.В. Ловакова; краткий вариант методики «Правый авторитаризм» Дж. Дакитта; «Диагностический тест отношений» Г.В. Солдатовой, а также авторская анкета, включавшая вопросы по следующим темам: ассоциаций с конфликтом в Нагорном Карабахе, восприятие сторон конфликта, приписывание причины последнего обострения (кто агрессор); восприятие роли своей страны в конфликте; уровень доверия властям; способы совладания со стрессом. В результате были получены данные о том, что азербайджанцы значительно чаще отмечали агрессорскую роль своей страны, а армяне – защитническую. При этом азербайджанцы указывали, что они “отвоевали своё по праву”, а армяне, что “на них напали сразу две страны и не оставили им выхода”. Последний эпизод вооружённого столкновения в зоне конфликта завершился поражением одной из сторон, поэтому при построении каузальных атрибуций азербайджанские респонденты строили объяснения условного «успеха», а армянские – условной «неудачи», при этом проявлялись классические атрибутивные искажения, отражающие прямую межгрупповую дифференциацию: армяне объясняли “неудачу” внешними причинами, а азербайджанцы “успех” – внутренними. Армяне чаще указывали в качестве одной из сторон конфликта Турцию, как помощника Азербайджана. В ответах азербайджанцев частота упоминания Турции меньше – ”успех” объяснялся исключительно внутренними причинами. Направленность свободных ассоциации с «конфликтом в Нагорном Карабахе» также отражает реакцию на исход последнего столкновения. В ассоциациях представителей азербайджанского этноса прослеживались положительные коннотации, при этом ассоциации армян строго отрицательные. Полученные данные также говорят о том, что респонденты из Азербайджана больше поддерживают действия своей власти по сравнению с армянами. Были найдены отличия между армянами и азербайджанцами по оценочности авто- и гетеростереотипа. Армяне видели себя и собственную национальность в более привлекательном ключе по сравнению с восприятием собственной национальности азербайджанцами. При этом выраженность стереотипа относительно другой национальности у обеих групп респондентов значимо не отличалась. То есть зеркальными стереотипы назвать нельзя, что также связано с реакцией на исход последнего эпизода. Любопытно, что по всем шкалам ингрупповой идентификации показатели армян значимо превосходили результаты азербайджанцев. Различий по выраженности правого авторитаризма получено не было. Полученные данные можно проинтерпретировать в контексте модели этоса конфликта. Для армянского народа конфликт становится ещё более трудноразрешимым, и этос становится более выраженным: армянские респонденты демонстрируют более выраженную позитивную социальную идентичность и автостереотип, позиционируют ингруппу в качестве жертвы, виктимизируют ее и делегитимизируют членов аутгруппы, Азербайджан воспринимается как агрессор, появляется желание восстановить справедливость, легитимизируется ответная агрессия. У армянских респондентов мы можем наблюдать депривацию потребности в безопасности, которая может быть подтверждена субъективной оценкой степени эмоционального дискомфорта от конфликта, а также преобладанием слов с негативной коннотацией в представлении о конфликте, выведенном на основе анализа ассоциаций. Вместе с тем, важно отметить, что негативные коннотации преобладали в ответах респондентов обеих групп, а также при ответе на вопрос «Что помогало вам справляться со стрессом?» и «Что поддерживало вас в период обострения конфликта?» все респонденты отмечали, что либо ничего не помогало, либо же они ничего не использовали. Таким образом, результаты в целом подтверждают теорию этоса конфликта Д.Бар-Таля, различия в восприятии конфликта армянскими и азербайджанскими респондентами объясняются общими закономерностями формирования этоса конфликта, а также особенностями актуальной ситуации и исхода последнего эпизода обострения (доц.Е.О.Голынчик). В исследовании социальных представлений о гордости в межличностных и межгрупповых отношениях в разных культурах, проведенном О.В. Соловьёвой совместно с А.Ю. Кулаковской на материале русской и азербайджанской молодежных выборок (всего 155 человек; все респонденты жили, а также учились или работали в Москве) методом опроса (интервью, анкетирование и методика свободных ассоциаций) изучались, в частности, различия между типами гордости. Было выявлено, что в ядре и периферии социальных представлений о гордости в группе как азербайджанцев, так и русских, существуют два полюса рассмотрения гордости: «высокомерная» и «подлинная» гордость, при этом «высокомерная» гордость связана с негативными характеристиками личности, а «подлинная» - с положительными. В целом обыденные представления о гордости носят положительный характер – ядро социальных представлений о гордости представлено следующими элементами: высокомерие/надменность, честь, самоуважение/уважение, успех, что говорит о рассмотрении гордости скорее как совокупности черт, объединённых общим названием. При этом выяснилось, что азербайджанцы чаще всего гордятся своей семьей, в то время как русские респонденты указывают, что наибольший повод для гордости представляют для них их собственные достижения. В то же время в выборе конкретных ситуаций, в которых проявляется гордость, между представителями обеих групп значимых различий не найдено (доц. О.В.Соловьева). Другим примером может служить исследование И.А.Зеленева. проведенное на основе обработки баз данных массовых социологических опросов («European Social Survey» и др.), позволяющее иным способом анализировать макропсихологическую ситуацию в европейских странах и в России. Эмпирической базой послужили данные предварительного релиза пятой волны межстранового исследования «Европейское исследование ценностей» (European Values Study - EVS), проведенного в 2017 г. «EVS» - проект, в рамках которого с 1981 г. проводится многолетнее сравнительное изучение убеждений, предпочтений, установок, ценностей населения европейских стран. Результаты вторичного анализа включают данные по 16 странам. Отмечается наличие статистически значимой прямой корреляционной зависимости между доверием и «субъективным благополучием» населения. На основании проведенного иерархического кластерного анализа предложена следующая классификация 16 стран-участниц проекта, в зависимости от выраженности «субъективного благополучия» и генерализованного доверия. Кластер-1 (с минимальными показателями по обеим характеристикам): Грузия. Кластер-2 (со «скорее низким» уровнем обоих показателей): Словакия, Армения, Россия, Болгария. Кластер-3 (со «скорее низким» уровнем «субъективного благополучия», но со «скорее высоким» уровнем генерализованного доверия): Беларусь. Кластер-4 (со «скорее высоким» уровнем «субъективного благополучия», но со «скорее низким» уровнем генерализованного доверия): Словения, Хорватия, Чехия, Польша. Кластер-5 («скорее благополучные» по обеим характеристикам): Австрия, Германия, Испания. Кластер-6 (с максимальными показателями по обеим характеристикам): Исландия, Нидерланды, Швейцария. Обоснована и проиллюстрирована целесообразность использования характеристики «психологическая безопасность» для поколенческого анализа, оценена динамика показателя. Возрастные когорты «18–24», «25–34», «35–54», «55 лет и старше» – были ранжированы в порядке возрастания их средних факторных значений (в рамках волны ESS-2018 – имеем 80 показателей) по характеристике «Психологическая безопасность». Из полученного ряда следует, что самым низким уровень «Психологической безопасности» оказался у болгар «55 лет и старше» (ранг=1), далее следуют болгары «35–54» (ранг=2) и «25–34» (ранг=3); а самым высоким – у норвежцев «55 лет и старше» (ранг=79) и у финнов «55 лет и старше» (ранг=80). Для российских подвыборок: «35–54» – ранг=4; «55 лет и старше» – ранг=6; «25–34» – ранг=9; «18–24» – ранг=15. Далее, повторно был проведен факторный анализ уже для объединенных БД: 2018 года (20 стран–участниц ESS) и 2020 года (россияне 18–24 лет и 25–34 лет). По характеристикам результатов этот факторный анализ получился аналогичным первому. Таким образом, появляется возможность оценить на временном отрезке 2018–2020 гг. динамику уровня «Психологической безопасности» у российской молодежи. Расположение когорт «18–24» и «25–34» по данным 2020 года – на континууме «Уровень психологической безопасности 2018 года» повышает наглядность. Оба показателя 2020 года приблизились к отрицательному полюсу, если сравнивать позиционирование соответствующих российских когорт. Особенно заметно «сместилась» в 2020 году наша молодежь «18–24» (напомним: в 2018 г. – ранг=15): она «расположилась» на континууме–2018 между болгарами «55 лет и старше» (2018 г. – ранг=1) и болгарами «35–54» (2018 г. – ранг=2). Немного меньше, но тоже ухудшилась в 2020 году ситуация у наших соотечественников 25–34 лет (напомним: в 2018 г. – ранг=9): их показатель оказался между показателями 2018 г. россиян «35–54» (2018 г. – ранг=4) и сербов «55 лет и старше» (2018 г. – ранг=5) (м.н.с. И.А.Зеленев). Продолжается и кросс-культурный анализ процессов преодоления трудных жизненных ситуаций. В этом году завершилось исследование различных личностных особенностей как факторов выбора стратегий проактивного совладания. Особое внимание было уделено роли уровня осознанности. В результате кросс-культурного анализа на выборках респондентов г. Москвы и г. Ташкента (общее количество=283 чел.) было продемонстрировано, что 1)адаптированная шкала «западной» осознанности Е.Лангер имеет хорошие показатели факторной, конвергентной и критериальной валидности на обеих выборках; 2) высокие показатели «западной» осознанности связаны с отношением человека к потенциальным трудностям как к источнику позитивного опыта и с развернутой рефлексией в случае их возникновения возможных вариантов поведения, адекватной когнитивной оценкой собственных ресурсов и склонностью к прогнозу результатов своего поведения; 3) отсутствие межкультурных различий в характере взаимосвязей уровня осознанности и стратегий копинга позволяет выдвинуть предположение о том, что осознанность обладает потенциалом метакогнитивной функции (проф.Е.П.Белинская). Подведение итогов серии эмпирических исследований на выборках российской (N=515) и узбекской (N=482) молодежи (медиана возраста=21,4), посвященных анализу соотносительной роли предикторов разного уровня в выборе стратегий реактивного и проактивного совладания, показало, что предикторы выбора значительной части стратегий совладания обладают культурной инвариантностью, как и тематика описаний характерных трудных жизненных ситуаций. Так, культурно-универсальными являются: взаимосвязь выбора эффективных стратегий реактивного и проактивного совладания с рядом показателей уровня осознанности, а также высокой толерантностью к неопределенности и высоким уровнем самоэффективности; опосредствование связи параметров реактивного и проактивного совладания особенностями когнитивной оценки трудной жизненной ситуации; тематическое содержание трудных жизненных ситуаций (смерть/болезнь близких, межличностные конфликты, принятие решений, связанных с социальными выборами, трудности в учебе) и влияние переживания относительной депривации на выбор такой деструктивной стратегии реактивного копинга как избегание. Культурно-специфическими, согласно полученным эмпирическим данным, выступают: степень индивидуализации стратегий копинга и динамики отношений Я – Другой в конфликтных ситуациях межличностного общения; сочетание реактивной стратегии избегания с рядом проактивных стратегий совладания; характер взаимосвязи показателей уровня осознанности. Полученные данные позволили сделать вывод о том, что комплексное рассмотрение различных предикторов эффективного совладания в молодежном возрасте свидетельствует скорее о культурной универсальности, нежели культурной специфичности параметров копинга, что, в свою очередь, может выступать косвенным свидетельством взаимовлияния культур в современной ситуации транзитивности (проф.Е.П.Белинская). Еще одним полем для кросс-культурного анализа стал организационный контекст. Так, М.А.Иванов совместно с консультантом компании «Шеврон» (США) проводил социально-психологические исследования управления в американских и российских энергетических компаниях. Полученные данные свидетельствуют о том, что: • В современных компаниях размываются границы ответственности руководителей высшего и среднего звена: ответственность постоянно увеличивается, а властные полномочия сокращаются. • Размываются представления о профессиональных компетенциях специалистов. От каждого из них требуют наличия экономических, психологических, юридических, технологических компетенций, не зависимо от ранее полученного профессионального образования. • Цифровизация управления в обследованных компаниях привела к резкому увеличению количественных показателей, получаемых управленцами в реальном времени. При этом руководители не привыкли работать с «большими данными» и не принимают их в расчет при принятии решений. Приоритет в управлении отдается лишь финансовым показателям. • В американских компаниях резко увеличилось влияние идеологии на управление компаниями. Социальный статус энергетических компаний резко снижается, особенно в глазах молодежи. Значительное влияние на деятельность этих компаний оказывают экологическое движение и социальное требование равной представленности на руководящих позициях представителей разных гендеров и рас. • Управление строится на основе корпоративных ценностей. На основе ценностей формулируются и цели компаний и ключевые показатели каждого сотрудника. • Если ранее и самооценка и внешняя оценка сотрудников и компании ориентировались в первую очередь на внешнюю успешность, то в последние годы все более популярной становится ориентация на оценку счастья. Разрабатываются методики оценки счастья, как личного, так и компании в целом. • Происходящие изменения в российских и американских энергетических компаниях приводят к резкому увеличению нагрузки на сотрудников, что приводит к увеличению случаев «выгорания», повышению текучести кадров. • Создается впечатление, что в ряде случаев в управлении этими компаниями разрушается механизм обратной связи (ст.н.с.М.А.Иванов). В целом, отметим сохранение традиции рассмотрения процессов социального познания и взаимодействия в такой среде как организация. В рамках данного направления начата работа над монографией «Вовлеченность персонала: как сотрудники воспринимают свою работу и свою организацию. История вопроса, текущее состояние проблемы, практики, используемые в компаниях РФ» (ст.н.с.А.Н.Онучин). Под руководством С.А.Липатова было проведено эмпирическое исследование с целью выявления социально-психологических факторов вовлеченности работников в организацию с точки зрения самих работников. Разработка данного вопроса именно с этой точки зрения в научной литературе практически отсутствует, что подчеркивает новизну проделанной работы. Исследование проводилось с помощью качественного метода – глубинного интервью, которое позволяет определить, что сами респонденты имеют ввиду под вовлеченностью, а также факторы, влияющие на нее. В исследовании приняли участие 10 респондентов в возрасте 21-45 лет, которые работают в сфере консультационных услуг: юридическое консультирование, консультирование по недвижимости, IT - консультирование и др. Полученные результаты демонстрируют, что содержание и структура феномена вовлеченности работника в организацию в понимании респондентов близки к разрабатываемой нами многомерной модели, которая включает в себя феномены организационной идентификации, вовлеченности в работу и приверженности организации. В качестве основных социально-психологических факторов вовлеченности можно назвать: личность руководителя, отношения с коллегами и культура общения, принятая в организации, а также внешние атрибуты организационной культуры такие, как «эффективность компании», «наличие корпоративных мероприятий», «репутация организации» (доц.С.А.Липатов). Сравнение психологических особенностей у представителей разных форм трудоустройства проводилось в совместном с О.О.Юсуфовой исследовании И.Г.Кокуриной. Они изучали взаимосвязи макиавеллизма и особенностей эмоционального реагирования на слова-стимулы трудовой деятельности у представителей малого бизнеса и наёмного персонала. В условиях кризиса рыночной экономики и рыночной идеологии использование манипулятивных приемов в потоках коммуникаций и взаимодействий в современном обществе оказывается самым экономным и быстрым способом достичь желаемого от партнеров в ситуации «здесь и теперь». Манипуляции, являясь специфическим методом влияния, выступают важной частью деловых взаимоотношений и реально активно используются в практике управления межличностными контактами в ситуации «здесь и теперь». В проведенном исследовании авторы попытались ответить на вопрос о том, способствует или препятствует установка на манипуляцию (макиавеллизм) занятиям индивидуальной предпринимательской деятельностью? Работа включала в себя применение шкал семантического дифференциала для эмоциональной оценки слов-стимулов в трудовой деятельности у респондентов с высоким, средним и низким уровнем макиавеллизма, а также анализ того, на какие слова-стимулы эмоциональные реакции предпринимателей (самозанятых) значимо отличаются от эмоциональных реакций наемных работников с учетом их установки на макиавеллизм. Выборка состояла из 102 человек, из них самозанятых- 45 чел.; наемных – 57 чел. Среди них мужчин 33 человека и женщин 69 человек. По возрасту респондентов объединили в группы от 17 до 24 лет –66 человек, от 25 до 44 лет – 25 человек и от 45 лет до 65 лет –11 человек. Представителями малого бизнеса являлись самозанятые, а именно физические лица, самостоятельно осуществляющее на свой риск основанную на личном трудовом участии деятельность по оказанию услуг, выполнению работ для физических лиц, направленных на систематическое получение прибыли, не зарегистрированные в качестве индивидуального предпринимателя, не имеющих наёмных работников. В нашем исследовании это были косметологи, парикмахеры, мастера ногтевого сервиса, массажисты (45чел). Наёмные работники (57 чел) в нашем исследовании были представлены студентами, имеющими подработку в сфере обслуживания (продавцы-консультанты, репетиторы, агенты в сфере недвижимости, официанты, няни). С помощью теста Р.Кристи и Ф.Гейс (перевод и адаптация Знакова, 2000) выборку разделили на три группы: с высокой, средней и низкой установкой на макиавеллизм. Методом СД Ч.Осгуда измерялись эмоциональные реакции на 9 слов-стимулов (ценностей): Доверие, Контроль, Управление, Авторитет, Бизнес, Любовь, Работа, Закон. С помощью этого метода мы оценивали как общую суммарную эмоциональную оценку слов – стимулов по всем шкалам СД, так и эмоциональную оценку каждого слова-стимула по всем шкалам СД. 1) Результаты исследования свидетельствуют в том, что у высоких макиавеллистов эмоциональные реакции существенно менее выражены по сравнению со средними и низкими макиавеллистами, что совпадает с выводами зарубежных исследований об эмоциональной холодности или возможно об эмоциональной сдержанности высоких макиавеллистов, что по мнению авторов не одно и то же. 2) Диагностически значимыми словами-стимулами (из предложенного набора), отличающими высоких макиавеллистов от низких, а также самозанятых от наемных работников оказались всего три понятия: Работа, Доверие и Закон. Причем слово Закон в данной выборке оказался в отрицательной части шкал СД. А самые низкие оценки этому понятию дали высокие макиавеллисты в позиции наемных работников. 3) Социально-экономическая позиция быть самозанятым, а не наемным работником оказалась эмоционально более привлекательной формой работы и для низких и для высоких макиавеллистов. Группа со средними баллами по макиавеллизму эмоциональных предпочтений той или иной социально-экономической позиции не обнаружила. 4) Полученные результаты требуют подтверждения на других выборках по возрасту, уровню образования и профессий у самозанятых и наемных работниках. 5) Обнаружено, что макиавеллизм (высокий или низкий) и форма организации трудовой деятельности тесно связаны между собой. Авторы интерпретируют полученные результаты как свидетельство того, что самозанятость способна улучшить внутреннее эмоциональное состояние и отношение к людям как у низких так и у высоких макиавеллистов. У этих людей в позиции самозанятых статистически значимо повышается положительная эмоциональная оценка такой важной ценности как Доверие и Работа по сравнению с такими же людьми (низкими и высокими макиавеллистами), но в позиции наемных исполнителей. 6) Полученные данные могут быть использованы для отбора и расстановки кадров в организациях, использующих труд самозанятых и наемных исполнителей (доц.И.Г.Кокурина). Внимание роли доверия в организационном контексте уделено и в исследовании Т.Ю.Базарова. Он отмечает, что одним из важнейших факторов, определяющих состояние и уровень организации на рынке, является доверие в организации. Проведенное им исследование было ориентировано на модификацию и проверку концепта «доверие в организации», разрабатываемого Р.Шоу. На основе «Методологии оценки уровня доверия к организации» Р. Шоу и трех ключевых императивов доверия было разработано 20 незавершенных предложений, каждое из которых респондентам было предложено завершить, основываясь на своем восприятии и понимании доверия. Обработка данных проводилась с помощью контент-анализа. Полученные результаты позволили выявить в структуре концепта «доверие» такие составляющие как эффективность, порядочность, забота о других. В модифицированной концепции Р. Шоу данные компоненты могут быть соотнесены с тремя групповыми ролями, которые должен выполнять успешный лидер: фасилитатор, медиатор и модератор (проф. Т.Ю.Базаров). Изучались и процессы взаимодействия в группах, в целом. Например, проведено исследование эффективности модерации группового взаимодействия с использованием голосового помощника (ГП) на основе искусственного интеллекта (ИИ). Проблема модерации группового взаимодействия с помощью ГП рассмотрена как в функциональном аспекте проектирования коммуникации ГП с группой пользователей, так и на примере групповой динамики при модерации двух процессов – знакомства членов группы и принятия решения. Эксперимент показал, что существующие ограничения в распознавании естественной речи и в алгоритмах работы ИИ создают повод для кооперации членов группы вокруг задачи эффективного взаимодействия с ГП. Побочным продуктом модерации групповой деятельности с помощью ГП становится снижение эмоционального напряжения и рост сплоченности в группе (ст.н.с.Ф.Н.Винокуров). В другом исследовании, посвященном оценке качества инновационного решения проблемной задачи, предложены общие принципы и рассмотрены особенности критериев оценки решения творческих задач. Предложен и использован переход от оценки соответствия творческого результата абсолютным критериям эффективности к качественной оценке процесса поиска творческого решения. В отличие от творческого результата, связанного с внешней ситуацией его применения, процесс творческого поиска плох или хорош здесь и сейчас, поэтому должен оцениваться в соответствии с используемой процедурой групповой работы. В проведенных исследованиях способом структурирования задачи выступил подход «шести шляп мышления», поэтому его принципы и были использованы для оценки качества групповой творческой активности. В докладе на конференции по психологии творчества и одаренности были представлены следующие выводы этих исследований. Специфика проблемных задач – в том, что их результат известен или предсказуем, зато интересен процесс, путь решения. У инновационных задач – наоборот, технологичный путь решения ведет к оригинальному результату инновационных решений, для пути решений проблемных задач подходит оценка качества мета-содержания творческой активности. Специальные методические акценты на процедуре меньше влияют на продуктивность, но заметно меняют удовлетворенность участников творческой групповой работы, поскольку продуктивность связана с результатом решения, а удовлетворенность сильнее связана с процессом решения. Поэтому при справедливости критериальной оценки результатов (ст.н.с.Ю.Э.Ширков). В совместном исследовании П.Левитиной и В.А.Барановой изучались взаимосвязи эмоционального интеллекта и стиля принятия решений у студентов. Была проведена эмпирическая проверка гипотез о наличии взаимосвязей между уровнем эмоционального интеллекта и рациональностью принятия решений, а также о наличии корреляций с отдельными компонентами эмоционального интеллекта и гипотеза о различии в выборах респондентов при варьировании инструкции. В исследовании приняли участие 80 человек (по 10 человек на каждую дилемму соответственно (от 17 до 30 лет). Все респонденты являются студентами. Для диагностики эмоционального интеллекта был использован опросник Н. Шутте (Schutte et al., 1998) в адаптации А. Ю. Варицкого (Варицкий, 2016), для диагностики стиля принятия решений респондентам были предложены восемь моральных дилемм (Kusev et. al, 2016). В результате корреляционного анализа было обнаружено, что общий уровень эмоционального интеллекта имеет статистически значимую (p<0,05) слабую положительную корреляцию (r=0,281) с рациональностью выбора. Также рациональность выбора имеет статистически значимую (p<0,05) слабую положительную корреляцию со шкалой “Восприятие эмоций” (r=0,242) и умеренную положительную корреляцию со шкалой “Использование эмоций” (r=0,308). Рациональность выбора также имеет статистически значимую (p<0,05) умеренную отрицательную корреляцию (r= -0,340) с дилеммами. Кроме того, существует статистически значимая (р<0,05) корреляция (r=0,701) рациональности выбора и шкалы “Использование эмоций”, а также сильные положительные корреляции (р<0,05) рациональности выбора и шкал “Восприятие эмоций” (r=0,733) и “Использование эмоций” (r=0,738). Авторы приходят к следующим выводам: • Инструкция имеет влияние на рациональность принятого решения. • Существует положительная корреляционная связь компонентов эмоционального интеллекта и рациональности выбора. • Существует положительная корреляционная связь общего уровня эмоционального интеллекта и рациональности выбора (доц.В.А.Баранова). Особое внимание было уделено и анализу различных факторов, которые могут регулировать межгрупповые отношения и процессы категоризации в социуме. Например, в экспериментальном исследовании М.В.Копачевской под руководством О.А.Тихомандрицкой изучался феномен доверия, возникающий у респондентов в ситуации восприятия лица незнакомого человека. Рассмотрены различия в приписывании доверия и недоверия представителям групп «своих» и «чужих» (представителей разных этнических и половых групп). Для изучения доверия и недоверия были разработаны авторские опросные методики, а также применялась технология регистрации движений глаз (айтрекинг). Было выявлено, что доверие и недоверие представляют собой независимые оценочные шкалы. Люди по-разному определяют содержание доверия и недоверия и эти категории могут меняться в зависимости от объекта оценивания. В случае знакомых объектов приписывается большее количество характеристик и оценки являются более согласованными, в случае менее знакомых объектов оценки качеств разнятся и являются менее согласованными. Значимо большая степень доверия приписывается представителям своей этнической и половой группы. Данная закономерность была выявлена только с помощью опросных методов, анализ глазодвигательных показателей не обнаружил значимых различий. Таким образом, на различных уровнях анализа информации феномен доверия группам “свои” и “чужие” проявляется неодинаково: на перцептивном уровне не наблюдается различий по доверию и недоверию, на когнитивном уровне - возникают такие различия (доц.О.А.Тихомандрицкая). А в рамках изучения специфики восприятия социального статуса личности было проведено исследование данного феномена среди старших школьников, с целью выявления особенностей восприятия высокого социального статуса и собственного желаемого образа старшими школьниками. Основными методами сбора данных выступили: дневниковый метод и опрос. Результат: в ходе исследования было установлено, что в качестве критериев социального статуса могут быть использованы: наличие собственных принципов, степень гармоничности и совершенности личности, готовность противостоять общественному давлению, степень принятие себя и количество обязательств перед обществом. Кроме того, был составлен желаемый образ подрастающего поколения. Для них более важным оказывается возможность быть самими собой, иметь свой уникальность. Их идеал оказывается гармоничной личностью, у которой есть все, что нужно для полноценной жизни: работа, семья, увлечения. При этом желаемый образ школьников не скован долгом и обязательствами перед обществом. Он может действовать спонтанно, так как у него достаточно возможностей и ресурсов для этого. Такой человек принимает себя, поэтому и готов быть самим собой в обществе. Если есть недостатки, то они преподносятся как часть его неповторимой индивидуальности. Он слушает в первую очередь себя, так как ему важнее не предавать себя, чем получить одобрение общества. В свою очередь, образ высокого социального статуса школьников имеет пересечения с желаемым: у обоих есть ресурсы для достижения своих целей, а также имеет свою собственную внутреннюю мораль. Однако такой человек не имеет свободы и большей вариации в поведении, так как его ограничивают общественные нормы и значительное число обязательств. Для него быть собой – недопустимая роскошь, которая угрожает его положению (ст.н.с.С.В.Федотова). В рамках анализа процессов групповой дифференциации начато изучение особенностей повседневного экономического поведения у богатых и бедных. С помощью дневникового метода были собраны данные по стилю жизни респондентов, регулярным ежемесячным и ежегодным тратам, а также фиксировались самоотчеты их экономического поведения на протяжении недели. На втором этапе проводилось уточнение полученных закономерностей с помощью смешанных методов сбора и анализа данных. По результатам проведенного исследования планируется выявить психологические особенности, связанные с разными формами экономического поведения, а также выявить общие тенденции взаимосвязи этих психологических особенностей с различными социально-экономическими статусами, что позволит проверить новый подход к выделению групп с разным социо-экономическим статусом. На основе полученных результатов будут выдвинуты рекомендации по повышению финансовой грамотности россиян (ст.н.с.С.В.Федотова). А также проводилось исследование особенностей переживания зависти к образу жизни других людей у российской молодежи. Целью исследования являлось изучение процесса переживания зависти, а также определение стадий, предметов, объектов зависти и факторов, влияющих на ее переживание. Сбор данных осуществлялся в несколько этапов: опрос, дневниковый метод, полу-структурированное интервью. Результаты: молодыми людьми зависть переживается зачастую к идее об обладании желаемым предметом, к идее об определенном желаемом образе жизни в том случае, если предмет отражает потребности или ценности человека. Позавидовавший человек зачастую не намерен в точности повторять путь достижения и становиться идентичным объекту зависти (Другому). Часто этот путь достижения Другого и вовсе игнорируется, так как аффективно заряженная зависть обращает внимание субъекта только на саму идею обладания чем-либо. Здесь, в этих пробелах, закрывающих путь достижения Другого в восприятии субъекта, зарождается чувство несправедливости и зависть к такому субъективно легкому приобретению желаемого. Возможно, именно эти пробелы и делают предметы зависти субъективно недостижимыми, а сама зависть становится деструктивной и демотивирующей. В ходе исследования было установлено, что молодежь чаще всего завидует друзьям или знакомым, но не членам семьи. Также было установлено, что молодые люди склонны завидовать людям с определенной характеристикой, навыком или личностной чертой. Это можно было бы связать с некоторым идеальным образом, который человек хотел бы для себя. Кроме того, обычно вместе с завистью переживается целая группа негативных эмоций, имеющих деструктивный характер: например, сожаление, агрессия, стыд, злость на себя, чувство несостоятельности, возмущение, фрустрация и так далее. Эти деструктивные эмоции как будто произрастают из недовольства собой или в целом недовольства из-за несоответствия реальности и желаемого образа. Аффективно окрашенное переживание работает как маркёр желаний и ценностей. Иногда зависть подсвечивает не только ценности, но и актуальные потребности. Еще одной возможной функцией зависти можно назвать мотивирующую - в случае если зависть хорошо осознается и для молодого человека предмет зависти субъективно достижим, она может давать энергию для реализации (ст.н.с.С.В.Федотова). В 2021 году изучались и особенности социального познания и взаимодействия различных групп в разных социльных контекстах. Так, в исследовании М.А.Иванова и Д.Б. Карабашевой были проанализированы представления студентов о своей будущей профессии. Полученные результаты свидетельствуют о том, что и студенты инженерных вузов, и будущие врачи, и психологи в своем большинстве уверены в высокой социальной значимости выбранных ими профессий. При этом студенты инженерных специальностей в своих профессиональных представлениях демонстрируют в большей степени «прагматическую» направленность: в ядре социального представления преобладают ассоциации, связанные с внешними атрибутами профессии и материальными мотивами профессионального выбора. У групп же медиков и психологов была выявлена общая тенденция к преобладанию в ядре профессиональных представлений ассоциаций, связанных с аффективными мотивами выбора профессии и личностными качествами, важными для специалиста, что свидетельствует о значительной роли эмоциональных ценностей в профессиональном выборе (ст.н.с.М.А.Иванов). ОВ.Соловьевой совместно с Е.Г. Пастуховой изучалась связь между профессиональным стрессом и конфликтностью у юристов по гражданским делам. С помощью пяти методик был опрошен 31 судебный юрист. Оказалось, что личностная конфликтность средне выражена у группы опрошенных респондентов. Респонденты совмещают несколько стратегий поведения в конфликтной ситуации. Наиболее предпочтительной является стратегия компромисса, наименее – приспособление. Было выявлено, что уровень ряда негативных функциональных состояний имеет тенденцию снижаться с возрастом. При этом чем выше показатели стресса у юристов, тем выше вероятность обращения к конфронтационному типу поведения. Полученные в исследовании результаты могут быть использованы при разработке программ совершенствования коммуникативной компетентности, а также для повышения психологического благополучия судебных юристов (доц. О.В.Соловьева). Совместно со студенткой А. М. Шапиро проведены исследования моральные ценностей молодёжи в отношениях со сверстниками. Полученные результаты свидетельствуют о том, что приоритетными ценностями молодежи в отношениях со сверстниками являются: безопасность (психологическая и физическая) в отношениях, в том числе стабильность отношений и соблюдение границ. Данные свидетельствуют о повышенной тревожности в отношениях, ожидании агрессии, грубости и взаимонепонимания. Главным нормативным требованием при этом является соблюдении вежливости при общении со сверстниками (ст.н.с.М.А.Иванов). В совместном исследовании А.М.Рикеля и В.В.Лянгузовой анализировались социально-психологические основы социальных представлений о гомосексуальности у разных поколений россиян. Авторы исходили из предположения, основанного на ряде западных исследований, в которых было показано, что представления поколения Z отличаются большей толерантностью и свободой взглядов в адрес традиционно маргинализованных групп. С помощью авторского опросника были опрошены 444 респондента (россияне, возраст 16-65 лет). Полученные на основе методики П.Вержеса социальные представления подтвердили гипотезу о большей толерантности к гомосексуальности у представителей поколения Z, а также продемонстрировали наличие «двойных стандартов» в адрес мужской и женской гомосексуальности. Сам концепт гомосексуальности как типа воспринимается как связанный с сексуальностью в большей степени, чем с романтическим контекстом отношений (доц.А.М.Рикель). З.Д.Шаеховым и Н.Г.Малышевой анализировалсь роль социального познания в переживании психологического благополучия такой маргинализованной группы как гомосексуальные мужчины. В качестве компонентов социального познания выявлялись «вера в конкурентный мир» (опросник Дж.Даккита) и «интернализованная гомонегативность» (опросник У.Мэйнфилда). Авторы исходили из предположения, что компоненты, связанные с образом мира и образом себя в мире, создают фундамент для восприятия своих достижений в социальном мире и самопринятия как важных составляющих психологического благополучия. А учитывая многочисленные данные, свидетельствующие о негативных установках в обществе к мужской гомосексуальности можно предположить, что у данной группы будет формироваться образ мира, в котором высокий уровень напряженности и снижены возможности для принятия своей сексуальной ориентации, что может стать факторами риска для психологического благополучия. В исследовании участвовали 68 мужчин, идентифицирующих себя как гомосексуалы. Наши результаты демонстрируют, что роль интернализованной гомофобии выше, чем веры в конкурентный мир. В частности, принятие своей гомосексуальности позитивно связано с психологическим благополучием, а вера в конкурентный мир снижает его. Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что социальное мировоззрение и самоотношение личности играют значительную роль в психологическом благополучии (инж.З.Д.Шаехов, доц. Н.Г.Малышева). В заключение отметим и большое внимание, уделяемое методологическим и методическим разработкам сотрудников кафедры во всех перечисленных выше областях и темах. Например, в совместном исследовании О.Т.Мельниковой с Д.Д.Савенковым была проведена апробация существующего проективного метода психологического рисунка и его адаптацию к анализу структуры социальных представлений. Основываясь на утверждениях о том, что одним из составляющих социальных представлений являются образы, авторы провели анализ рисунков и структуризацию полученных данных с целью выявления целостного содержания и структуры социальных представлений о мужчинах и женщинах. Респондентам предлагалось изобразить с помощью восковых мелков свое представление о мужчинах и женщинах, не рисуя самих людей. Анализ собранного материала проходил с помощью схемы П. Вержеса, применяемой для вербальных ассоциаций: в нашем случае учитывалась частота общих графических элементов, в соответствии с которой эти элементы были распределены между ядерным и периферийным компонентом социальных представлений и интерпретированы. Для проверки и сопоставления полученных данных дополнительно нами была использована методика свободных вербальных ассоциаций, обработанная по классической схеме. Исследование проводилось на 42 респондентах-подростках в возрасте от 15 до 18 лет. Результаты проведенного анализа позволили выделить содержание ядерной и периферической системы социальных представлений. Социальные представления о мужчине оказались достаточно оптимистичными и положительными: подчеркнулась его сила, мужественность, доброта, ориентация как на карьеру, так и на семейные отношения, его статус и стремление к власти; единственными явно отрицательными качествами оказались его неопрятность и любовь к алкоголю. Социальные представления о женщине развернулись вокруг ее внешности и семейной ориентации; также акцент делался на ее экспрессивность, яркость и привлекательность; несмотря на это, прослеживались и идеи, связанные с феминизмом и маскулинностью. Материал, полученный с помощью рисуночной методики, в отличие от классической ассоциативной, показал возможность ее применимости для изучения социальных представлений. Помимо перечисленного, изобразительная методика позволила выделить те образные компоненты, которые не упоминались респондентами в словесной форме: например, появление алкоголя в представлениях о мужчине (рисунки бутылок и кружек с алкогольными напитками) и маскулинных атрибутов в представлениях о женщинах (рисунки машин и инструментов) (проф.О.Т.Мельникова). Другим примером может служить обращение к исследовательскому потенциалу сказок/историй, которые собираются в ходе интервью на основе стимульного материала, для анализа непрямой самопрезентации респондентов, выражающей их личностные черты. В исследовании анализировались рассказы участников с разным уровнем макиавелизма. Полученные результаты продемонстрировали, что в речи макиавеллистов явно прослеживается сюжет противостояния человека и мира. В их рассказах обычно есть сильный герой, другие персонажи игнорируются. Макиавеллисты хотят безопасного и спокойного места, где они могут быть самими собой. Возможно, это связано с тем, что они тратят много сил в социальном взаимодействии на то, чтобы не выдавать свои цели. Респондентов с низким макиавелизмом беспокоит мнение общества, которое влияет на их жизнь и поведение. Они действуют на благо мира, в то время как их собственные чувства игнорируются. В сказках немакиавеллистов присутствует чувство вины, связанное с окружающими их неудачами (доц.Т.В.Фоломеева, ст.н.с.С.В.Федотова).
8 1 января 2022 г.-31 декабря 2022 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа: Актуальным направлением исследований в современной социальной психологии является изучение возможностей и ограничений цифровизации, анализ социального познания и взаимодействия в онлайн-среде и/или с применением компьютерных технологий. Е.П. Белинской проведен теоретико-концептуальный анализ процессов совладания как одного из предикторов психологической адаптации человека к рискам цифрового мира. Показано, что ситуация глобальной неопределенности и рисков определила изменения в исследованиях копинга, общей смысловой интенцией которых является переход к комплексному и холистическому видению процесса взаимодействия человека и ситуации, требующей совладания. Эта интенция реализуется в трех основных исследовательских трендах: 1) переосмыслении проблематики личностных ресурсов совладания, которые сегодня понимаются не как конкретные личностные диспозиции или же характеристики когнитивной сферы субъекта; 2) пересмотре проблемы эффективности различных копинг-стратегий в силу накопления достаточного эмпирического материала, доказывающего неоднозначность корреляционных зависимостей между различными копинг-стратегиями человека и психологическим благополучием; 3) все более частом обращении к анализу процессуальных особенностей совладания, что, прежде всего, выражается во внимании к его антиципационным возможностям (проф. Е.П. Белинская). Также продолжалась работа по эмпирическому изучению особенностей общения и взаимодействия в пространстве социальных сетей (на примере молодежного возраста). Конкретным вопросом исследования стали особенности обращения молодежи за психологической помощью в виртуальном пространстве. Эмпирические данные, полученные с помощью совокупности количественных и качественных методов, свидетельствуют, что: 1) при наличии выраженного запроса на оказание психологической помощи в трудных жизненных ситуациях представления молодежи о психологических услугах в социальных сетях складываются из конкретных и нередко случайных визуальных образов (изображений, видео), не имеющих отношения к профессиональных научным и практическим институциям; 2) хотя образ психологических услуг в социальных сетях Интернета неотделим от образа человека, их оказывающего, ядро этих представлений составляет интеграция образов «типичного» и «некомпетентного» психолога, при этом итоговый результат становится максимально обезличенным. Иными словами, для современной молодежи, вне зависимости от характера получаемого образования, практически отсутствуют четкие маркеры профессионализма психолога-практика в социальных сетях (проф. Е.П. Белинская). В свете развития цифровой экономики весьма актуальным является вопрос, как использование программ на основе искусственного интеллекта (ИИ) влияет на процесс принятия экономического решения. Цель эмпирического исследования, проведенного сотрудниками кафедры социальной психологии — выявление особенностей принятия экономических решений при наличии рекомендаций, основанных на работе искусственного интеллекта, а также определение факта влияния этих рекомендаций на готовность к риску большим ресурсом. В исследовании была реализована стратегия «смешанных методов» (mixed methods research): на первом (качественном) этапе использовался метод интервью, полученные результаты которого позволили уточнить формулировку гипотезы и сформировать критерии выборки для второго (экспериментального) этапа. Выборка первого этапа составила 8 человек, второго этапа – 289 человек. Получены следующие выводы: 1. Внесение рекомендации в процесс принятия экономического решения оказывает значимое влияние на готовность рисковать ресурсом. 2. В случае согласия с рекомендацией, если источником рекомендации выступала программа, основанная на технологии искусственного интеллекта, то готовность рисковать была в среднем выше. 3. Зафиксированный в исследовании эффект может объясняться спецификой ситуации принятия экономического решения: задача является достаточно формальной, время на решение задачи ограничено, и ситуация принятия решения сопровождается высокой долей неопределенности последствий этого решения (доц.Т.В. Фоломеева, ст.н.с.Ф.Н. Винокуров, ст.н.сС.В. Федотова.). В рамках изучения глобальных рисков цифрового мира были применены методы интеллектуального анализа данных для выявления и анализа актуальных цифровых рисков. В основе исследования лежит предположение, что цифровые риски, являясь эмоционально нагруженным понятием, должны обсуждаться в социальных сетях, и применение методов интеллектуального анализа данных может позволить выявить подобные представления на основании анализа большого количества открытых публикаций. На основании анализа 3000 открытых публикаций по 15 запросам удалось выявить три ключевые сферы жизни человека, которым уделяется особое место при обсуждении цифровых рисков – семья, работа и финансовая сфера. В семейной сфере центральной категорией выступают дети и те опасности, которые подстерегают их в интернете (значительное время, которое проводит ребенок в интернете, проблемы со школой, друзьями, родителями). В сфере трудовых отношений выделилось два центральных риска – это удаленная работа, а также утечка корпоративной информации. Наконец, в сфере финансовых отношений центральным риском является банковское мошенничество и приобретение товаров, которые могут повлечь за собой материальные потери. Помимо данных сфер также важное место среди рисков занимает утечка персональных данных, которая конкретизируется в утечке банковской информации, номеров телефона, адресов, информации со страниц в социальных сетях и другое. Кроме персональных цифровых рисков выделяется ряд глобальных, мировых рисков, которые могут оказывать воздействие на жизни людей. На основании проведенной апробации методов интеллектуального анализа данных для изучения цифровых рисков можно заключить, что данная группа методов позволяет исследовать большие объемы данных с целью выявления гипотез и разного рода закономерностей, которые могут быть неочевидными на первый взгляд. Однако данная группа методов имеет ряд ограничений, в частности, невозможность глубокого изучения качества выгружаемых данных (например, авторство и содержание текстов невозможно оценить в полном объеме). На дальнейших этапах исследования планируется привлечение данных из открытых источников, в том числе результаты опросов ВЦИОМ, открытые данные правительства России, Портала открытых данных Правительства Москвы и других, для выявления новых гипотез и закономерностей по проблеме восприятия цифровых рисков россиянами (С.В. Федотова, Ф.Н. Винокуров). В 2022 году А.В. Журавлевым была продолжена работа по разработке и апробации социально-психологического инструментария формирования профессиональных сетевых сообществ. Исследование разворачивается в формате «лонгитюдного формирующего эксперимента». Фактически с нуля создается сетевое сообщество тренеров, активно включенных в решение задач цифровизации практики тренинга (https://vk.com/onlinetraininglab) В ходе исследования проверяется гипотеза: «Поддержка экспертного позиционирования является базовым процессом, обеспечивающим вовлечение, удержание участников на сетевых ресурсах, и стимулирующим их активность». За второй год «лонгитюдного формирующего эксперимента» удалось увеличить число участников на 84% (до 340 участников), а также изменить уровень активности членов группы. Существенно увеличилось количество постов и репостов, сделанных участниками онлайн сообщества. Из 17 публикаций (постов), сделанных в отчетный период, 9 публикаций (52%) – это посты, опубликованные по запросу двух участников группы. В первый год исследования из 38 постов 16 (42%) – это посты, опубликованные по запросу участников. Количество участников группы, обратившихся с запросами на публикацию, было 9 человек. Но все публикации носили одноразовых характер. В этом смысле в первый год лонгитюдного исследования «устойчивое информационное ядро» не сложилось. По всей видимости складывание «активного информационного ядра», участники которого включились в дискурс, развернутый в группе, стимулировали три фактора: 1. Положительная оценка качества экспертного контента, посвященного цифровизации обучения. 2. Увеличение числа участников группы. 3. Персональные задачи – позиционироваться в качестве эксперта по вопросам обучения онлайн. В ходе исследования отрабатываются основные положения схемы позиционирующей сетевой коммуникации (на базе концепции дискурса Р. Харе), в соответствии с которой участники должны иметь дело с одним объектом, а также: • Говорение (пост) должно быть позиционным, включающим в себя право это говорить. Позиция задает стиль и сюжет поста. • Коммуникация должна решать задачу складывания общего (разделяемого) знания об объекте (элементе объекта) и подталкивать к использованию нового средства (в том числе и знаниевого) для решения проблем пользователей. • Дискурс (коммуникация) разворачивается в нормативном пространстве (гласном и негласном), заданным сетевым ресурсом. • Сообщение (пост) должно указывать на (предлагать) совместное действие и подталкивать к использованию нового средства. Также была продолжена работа по исследованию цифровизации практики тренинга. Разработана и апробирована модель онлайн-тренинга «Ассинхронный тренинг без ведущего» по теме «Командообразование». Проводится анализ результатов оценки эффективности такого формата. Совместно с методистами кафедры технологии и профессионального обучения Московского государственного педагогического университета проведена адаптация методик организации и проведения онлайн-тренинга на платформе getLocus для задач подготовки школьников в интерактивном формате. Результаты представлены коллегами на двух международных конференциях:  Форум участников китайско-российского союза высших педагогических учебных заведений «Педагогическое образование в условиях глобальной цифровизации». https://vk.com/onlinetraininglab?w=wall-200954721_164 Время начала доклада в записи 1:02:10.  XII Международная научно-практическая интернет-конференция «Виртуальная реальность современного образования». https://vk.com/onlinetraininglab?w=wall-200954721_163 Проведена концептуальная рефлексия результатов исследований и практических проб пространственной организации цифрового (онлайн) тренинга. Подготовлена к публикации статья «GetLocus – цифровой сервис на фронтире интерактивного онлайн-обучения» Проведено пилотное внедрение связанных сервисов для подготовки и проведения онлайн-тренингов (интерактивных заданий) «T-Matrix» и «GetLocus» в программах подготовки педагогов по направлению «Педагогика онлайн» кафедры технологии и профессионального обучения Московского государственного педагогического университета (http://mpgu.su/novosti/v-iftis-zavershilsja-pervyj-jetap-podgotovki-trenerov-onlajn-resursa-getlocus/), в программах развития профессионального сообщества педагогов Ленинградского областного института развития образования (https://loiro.ru/news/15/5086/); учебных программах Корпоративной академии Госкорпорации «Росатом» (ст.н.с. А.В. Журавлев). Активное развитие цифровых инструментов и технологий, в том числе, и для организации обучения, привело к разнообразию ситуаций, которые не могли остаться без внимания исследователей. В частности, это относится к построению различных форм дистанционного обучения (с применением традиционных и инновационных лекций, а также семинаров). В научной литературе практически отсутствуют исследования, которые могут объяснить, как и с помощью каких учебных ситуаций и форм обучения можно добиться активности, продуктивности, эффективности, а также успешного усвоения учебного материала студентами, обучающимися в дистанционном формате. Целью исследования, проведенного Т.Ю. Базаровым и А.Р. Котковой, являлось определение связи между ситуационными переменными и эффективностью лидеров в дистанционном формате обучения. Исследование было выполнено в два этапа. На первом - проводилось квазиэкспериментальное исследование с целью выявления связи между ситуационными переменными и эффективностью студентов в дистанционном формате обучения. На втором этапе выявлялись личностные качества лидеров, которые проявили свою активность в выступлении в роли спикера, выдвижении кандидата на лидерскую позицию (совет конференции) и наличием комментариев/реакций на выполненную индивидуальную работу. Кроме того, на втором этапе исследования респонденты заполняли ряд методик: «Профессионально-управленческие роли» (Т.Ю. Базаров), «Коммуникативно-организационные роли» (Т.Ю. Базаров), «Стили реагирования на изменения» (Т.Ю. Базаров, М.П. Сычева). Обработка данных осуществлялась с помощью «MS Excel». Результаты и вывод исследования: Традиционные формы дистанционного обучения способствуют снижению эффективности студентов в образовательном процессе в то время, как инновационные формы дистанционного обучения повышают эффективность обучения студентов. Студенты, проявляющие активность в организационной сфере деятельности, добиваются высокой эффективности в обучении. Студенты, проявляющие активность в содержательной сфере деятельности, добиваются низкой эффективности в обучении. Студенты, проявляющие активность в эмоциональной сфере деятельности, добиваются средней эффективности в обучении. (проф. Т.Ю.Базаров). Совместно с М.В. Мартыновой М.А. Ивановым были проведены исследования проявлений личностных особенностей блогеров, рекламирующих товары в Интернете, в их текстах и восприятие этих проявлений их целевой аудиторией. В исследовании использовались психолого-лингвистические методы анализа текстов и семантического анализа восприятия их аудиторией. Проведенное исследование позволило установить: • Рекламные тексты блогеров с высокими показателями ригидности оказываются наиболее длинными и отличаются наибольшей частотой использования различных приемов влияния. • Целевая аудитория негативно оценивает рекламные тексты, в которых используются глаголы повелительного наклонения и больше количество смайликов. • Частое использование смайликов оказалось связанным с высокой степенью сензитивности блогеров. • Тексты блогеров с высокими показателями по шкалам «Экстраверсия» и «Спонтанность» оценивались аудиторией, как некомфортные, а тексты лидеров мнений экстравертов оценивались как плохие. • Лидеры мнений, имеющие самую низкую долю негативных комментариев, обладают высокими показателями по шкале «Эмотивность». • Коэффициент вовлеченности аудитории оказался отрицательно связан с экстраверсивностью и эмотивностью: блогеры, имеющие высокие показатели по этим шкалам, имеют более низкие коэффициенты вовлеченности (ст.н.с. М.А. Иванов). Е.М. Дубовской было проведено эмпирическое исследование виртуальной и реальной дружбы в подростковом возрасте. Проведенный анализ литературы позволил сформулировать ту область изучения подростковой дружбы, которая очевидно требует более подробного изучения -особенности дружбы в реальном мире и в сети в подростковом возрасте. Целью исследования явился сравнительный анализ характеристик феноменов «дружба» и «дружба в сети» в подростковом возрасте. Выборка. В исследовании приняло участие 97 респондентов – подростки от 10 до 16 лет, проживающие на территории Российской Федерации (67,01% – девочки и 32,99% – мальчики). Объектом исследования выступили представления подростков о реальной дружбе и дружбе в сети и друзьях в реальных отношениях и в сети. Предметом исследования выступили психологические характеристики подростковой дружбы в реальном мире и в сети. Гипотезы исследования: 1. Респонденты, оказавшиеся в ситуации большей степени социальной изолированности, будут склонны к дружбе в сети, респонденты с меньшей степенью социальной изолированности склонны к дружбе в реальном мире. 2. Существуют гендерные различия подростковой дружбы в реальном мире и в сети. Гипотеза о том, что респонденты, оказавшиеся в ситуации большей степени социальной изолированности, будут склонны к дружбе в сети, а респонденты с меньшей степенью социальной изолированности склонны к дружбе в реальном мире не подтверждена, но и не опровергнута ввиду недостаточности полученных данных. Ввиду определения высокой степени изолированности только у девяти респондентов принято решение не применять статистические методы обработки данных. При анализе характеристик дружбы в реальном мире и в сети у данной категории респондентов отличительных особенностей не выявлено. Отдельно отмечена склонность к неудовлетворенности текущими дружескими отношениями, а также незначительное количество друзей, как в жизни, так и в сети. Кроме того, отмечено преобладающее чувство одиночества у подростков с большей степью социальной изолированности. Учитывая отсутствие выраженных различий по сравнению с респондентами, у которых реальный мир и мир в сети представляет единое целое и у которых реальный мир и мир в сети не совпадают, представляется, что наличие большей степени социальной изолированности не свидетельствует о склонности к дружбе в сети, а сложности с установлением дружеских связей в реальном мире, в свою очередь, не компенсируются установлением дружеских взаимоотношений в сети. Не подтверждена также гипотеза о существовании гендерных различий подростковой дружбы в реальном мире и в сети. В целях выявления значимых различий дружбы, а также уровня социальной изолированности у мальчиков и девочек был проведен сравнительный анализ при помощи t-критерия Стьюдента. Значимые различия выявлены только в части количества друзей в жизни. У мальчиков количество друзей в жизни больше, чем у девочек. В рамках проведенного исследования выявлены три группы друзей в сети: реальные друзья (друзья, с которыми подростки регулярно общаются, как в жизни, так и в сети); реальные друзья, с которыми подросток познакомился в жизни, но в силу определенных причин не может общаться на регулярной основе; виртуальные друзья – друзья в сети (подросток их не встречал в жизни). Большинство респондентов имеют виртуальных друзей - друзей в сети, с которыми поддерживают регулярный контакт и хотят увидеться в жизни. При этом периодичность общения в сети выше у респондентов, для которых реальный мир и мир в сети не совпадают, чем у респондентов, для которых реальный мир и мир в сети представляют единое целое. Результаты исследования показали, что уровень доверия к друзьям в сети выше, чем к друзьям в жизни по ряду причин: возможность быть открытым и откровенным, отсутствие опасения о том, что о твоих тайнах узнают друзья из жизни, возможность быстро прекратить дружбу, выйдя из группы в сети, большее понимание ввиду общих интересов. Такое преимущество дружбы в сети как возможность общаться с теми, кто находится от тебя далеко, одновременно является и недостатком, заключающимся в невозможности провести время в живую. Основной вид совместной деятельности в жизни - совместное времяпрепровождение (игры, прогулки и т.д.) трансформируется в сети в переписку в чатах и в социальных сетях. Традиционные характеристики дружеских отношений в жизни как поддержка, доверие, помощь сохраняют свое значение для подростков, тогда как в сети для друга наиболее значимой характеристикой является возможность общаться на любые темы. Таким образом результаты исследования показали, что феномен «дружба» и «дружба в сети» в подростковом возрасте представляют собой два схожих, но не идентичных феномена. Исходя из полученных данных, представляется вероятным, что дружба в сети является видом подростковой коммуникации и относится в большей степени к информационному обмену, в то время как дружба в жизни традиционно представляет собой вид межличностных отношений. Однако, данное заключение требует дополнительной проверки ввиду недостаточности полученных данных в рамках проведенного исследования (доц.Е.М. Дубовская). Под руководством А.М. Рикеля исследованы представления о феномене фейков у разных поколений современных россиян (проведено исследование на выборке 431 чел.). Проанализировано как само понятие фейков, так и его восприятие разными поколениями. Определены способы, которыми представители разных поколений выявляют заслуживающие и не заслуживающие доверия источники информации, а также критерии отделения фейков. Выявлены особенности конфликта поколений в вопросе о доверии и недоверии информации в Интернете. Начат цикл исследований, посвященных восприятию цифровых рисков разными поколениями. В 2022 г. было проведено исследование с целью выявить восприятие цифровых рисков и представления о стратегиях адаптации к ним у представителей различных поколений. В рамках исследования было проведено 6 фокус-групп с привлечением 37 респондентов. Три фокус-группы состояли из студентов различных ВУЗов (8 мужчин, 10 девушек) - представителей поколения Z (от 20 до 23 лет). Три фокус группы состояли из представителей, преимущественно т.н. реформенного поколения (1968-1981 г.р.) (4 мужчины, 14 женщин). Респонденты-представители обоих поколений, говоря о цифровой среде и ее рисках, предсказуемо чаще обращаются к рискам сети Интернет, чем к опасностям других проявлений цифровой среды. Говоря об условном рейтинге этих рисков, у поколения Z можно выделить, главным образом, экономические риски, риски, связанные с безопасностью конфиденциальной информации и вопросы слежки в Интернете. Для представителей реформенного поколения - это прежде всего, личностные риски, экономические риски, риски, связанные с безопасностью конфиденциальной информации и вопросы слежки в Интернете. Говоря о стратегиях адаптации, можно сказать, что оба поколения, преимущественно, используют технократические стратегии адаптации к данным рискам (72% упоминаний у поколения Z и 64% - у реформенного). Мыследейственные способы, связанные с ограничением своей деятельности в Интернете, выбирают 20% молодежи и 32% старшего поколения. Эти выводы могут быть, в частности, проинтерпретированы в пользу факта большей свободы и адаптированности представителей молодого поколения: осознавая наличие «цифровых» рисков, молодежь не боится находить технические способы адаптации к ним, при этом свободно реализуя свою деятельность и общение в Интернете. Тот факт, что значимо большее количество представителей реформенного поколения предпочитает просто ограничивать свою активность, показывает все-таки более настороженное отношение и страхи перед цифровыми рисками, что может быть проверено в русле дальнейших исследований (доц. А.М. Рикель). Ещё одним направлением исследования стало изучение социального познания и взаимодействия в условиях продолжающейся пандемии COVID-19. Проведенное под руководством О.Т. Мельниковой исследование направлено на выделение этапов трансформации отношения к одиночеству на выборке мужчин и женщин в возрасте 20-28 лет и выявление общих стратегий, которые респонденты использовали при изменении представлений об одиночестве в условиях пандемии. Использовалось сочетание количественных и качественных методов, что помогло проследить, как человек строит картину мира, опираясь на индивидуальные особенности и на представления, транслируемые ему значимой для него группой людей. Цель исследования - выявление особенностей конструирования представлений выпускников вузов об одиночестве и связи представлений об одиночестве с социальным окружением в условиях пандемии. Предметом исследования являлись особенности конструирования представлений об одиночестве в период пандемии. Объектом - социальное окружение как контекст конструирования представлений об одиночестве. Изменения представлений об одиночестве у индивида могут служить способом совладания со стрессовым состоянием, связанным со страхом одиночества. Одиночество может рассматриваться индивидом как стрессовое состояние, которое нужно избежать или ликвидировать, поэтому при конструировании понятия одиночества важно понимать то, как человек обычно справляется со стрессом и какие стратегии использует. Есть стратегии, которые связаны с социальным окружением и могут вызывать болезненные ощущения в ситуации вынужденного одиночества. Проактивные стратегии преодоления стресса могут работать до того, как произошла стрессовая ситуация. Это помогает оценить ситуацию заранее и подготовить себя к нежелательному воздействию. Такой способ совладания со стрессом, например, работает в условиях неопределенности, которой является пандемия для человека. Психологическое благополучие может иллюстрировать актуальное состояние индивида в обществе: то, насколько комфортно он чувствует себя и наедине с собой, и вместе с другими людьми. Когда человек спокойно относится к одиночеству и принимает его как обычно проходящее состояние, то это влияет на его общий комфорт в обществе, что отражается на показателях психологического благополучия. Основные результаты исследования: 1. Существует значимая связь между показателями психологического благополучия и общим переживанием одиночества. 2. Позитивное одиночество не получило значимой связи с психологическим благополучием и проактивными стратегиями, в частности, с компонентами, завязанными на социальном окружении. 3. Изменения по отношению к одиночеству не связаны напрямую с выраженностью показателей по психологическому благополучию и стратегиям проактивного совладающего поведения. Однако были выделены группы респондентов, которые поменяли свое отношение в зависимости от того, смогли ли они принять это состояние в какой-то момент жизни. Если подытожить все полученные результаты, то можно отметить связь глобальных процессов и процесса конструирования представлений у отдельных индивидов. При этом социальное окружение оказывает влияние на то, как человек переживает одиночество и то, как формируются его представления о нём (проф. О.Т. Мельникова). Анализ социальной идентичности и культуры как важнейших факторов, регулирующих социальное познание и взаимодействие, стал третьим направлением исследований в 2022 году. Е.П. Белинской была продолжена работа по концептуализации современных проблем исследования идентичности. Показано, что в условиях неопределенной и подверженной глобальным рискам современности, не дающей человеку опоры в социальных самокатегоризациях, констатация кризиса идентификационных структур личности ставит перед исследователями задачу поиска новых оснований самоопределения, того «личностного ядра», которое может вернуть человеку переживание субъектности в ситуации социального выбора, а идентичности – его интегративную функцию. Доказано, что характерными особенностями актуального этапа развития проблематики идентичности являются, во-первых, включение данного понятия в круг других психологических концептов (прежде всего, - смыслов и ценностей), а во-вторых – все больший исследовательский интерес к анализу социальных переживаний (страхов, вины, стыда, а также их более генерализованных результатов – обиды и несправедливости), влияющих на процессы персональной и социальной идентификации (проф. Е.П. Белинская). Цель эмпирического исследования, проведенного под руководством О.Т. Мельниковой - описание содержания социальных представлений об успешности, выявление релевантных им особенностей идентичности и определение соотношения между ними. В качестве объекта исследования выступали социальные представления об успешности; предметом являлись особенности социальных представлений об успешности в их связи с идентичностью. Теоретические основания сбора и анализа данных о соотношении представлений об успешности с идентичностью: 1) дискурсивный подход к идентичности, 2) теория социальных представлений и 3) результаты исследований представлений об успешности. Методический инструментарий: глубинное интервью, тематический анализ и ассоциативные проективные методики. Для проверки предположения о наличии более или менее согласованных представлений об успехе и успешности, а также о существовании их связи с релевантными элементами идентичности было проведено качественное интервью, включающее вербальные и невербальные (образные) проективные методики («Незаконченные предложения», «Направленные ассоциации», «Образные ассоциации»). Результаты интервью и методики «Незаконченные предложения» были обработаны при помощи тематического анализа, результаты ассоциативных проективных методик - с применением тематического анализа с элементами визуального. В результате проведенного анализа и сопоставления выводов из интервью с выводами из ассоциативных проективных методик выявлены особенности идентичности студентов, которые оцениваются ими как релевантные по отношению к их представлениям об успехе, и описано содержание их представлений об успехе; эти представления и элементы идентичности составили целостную картину без четкого разделения на отдельные типы, из чего следует вывод, что был описан один из возможных вариантов отношения к успеху и особенности идентичности этого типа. Эти составляющие идентичности предъявляются как личностные черты, относящиеся к мотивационной, когнитивной и ценностной сферам. Как на представления об успехе, так и на личностные черты может влиять принадлежность респондентов к профессиональной группе психологов (важность нематериального, открытость к разному, широта взглядов), к поколению рожденных в 2000-х (широких взглядов, важно нематериальное), а также к студентам МГУ им. М.В. Ломоносова («амбициозная, целеустремленная»). Представления об успехе в исследованной выборке также содержат достаточно согласованные элементы, о них предположительно, на уровне тенденции, можно говорить как о возможных составляющих «ядерной» части представлений. Таковы тройственное толкование успеха (материальная обеспеченность; довольство несколькими сферами жизни; достижение вообще или достижение цели - любой, главное, чтобы цель была осознанной и принадлежала субъекту), тесная ассоциация успеха с преодолением сложностей на пути к нему, видение успеха как результата приложенных усилий, работы по его достижению, а так же видение «достиженчества» как возможного формата успеха, но крайне нежелательного, и мнение о важности рефлексии как защиты от «достиженчества», показывающей наилучший путь к успеху. Результаты анализа ассоциативных методик добавляют к этому представление об успехе как о выделяющемся на фоне обыденного и связанном с достижением высоты. Соотношение идентичности и представлений об успешности у студенток-психологов заключается в преимущественном видении причин своих представлений об успешности в собственных личностных качествах, которые извне, однако, при внешнем анализе могут быть охарактеризованы как свойственные тем или иным социальным группам (например, поколению, профессиональному сообществу (психологов), студентам престижного вуза с высоким порогом поступления). Иными словами, представление об успехе характеризуется как «мое личное», разделяемое людьми с аналогичными личностными качествами и ценностями. При этом существует большое соответствие между качествами и содержанием представлений об успехе. Результаты показали, что регулятивный потенциал идентичности (как представления о себе) и представлений об успешности наиболее выразительно переплетается в связи элементов идентичности «широких взглядов и открыта к различному пониманию успеха, у каждого он свой» и «важность нематериального, духовного» - с элементами представления об успехе как крайне вариативном, индивидуальном, но при этом рискующем стать «достиженчеством» при отсутствии рефлексии целей (проф. О.Т. Мельникова). Как показывает анализ литературы для социума и для человека важным внутренним ресурсом и твердой опорой в жизни, правда в ситуации стабильности, является доминирующий тип культуры. Современные исследователи сходятся во мнении, что в настоящее время основной классификацией культуры, признанной и социологами, и психологами является классификация, выделяющая два ее типа: культуру коллективизма и культуру индивидуализма. (Г. Триандис 2007; Т.Г. Стефаненко, 2014). Культура коллективизма, дает возможность каждому представителю этой культуры ориентироваться прежде всего на интересы группы, организации, государства, на помощь более слабым (женщинам с детьми и беспомощным старым людям), на такие человеческие качества как энтузиазм, альтруизм и справедливость, патриотизм, способность к сотрудничеству и кооперации, способность к партнерским отношениям между людьми, ориентация на сохранение традиционных семейных ценностей. Коллективистическая культура создает в целом более позитивную и оптимистическую атмосферу в группе. Но коллективизм помимо явно позитивных аспектов содержит также некоторые слабые стороны: склонность к конформизму и компромиссу в решении конфликтов, стремление к устойчивости и стабильности групповых процессов в ущерб динамике и развитию группы. Культура индивидуализма предполагает ориентацию на конкуренцию и доминирование в любых отношениях, стремление к рациональности и прагматике в отношениях осуществляется чаще всего в ущерб эмоциональной стороне межличностных отношений, результат важнее процесса, выстраивание «вертикали власти» - важнейшая процедура в области формирования межличностных отношений, стремление к достижениям и уникальным результатам, приобретению благ цивилизации связано с поиском талантливых исполнителей, которыми по праву «цивилизационного и технологического превосходства» должны владеть и управлять представители исключительно индивидуалистической культуры. Кооперация с другими людьми и группами возможна, но ограничена рамками прагматических интересов. К позитивным аспектам данной культуры можно отнести уважение к знаниям, талантам и способностям других людей, которые можно всегда использовать к своей собственной выгоде. Базовое чувство собственного превосходства над другими людьми, которые рассматриваются как потенциальные инструменты пополнения собственных ресурсов не позволяет представителям культуры индивидуализма относится к ним как к равным себе, что дает реальный толчок к развитию цивилизации, не вызывая зависти и гнева к исполнителю. Коллективизм и индивидуализм реально дополняют друг друга, поскольку индивидуалист, используя коллективиста, дарит ему чувство уверенности в своей необходимости индивидуалисту, то есть по сути осуществляет желание коллективиста как исполнителя быть нужным и полезным другому человеку или группе. Психологическая характеристика двух разных культур сводится к тому, что обе культуры закладывают основу мировоззрения человека, его видение окружающего мира, которое приобретается в детстве и подростковом возрасте, имеет несомненно генетическую предрасположенность и при этом весьма устойчиво к изменениям, поскольку формирует психические структуры под названием установки и стереотипы сознания. В настоящий момент актуальной задачей социальной психологии оказывается задача изучения и формирования общественного сознания как «коллективного разума», то есть перед наукой стоит задача изучения механизмов формирования смысловых структур сознания как отдельного человека, так и общественного сознания больших социальных групп. Именно смысловые структуры сознания человека, в которых присутствуют не только ностальгические образы прошлого (стереотипы и установки той или иной культуры), но и образы потребного будущего, должны стать предметом изучения в социальной психологии. Решение возникающих сегодня проблем видится в воспитании и отборе элиты общества, в формировании таких психических структур у индивидов, в которых присутствовали бы преимущества каждой культуры, то есть возникало бы желание и способность к сотрудничеству и кооперации (преимущество коллективизма), а также желание и способность индивида к достиженчеству (преимущество индивидуализма). Оба желания и намерения должны существовать одновременно и быть развиты в равной степени. Исследования мотивации лидерства, проведенные И.Г. Кокуриной, убедительно показали возможность такого совпадения по значимости двух смысловых ориентаций: на кооперацию и достиженчество у лидеров студенческих групп (доц. И.Г. Кокурина). Исследования особенностей социального познания и взаимодействия различных групп в различных социальных контекстах являются четвертым направлением исследований в 2022 году. И.А. Зеленевым было продолжено исследование на основе обработки баз данных массовых социологических опросов («European Social Survey» и др.), позволяющее анализировать макропсихологическую ситуацию в европейских странах и в России. Эмпирической базой послужили данные Европейского социального исследования (ESS), волны 4–9 (с 2008 по 2018 гг., так как доступ к российским данным 2020 года наши коллеги пока не смогли предоставить). Страны ранжированы, в частности, по показателю «Уровень субъективного благополучия населения», также оценена динамика в некоторых странах. Постоянство по уровню субъективного неблагополучия в обеих волнах исследования наблюдается, например, для Болгарии (ESS-2008: ранг=2; ESS-2018: ранг=1), России (ESS-2008: ранг=5; ESS-2018: ранг=2) и для Венгрии (ESS-2008: ранг=3; ESS-2018: ранг=3). Однако, все из этой «тройки» демонстрируют положительную динамику, если сравнивать показатель страны в 2008г. с показателем 2018г. В «благополучном кластере» прочно «закрепились», преимущественно, северо-европейцы и скандинавы: Финляндия (ESS-2008: ранг=23; ESS-2018: ранг=24), Нидерланды (ESS-2008: ранг=24; ESS-2018: ранг=26), Швеция (ESS-2008: ранг=25; ESS-2018: ранг=27), Норвегия (ESS-2008: ранг=27; ESS-2018: ранг=25), Швейцария (ESS-2008: ранг=26; ESS-2018: ранг=28), Дания (ESS-2008: ранг=28; ESS-2018: ранг=30). Эти страны демонстрируют некоторую положительную динамику, если сравнивать показатель страны в каждой из двух волн ESS. Кроме того, по результатам обработки некоторых данных проекта «Социальная стратификация и социализация российской молодежи в постсоветский период», в русле поколенческого анализа рассмотрена взаимосвязь доверия «своим» группам и «субъективного благополучия» у современной российской молодежи (когорта №1 включает в себя респондентов в возрасте 18-24 лет, когорта №2 – 25-34 лет). Путем ранжирования средних баллов (по убыванию) каждого из пяти агентов социализации (отдельно для когорты) было получена следующая последовательность, отражающая меру восприятия в качестве «своих» (в скобках указан средний бал от «0» до «10» для когорты-1/когорты-2): родителей (8,5/8,8); школьных учителей (6,0/6,6); преподавателей (5,9/6,2); однокурсников (5,4/5,8); одноклассников (5,0/5,5). Как можно видеть, при разнице средних баллов, последовательности в когортах совпадают: наиболее «своими» воспринимаются родители и учителя, а наименее – однокурсники и одноклассники. Максимальная сила взаимосвязи «Субъективного благополучия» выявлена у всех с восприятием в качестве «своих» – родителей (r=0,32 и r=0,30 в когорте-1 и когорте-2, соответственно), а вот далее у когорты-1 – сила взаимосвязи с восприятием в качестве «своих» – одноклассников (r=0,26), затем – школьных учителей (r=0,21), однокурсники на последнем месте (r=0,19). У когорты-2 на II и III местах сила взаимосвязи «Субъективного благополучия» с восприятием в качестве «своих» – школьных учителей (r=0,28) и одноклассников (r=0,27), преподаватели ПТУ, колледжа, института – на последнем месте (r=0,20). Максимальная сила связи с «Субъективным благополучием» выявлена во всех когортах – с восприятием в качестве «своих» – родителей. Если же говорить о величине и ранге рассчитанного коэффициента корреляции с восприятием школьных учителей, можно предположить на уровне гипотезы, что их педагогический профессионализм был выше в школьные годы более старшего поколения российской молодежи (тех, кому сегодня от 25 до 34 лет), чем у когорты-1 (м.н.с. И.А.Зеленев). М.А. Ивановым совместно с А.М. Шапиро проведено исследование представлений молодежи об этике отношений со сверстниками. В рамках исследования было опрошено более 60 респондентов. Полученные данные показали: • что ядро ценностных представлений, лежащих в основе этих отношений, составили: Доброта; Эмоции; Понимание; Честность; Открытость; Доверие; Дружба; Принятие; Соблюдение личных границ; Умение слушать; Уважение; Искренность; Равенство; • были выявлены наиболее популярные нормы-долженствования во взаимоотношениях со сверстниками: Уважение, Быть собой, Понимание, Вежливость, Совместное развитие, Поддержка, Помощь, Честность, Общение, Быть адекватным. Самыми часто упоминаемыми антинормами оказались: Ставить себя выше других, Оскорблять, Вступать в конфликт, Применять физическое или психологическое насилие, Агрессия, Нарушать границы, Обманывать, Обесценивать чувства и взгляды, Пренебрегать общением; • в качестве нарушений норм общения, неминуемо приводящих к конфликту, респонденты называли: резкие различия во взглядах, нарушение границ, нарушение норм общения, появление опасности; • наиболее популярными причинами конфликта представляются недопонимание и разные взгляды людей. Также выявлены различия в представлениях об этике отношений у мужчин и женщин, у верующих, агностиков и атеистов. В совместном исследовании М.А. Иванова с Д.Б. Карабашевой изучены представления студентов и выпускников медицинских вузов об их будущей профессии. В исследовании приняло участие 147 респондентов. Полученные результаты позволили показать, что существуют существенные отличия в представлениях о профессии врача у студентов младших и старших курсов и у выпускников медицинских вузов: • У студентов старших курсов намного чаще, чем у выпускников и студентов младших курсов, встречаются ассоциации, связанные развитием профессионализма через образование и воспитание, и реже встречаются ассоциации, связанные с врачебной практикой. • В группе выпускников весьма часто, по сравнению с двумя другими группами, встречаются ассоциации, связанные с недооценкой и тяжестью труда врача. • У студентов младших курсов значимо чаще, чем у студентов старших курсов, проявляются ассоциации, связанные с практикой врачебного дела. В то же время у студентов старших курсов значимо проявляются категории, связанные с образовательно-воспитательным аспектом и аспектом собственно компетентности и профессионализма. • Сравнительный анализ частот встречаемости ассоциаций с профессией врача у студентов младших курсов и выпускников обнаружил значимые различия для следующих категорий: «важность, необходимость профессии» («нужность», «актуально», «обязанность» и т.д.), «врачебная практика», «самопожертвование», «тяжесть труда и его недооценка». • У студентов младших курсов значимо чаще, чем у выпускников, представлены ассоциации, связанные с подчеркиванием социальной необходимости профессии врача. Подобные представления могут быть связаны с большим эмоциональным отношением к своей будущей профессии, верой в особенность, призвание и т.д. • Студенты младших курсов значимо чаще, чем студенты старших курсов, выделяют достоинства профессии, связанные со статусом и возможностями. В то же время, студенты старших курсов значимо чаще выделяют достоинства профессии, связанные с доступом через образование к уникальным полезным для людей и общества в целом навыкам. • Общим в представлениях о профессии врача у всех респондентов является гордость за профессию в связи с реальной помощью, оказываемой врачами пациентам (ст.н.с.М.А.Иванов). А.М. Рикелем продолжен цикл исследований, посвященных социально-психологическому портрету молодого поколения (т.н. поколения Z (2001 г.р. и позднее). Проанализирована хронология изменения воззрений в области социально-психологических маркеров взросления, а также причины этих изменений в сегодняшнем цифровом контексте. Предложена модель исследования поколенческой относительности оценки взросления (ПООВ). Модель описывается на каждом уровне возможного исследования (поведенческие проявления взрослости, интерпретация данных проявлений, система установок, ценностные ориентации). Обосновывается цель создания модели – анализ конфликта поколений как на уровне обыденных представлений, так и на более глубинных уровнях различий (в том числе ценностных ориентаций) (доц. А.М. Рикель). В 2022 году на кафедре социальной психологии были продолжены психологические исследования педагогических конфликтов в школе. В частности, коллективом авторов (Базаров Т.Ю., Голынчик Е.О., Липатов С.А., Несмеянова Р.К.) был проведен комплексный анализ результатов совместного исследования взаимосвязей стилей реагирования на изменения с восприятием учителями организационной культуры и конфликтов в школе. Исследование проводилось с использованием количественных опросных методов на выборке учителей из разных регионов России. Его результаты позволили выделить особенности учителей с разными стилями реагирования на изменения, касающиеся ориентации на определенный тип организационной культуры, а также восприятия частоты школьных конфликтов и степени эмоциональной вовлеченности в них. Учителя, являющиеся представителями консервативного стиля реагирования на изменения, более всего нацелены на результативную организационную культуру школу ― причем как воспринимаемую реальную, так и предпочитаемую. А, в свою очередь, с инновационным типом культуры школы выявлена значимая отрицательная взаимосвязь. По-видимому, консервативно настроенным на изменения учителям некомфортно работать в атмосфере новаторства, и они стараются избегать экспериментов, рисков и излишне творческого подхода к профессиональной деятельности. Вероятно, именно поэтому они ниже оценивают частоту возникновения в школе конфликтов между учителями и учениками с привлечением родителя. Ведь именно такой тип конфликта часто воспринимается как «настоящий» конфликт и является нежелательным явлением для педагога. Можно предположить, что учитель с консервативным стилем реагирования на изменения реже попадает в такие конфликты и реже замечает их в школьной среде, потому что воспринимает их негативно, как несущие риски и вызывающие необходимость что-то менять, а также видит в них угрозу успешности и результативности. Учителя, являющиеся представителями инновационного стиля реагирования на изменения, ориентированы на воспринимаемую и предпочитаемую инновационную культуру школы. В тоже время весьма неожиданным оказалось наличие отрицательной корреляции с результативным типом культуры. Ожидание того, что инновации в школьной среде ориентируются на результативность, не оправдалось. Это можно объяснить тем, что контекст результативной культуры предполагает использование проверенных методов работы, гарантирующих успех, а также соперничество в результативности учителей под строгим контролем руководства. Обращает на себя внимание и положительная корреляция выраженности инновационного стиля с оценкой частоты конфликтов между учителем и учеником с участием родителя. Вероятно, этот тип педагогов чаще включен в такие конфликты и больше обращает на них внимание в школьной среде, а, возможно ― открыт и приветствует их, воспринимает как средство проведения в жизнь инноваций или неотъемлемую часть этого процесса. Учителя, являющиеся представителями реактивного стиля реагирования на изменения, демонстрируют предпочтение ролевой воспринимаемой культуры школы, позволяющей комфортно работать в формализованном структурированном месте, следуя установленным правилам и избегая возможных рисков. Соответственно, выявленная отрицательная взаимосвязь с инновационным воспринимаемым типом культуры объясняется неподходящим для них контекстом работы, ориентированным на творчество, прогресс, динамическое развитие и личную инициативу. Неожиданной оказалась отрицательная корреляция с семейной воспринимаемой культурой школы, которая могла бы служить поддержкой представителям реактивного стиля. Однако, дело, видимо, в том, что семейная культура предполагает отсутствие жесткого порядка и рамок, хотя и строится на доброжелательном сотрудничестве. Предсказуемой является выявленная положительная взаимосвязь выраженности реактивного стиля реагирования на изменения со степенью эмоционального дискомфорта, вызываемого сразу несколькими типами конфликтов (все они с участием педагога). Конфликты, возникающие при взаимодействии с участниками образовательного процесса, приводят к необходимости изменений, что вызывает стресс и является сложным испытанием для этого типа учителей. В таких ситуациях им наиболее необходима психологическая поддержка и четкие инструкции. Учителя, являющиеся представителями реализующего стиля реагирования на изменения, ориентированы на инновационный воспринимаемый тип культуры школы, с которым выявлена значимая положительная взаимосвязь, вероятно, именно она предоставляет им возможность в наибольшей мере проявить свой творческий потенциал и реализовать индивидуальные инициативы. С этим результатом хорошо согласуются и данные об отрицательной взаимосвязи выраженности реализующего стиля с эмоциональным дискомфортом от конфликтов с участием учителя. Видимо, в конфликтах такие педагоги видят новые возможности для реализации перемен и своего потенциала и чувствуют себя уверенно. Несколько неожиданными оказались данные о том, что существует положительная корреляция и с семейной воспринимаемой культурой. Предполагалось, что семейная культура не поощряет активность и ориентацию на результат. Однако, выяснилось, что «семейный» контекст за счет отсутствия строгого контроля дает возможность «реализаторам» творчески взаимодействовать с остальными участниками образовательного процесса и создает благоприятные условия для личностного и профессионального развития. В свою очередь, ролевая воспринимаемая культура школы, с которой обнаружена отрицательная взаимосвязь, характеризуется строгими четкими инструкциями, спланированностью и наличием установленных правил, ограничивающих личную инициативу. Также в 2022 году было проведено исследование различий между учителями и родителями в предпочитаемых стилях конфликтного взаимодействия в школе (на выборке жителей города Ташкент, n=185, среди которых 64 учителя начальных классов, 121 родитель, преимущественно матери учеников начальной школы). Проведенный анализ опирается на результаты, полученные с помощью количественных опросных методов (тест Томаса и опросник МОПС), дополненные качественными данными, собранными при помощи метода свободных ассоциаций и методики Баблс. Результаты продемонстрировали, что и учителя, и родители ориентированы на переговоры как способ урегулированиях конфликтных ситуаций, возникающих в школе. Для обеих групп респондентов важно соблюдение норм уважительного общения. Конфликт не воспринимается как исключительно негативное явление и вызывает амбивалентные оценки и эмоции. Интересно, что родители чаще, чем учителя, используют дистрибутивный стиль ведения переговоров, то есть стремятся реализовать в переговорах свои собственные цели и интересы, не принимая в расчёт потребности педагога. Вероятно, такое различие объясняется тем, что интересы родителей в таких конфликтах связаны в первую очередь с потребностями детей, что делает их более жесткими в стремлении защитить своего ребёнка. Кроме того, возможно, благодаря формированию культуры потребления, предлагающей отношение к школе, как к сфере услуг, родители в позиции клиента, получателя услуги, больше чувствуют себя в праве стремиться к одностороннему выигрышу. Хочется отметить еще один результат, согласно которому учителя больше, чем родители, ориентированы на применения интегративного стиля ведения переговоров с фокусом на ситуацию, то есть готовы учитывать интересы родителей в поиске решения проблемы. Вероятно, это связано с ролевой моделью педагога, особенно учителя начальных классов, которая предполагает умение находить общий язык. Согласно прошлым исследованиям, проведенным нами, учителя в конфликте с учениками выбирают такие стратегии, как уход или доминирование, поэтому не может не радовать, что с родителями учителя больше готовы к сотрудничеству. Интегративный стиль с фокусом на личность партнера и отношения с одинаковой частотой предпочитается представителями обеих групп. Мы предполагаем, что это связано с особенностями коллективистской узбекской культуры. Психологических исследований конфликтов учителей и родителей не так много, как конфликтов учителей и учеников, поэтому результаты, полученные на Ташкентской выборке, представляют интерес, позволяют выдвинуть гипотезы для будущих исследований (доц.Е.О.Голынчик). Сохраняется традиция рассмотрения процессов социального познания и взаимодействия в такой среде как организация. В рамках данного направления продолжается работа над монографией «Вовлеченность персонала: как сотрудники воспринимают свою работу и свою организацию. История вопроса, текущее состояние проблемы, практики, используемые в компаниях РФ». Передача рукописи в издательство планируется в марте 2023 г. (ст.н.с.А.Н.Онучин). А.Н. Онучиным проведено исследование отношения сотрудников российских коммерческих организаций к своей работе и компании в условиях влияния на их деятельность макросоциальных факторов. В своем выступлении «Как повысить вовлеченность персонала» на конференции «Люди и модели управления как конкурентное преимущество» (Ташкент, 10.10.2022 https://sf.ecopsy.ru/event/) А.Н. Онучин рассказал о модели вовлеченности, как измерять вовлеченность персонала и как влиять на вовлеченность персонала Следующим направлением можно назвать изучение процессов общения, познания и взаимодействия в группах, в целом. В.А. Барановой совместно В.Д. Лепиной проведено исследование в области психологии семейных отношений по изучению взаимосвязей стратегий поведения супругов в конфликте и удовлетворенностью в браке. Актуальность исследования определяется научным запросом в области уточнения категорий межличностного познания, общения и взаимодействия в изменяющемся обществе, так и практическим запросом по разрешению проблем, которые переживают семьи в современном мире. Гипотезами выступали предположения о существовании различий в доминирующих стратегиях поведения в конфликте супругов в зависимости от степени их удовлетворенности в браке; и о существовании взаимосвязей между характером взаимодействия супругов в конфликтной ситуации и степенью удовлетворенности супругов в браке. Выборка исследования - 50 испытуемых, из них 25 мужчин и 25 женщин в возрасте от 25 до 32 лет (средний возраст – 28,72,1 года), состоящие в официальном браке не более 5 лет. Методы исследования: Опросник удовлетворенности браком (ОУБ) (В. В. Столин, Т.А. Романова, Г.П. Бутенко); методика выявления характера взаимодействия супругов в конфликтной ситуации (Ю.Е. Алешина, Л.Я. Гозман); методика диагностики предрасположенности личности к конфликтному поведению К. Томаса (адаптация Н.В. Гришиной). Анализ результатов, что показал, что в данной выборке испытуемых преобладают супруги, утверждающие, что практически полностью удовлетворены браком, несколько меньшее число мужчин и женщин отметили значительную удовлетворенность браком, у них существует эмоциональная поддержка и взаимопонимание. В семьях, супруги в которых скорее удовлетворены, чем не удовлетворены браком, есть некоторое недовольство друг другом, непонимание, взаимные претензии. Полную неудовлетворенность показали всего 4% испытуемых, у которых жизнь в браке сопровождается недовольством супругом, раздражением. Выявлено, что, в целом, по большинству сфер семейной жизни у супругов с высокой и средней степенью удовлетворенностью браком наблюдаются позитивные реакции в случае возникновения конфликтных ситуаций: конфликты между супругами редки и носят, в основном, положительный характер. Исключение в группе испытуемых с высоким уровнем удовлетворенности составили сферы воспитания детей, ревности и отношения к деньгам, а в группе супругов со средней степенью удовлетворенности – сферы воспитания детей, стремления доминирования одним из супругов, а также разногласия в отношении к деньгам. У супругов с низкой степенью удовлетворенности браком, практически по всем сферам семейной жизни выявлены преимущественно негативные реакции в конфликтных ситуациях. Исключение-показатели нарушений ролевых ожиданий и рассогласования норм поведения показывают положительные индексы конфликтности. Статистически значимыми являются различия по доминированию одним из супругов, отношения к деньгам, а также по общему уровню конфликтности. Полученные результаты свидетельствуют о том, что: • в семьях, где один из супругов во взаимоотношениях стремится управлять партнером, супруги не удовлетворены браком. • в семьях, где возникают конфликты по поводу финансовой стороны семейной жизни у супругов низкая степень удовлетворенности браком. • Выявлены доминирующие стратегии поведения супругов в конфликтных ситуациях: • в группе испытуемых с высокой степенью удовлетворенности браком выявлены наиболее равномерные средние значения выраженности по стратегиям поведения супругов в конфликте. • в группе супругов с низкой степенью удовлетворенности браком доминирует стратегия соперничества, • в группе супругов со средней степенью удовлетворенности браком – стратегия сотрудничества. Таким образом, первая гипотеза исследования о существовании различии в стратегиях поведения в конфликте супругов в зависимости от степени их удовлетворенности в браке – подтвердилась. Корреляционный анализ (коэффициент ранговой корреляции Спирмена) выявил связи между характером взаимодействия супругов в конфликтной ситуации и степенью удовлетворенности супругов в браке: • положительная связь между удовлетворенностью супругами браком и доминированием одним из них в супружеских отношениях (0,414,≤0,01); • положительная связь между удовлетворенностью браком и расхождениями в отношении к деньгам(0,412≤0,01); • положительная связь между удовлетворенностью браком и общей конфликтностью супругов(0,412≤0,01), • положительная связь между удовлетворенностью браком и рассогласованием норм (0,289,≤0,05), • отрицательная связь между удовлетворенностью браком и соперничеством в конфликтных ситуациях(-0,329≤0,05). Таким образом, вторая гипотеза- о существовании взаимосвязей между характером взаимодействия супругов в конфликтной ситуации и степенью удовлетворенности супругов в браке – также подтверждена (доц.В.А. Баранова). В исследовании, проведенном О.В. Соловьёвой совместно с А.А. Чебушевым, выделялись психологические критерии определения деструктивности тренингов личностного роста, а также был проведен анализ инструментов деструктивного воздействия тренеров на участников. Материалом для анализа выступили 40 текстовых отзывов, представляющих личный опыт участников деструктивных тренингов; дополнительным материалом стало текстовое наполнение 20 веб-страниц организаторов и авторов деструктивных и потенциально деструктивных тренингов и 10 текстовых документов гражданских судебных дел, напрямую или косвенно связанных с тренингами личностного роста. На основе контент-анализа текстовых отзывов пятью кодировщиками были выделены способы воздействия тренеров на участников и построена универсальная схема деструктивного воздействия: снижение индивидуальности — эмоциональное подавление — физическое и психологическое изматывание — создание и поддержание иллюзии достижения целей. Было выдвинуто предположение, что данная схема работает циклично и запускается заново при переходе участника на следующий этап (уровень) деструктивного тренинга. В итоге у участника снижается критическое мышление и повышается внушаемость за счет усталости, эмоционального прессинга и ложного чувства достижения успеха, что может приводить к негативным переживаниям и деструктивным эффектам для участника как в процессе тренинга, так и после его завершения. О.В. Соловьёвой совместно с Н.О. Алескеровой с помощью качественной методологии изучались социально-психологические особенности детско-родительских отношений в процессе развода родителей. Было проведено 15 нарративных интервью с жителями города Баку, для которых языком семейного общения является русский. Выборку составили 8 разведенных респондентов, имеющих детей, не достигших совершеннолетия на момент развода, и 7 взрослых респондентов, чьи родители развелись до их совершеннолетия. В качестве метода анализа интервью использовался метод тематического анализа В. Брауна и В. Кларка. В исследовании были выявлены факторы, от которых зависит протекание детско-родительских отношений в процессе развода, а также основные механизмы, лежащие в основе деформации детско-родительских отношений в процессе развода. По результатам исследования, деформация отношений в процессе развода связана с такими факторами, как состояние детско-родительских отношений до развода, обсуждение новых условий жизни с родителями, обсуждение развода с одним из родителей, обсуждение родителями друг друга, испытываемые чувства по отношению к родителям и рефлексия на тему развода. В основе деформации детско-родительских отношений лежат механизмы социально-психологического воздействия, социальных эмоций, социальной установки и социальной перцепции. Отношение детей к родителям в процессе развода связано с готовностью родителей к коммуникации, а также с возможностью обсуждения развода с каждым из родителей. У респондентов наблюдалось отдаление от родителя в тех случаях, когда родитель не выходил с ними на связь в процессе развода и не обсуждал сложившуюся ситуацию и новые условия их взаимодействия, а появлялся лишь спустя определенный промежуток времени. У респондентов наблюдалось сближение с родителями, которые были с ними на связи в процессе развода и активно обсуждали, как будет происходить их взаимодействие в новых условиях. На основе материалов проведенного исследования была разработана памятка для родителей «Как говорить с детьми о разводе» (доц. О.В. Соловьева). Последнее направление - методологические и методические разработки сотрудников кафедры во всех перечисленных выше областях и темах. В 2022 году был проведен концептуальный анализ возможностей визуальных методов для исследований в области психологии социального познания (на примере экзистенциальной фотографии). Показано, что эти возможности, во-первых, определяются содержательным совпадением тех или иных тем в современном фотоискусстве с актуальными тенденциями состояния общественного сознания (в частности, для экзистенциальной фотографии это связано со степенью «симулякрности» экзистенциальных переживаний, сведения реальности к знакам, потерявшим смысл), а во-вторых – с самой проблемой потребления экзистенциальных смыслов нашими современниками (в частности, с тем, насколько в момент диалога Зрителя и Автора каждый из них готов к восприятию экзистенциального, насколько подобная форма выражения не становится для них одновременно способом уничтожения самого события, имеющего экзистенциальное значение). Обобщены возможности использования визуальных методов в преподавании учебного курса «Социальная психология личности»; исходя из основных функций фотографии определены возможные направления использования фотографии в учебном процессе (в частности, при рассмотрении тем, связанных с когнитивно-аффективной и ценностно-смысловой сферами личности) (проф. Е.П. Белинская). Под руководством Т.Ю. Базарова продолжалась разработка и первичная апробация методики на выявление представлений о доверии в организации. Исследование проводилось с помощью опросного метода. В исследовании приняли участие 200 респондентов, из которых 78 мужчин и 122 женщины в возрасте от 18 до 50 лет, имеющих опыт работы в различных как государственных, так и коммерческих организациях. Для обработки и анализа данных были использованы коэффициент альфа Кронбаха, тест Манна-Уитни и корреляционный анализ. Данные обрабатывались с помощью программы SPSS 15.0. В результате проверки методики на психометрические показатели в шкалах «Результативность», «Порядочность» и «Забота о других» выявлены пункты, не работающие на свою шкалу, их было решено удалить из методики. После удаления пунктов, корреляция которых со шкалой составляла меньше +0,1, показатель надежности шкалы «Результативность» стал 0,682, шкалы «Порядочность» – 0,638, шкалы «Забота о других» – 0,783, что говорит о достаточном уровне надежности-согласованности для личностных опросников. Содержательная валидность опросника достигается составлением вопросных формулировок в соответствии с теоретически выделенными характеристиками трех императивов доверия в организации в концепции Роберта Шо. Валидность опросника по полу подтвердилась наличием различий в восприятии составляющего доверия «забота о других» между мужчинами и женщинами. Выводы: шкалы разработанной методики обладают высоким уровнем надежности-согласованности. Были получены доказательства валидности методики по полу, свидетельствующие о способности инструмента к дифференциации объективно существующих различий. (проф. Т.Ю.Базаров). В исследовании образных компонентов социальных представлений с помощью проективных методов, проводившееся под руководством О.Т. Мельниковой, не только операционализируется понятие образных компонентов социальных представлений, но и определяются методологические аспекты, необходимые для обоснования применения качественных проективных методов в изучении этих компонентов. Фокус исследования сосредоточен на выявлении содержания образных компонентов социальных представлений, например, представлений о мужчинах и женщинах среди подростковой группы. Для того, чтобы образные компоненты были более доступны изучению, их более рационально выявлять в процессе возникновения и конструировании социальных представлений. Объектом исследования являлись социальные представления. Предмет исследования - образные компоненты социальных представлений. Цель исследования - выявление содержания образных компонентов социальных преставлений. Методологическая цель - разработка стратегии исследования образных компонентов социальных представлений. Гипотеза отсутствовала, поскольку в исследовании нет ожидаемого содержания образных компонентов социальных представлений. Главная идея исследования - обобщение полученных с помощью разнообразных проективных методик данных и выделение среди них образных составляющих социальных представлений. В качестве основных направлений в понимании образности социальных представлений выделен процесс объективации, процесс актуального или прошлого восприятия и процесс конструирование обобщенных схем и моделей, на основе которых в дальнейшем выстраивается сеть смыслов и значений социальных представлений. Логика анализа вербальных и визуальных данных строится индуктивно-дедуктивными способами интерпретации данных: от значений и смыслов к обобщенной схеме и от схемы к конкретным визуальным образам. С помощью словесных ассоциаций можно выделить те смыслы и значения, которые относятся к ядерному компоненту социальных представлений. Вторым шагом в интерпретации является задача выделения визуальных элементов, конструируемых или выбранных респондентами при выполнении методики психологического (экспрессивного) рисунка и методики образных ассоциаций. Заключительным этапом анализа выступает идея соотнесения смысловых и семантических элементов ядерной структуры социальных представлений с визуальными ассоциациями. Основное предположение этого анализа - образные компоненты присутствуют в сознании индивидов в виде изображений, на основе которых в дальнейшем им придается смысл. Таким образом те рисунки и фотографии, которые подкреплены вербальными ассоциациями в контексте ядерной системы, выступают в качестве образных компонентов социальных представлений. Выборка: для данного исследования в качестве испытуемых были выбраны девушки и юноши в возрасте от 15 до 18 лет (средний возраст 16 лет). Все испытуемые являются жителями Москвы и обучаются в московских школах. Всего в исследовании участвовало 43 респондента: 18 юношей (42%) и 25 девушек (58%). В качестве методического инструментария использовались: методика свободных ассоциаций, методика психологического (экспрессивного) рисунка и методика образных ассоциаций. Все три методики проводились в общеобразовательной школе во внеурочное время или на уроках психологии с недельными интервалами между ними. Первой проводилась методика свободных ассоциаций: респондентам раздавались небольшие листочки, на которых они указывали свой пол и возраст. Второй проводилась методика психологического (экспрессивного) рисунка: респондентам раздавались специально подготовленные бланки в количестве трех штук. Третьей проводилась методика образных ассоциаций в специализированном компьютерном классе: респондентам предлагалось открыть с помощью ссылки специальную интернет-форму. Проведенный теоретический и методологический анализ концепции социальных представлений позволил обозначить определение и структуру социальных представлений, а также операционализировать понятие образных компонентов, упоминание которых прослеживается с самых начальных этапов становления теории. Анализ качественной методологии и изучение проективных методов позволил выбрать методический инструментарий, который был использован для работы с социальными представлениями. Обобщенный теоретический анализ теории социальных представлений и проективных методов социально-психологических исследований позволил разработать стратегию анализа образных компонентов социальных представлений. Комбинация вербального и визуальных проективных методов позволила обозначить образные компоненты социальных представлений о мужчинах и женщинах. В качестве основных образных компонентов социальных представлений о мужчинах были определены категории «сила», «мужественность», «защита». В качестве основных образных компонентов социальных представлений о женщинах были определены категории «яркость» и «цветы». Проведенный анализ образных компонентов социальных представлений продемонстрировал потенциал данного направления исследований в области социальной психологии, а также его практическую значимость в научной и общественной сферах. Результаты данного исследования являются уникальными в своем роде среди других исследований социальных представлений. В процессе реализации эмпирической идеи мы смогли охватить те аспекты социальных представлений, которые могут быть использованы как в научном, так и практическом плане исследователями и прикладными психологами (проф. О.Т. Мельникова).  
9 1 января 2023 г.-31 декабря 2023 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа: Зеленев. На основе обработки баз данных массовых социологических опросов, продолжено изучение макропсихологической ситуации в России. Основой полученных нами результатов, в этот раз стала вторичная обработка некоторых данных онлайн-опроса (проект «Социальная стратификация и социализация российской молодежи в постсоветский период»), прошедшего в июне 2020 г. по подготовленной эл. анкете. Выборка – 2000 чел. (погреш. 2,2%). 2 когорты по 1000 чел.: когорта №1 – респонденты в возрасте 18-24 лет, когорта №2 – 25-34 лет. Итак, сравним когорты по характеристике «Наиболее ясные и согласованные политические предпочтения». Таковыми оказались, у россиян 18-24 лет: «Мнение о непригодности для России авторитаризма» и «…военного режима»; «Мнение о пригодности демократической системы для России»; «Субъективная важность жить именно в демократической стране». Тогда как у 25–34-летних: «Гордость, эмоциональная привязанность к России»; «Оценка демократии в сегодняшней России». В сочетании с результатами корреляционного и регрессионного анализа, имеем: при том, что в когорте №1 – менее критически оценивают демократию в сегодняшней России, субъективная важность «жить именно в демократической стране» – у более молодых выше и эта важность когнитивно-обоснована и согласованна в большей степени, чем в когорте №2. Для последней свойственны: при более критической оценке сегодняшней России, все же эмоциональная составляющая отношения к своей стране; положительная корреляция с компромиссной позицией: «Пока дела идут в стране хорошо, меня не очень интересует, в чьих руках власть»; отрицательная корреляция с мнением «Участвовать в политике - это долг каждого». ----
10 1 января 2024 г.-31 декабря 2024 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа:
11 1 января 2025 г.-31 декабря 2025 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа:
12 1 января 2026 г.-31 декабря 2026 г. Социокультурные детерминанты социального познания и социального взаимодействия в условиях цифрового общества
Результаты этапа:

Прикрепленные к НИР результаты

Для прикрепления результата сначала выберете тип результата (статьи, книги, ...). После чего введите несколько символов в поле поиска прикрепляемого результата, затем выберете один из предложенных и нажмите кнопку "Добавить".

Прикрепленные файлы

№ Имя Описание Имя файла Размер Добавлен
1. Lipatov_S_Thesis.docx Lipatov_S_Thesis.docx 15,5 КБ 13 декабря 2019 [sergeylipatov]