ИСТИНА

Человечество и философия сегодня находится перед вызовами, связанными с распространением цифровой культуры. И нужно признать, что феноменология еще не приняла эти вызовы, не говоря о том, чтобы дать на них адекватный ответ. Феноменология цифровой культуры еще не сформировалась как подход, хотя существует определенное число наработок в этой области. И причину этому мы видим в чрезмерной сосредоточенности на изучении традиции, прежде всего – текстов Гуссерля, Хайдеггера, Финка, благо недостатка в них нет. Феноменология зачастую превращается в комментирование и интерпретацию текстов, а это уже герменевтика. Для человека ключевая проблема в цифровую эпоху - это проблема бытия в мире. Создание электронных медиа - радио и телевидения - уже послужило основанием радикальной трансформации человеческих связей с миром. Эти связи за счет мгновенной передачи информации приобрели новый масштаб. Человек получил возможность приобщаться и вовлекаться в события, происходящие где-то в мире и непосредственно его не затрагивающие. Тем самым он оказался перед риском растратить свое бытие-у-себя, chez-soi. Электронные медиа вызывают соблазн искать chez-soi где-то в мире, где его по определению нет. Иначе зачем людям по нескольку раз в день смотреть одни и те же новости или с азартом следить за жизнью вымышленных героев телесериалов? Новую трансформацию человеческое существование приобретает благодаря цифровой революции. Теперь человек не просто оказывается перед лицом того, что электронные медиа лишают его chez-soi, отсылая его в мир. Цифровые медиа инициируют формирование новой реальности, получившей название виртуальной. И проблема chez-soi, бытия-у-себя приобретает новое измерение. Согласно А. Шюцу, повседневный мир является для человека примордиальной, базовой реальностью. С развитием цифровых технологий и беспроводной связи он дигитализируется, в него проникают цифровые элементы. Так, чтобы успеть на работу, мы смотрим электронное расписание, в метро заходим в электронную библиотеку. В перспективе нас ожидает повсеместное распространение вайфая в городской среде, что приведет к окончательному сращению реального и виртуального. Эти процессы могут быть изучены в контексте феноменологии жизненного мира (например, американский феноменолог Дон Айди исследует трансформации структур ж.м. в связи с проникновением в них разного рода технологий). Дело обстоит не столь остро, если человек существует в таком дигитализированном ж.м., но сохраняет акцент на реальных взаимодействиях. Ситуация меняется, если виртуальное становится для него реальностью par excellence, а повседневная реальность - неким неинтересным дополнением. Что происходит в этом случае с человеческим бытием в мире? Можно рассмотреть основные аспекты бытия-в-мире, чтобы проанализировать их трансформацию. Во-первых рассмотрим пространственность виртуального мира. Согласно некоторым подходам, интернет – особое семиотическое пространство, которое лишено «метрики», то есть «расстояние» от одного сайта до другого измеряется не метрами, а количеством ссылок и операций перехода. При этом, опять-таки, реализуются отсылки, лишающие человека его реального "у-себя", человек находит удовольствие в том, чтобы быть отосланным в виртуальное пространство ("сёрфинг" в интернете). Реальное, физическое пространство обладает метрикой, его можно измерять. Если допустить, что пространство жизненного мира отличается от физического пространства, то нужно констатировать, что оно также струтурировано системой отсылок. Одно подручное отсылает к другому. Однако на подручное не нужно кликать, как кликают на ссылки. Его нужно использовать. Итак, человечское бытие-в-мире неизменно связывается с манипулированием подручными средствами. Что происходит с подручностью в виртуальном пространстве? Ведь в виртуальное пространство мы входим "без рук". И тем не менее, мы делаем покупки в виртуальных магазинах, платим виртуальные деньги, даже можем (виртуально) посадить реальный участок леса или выбрать и оформить в пользование реальный участок земли. По словам одного из авторов, обсуждающих тему подручности в интернете, "в случае цифровых средств "тотальность полезных вещей" не ограничивается компьютером, но охватывает глобальные сети". Т.е. виртуально мы можем осуществлять довольно широкий спектр манипуляций, при этом реальные манипуляции будут сводиться к набору текста на клавиатуре и нажиманию на ссылки и команды. "Человек манипулирующий" превращается в "человека кликающего". Еще один важный аспект темы - это коммуникация с Другими. Это, пожалуй, наиболее исследованный аспект, причем в разных дисциплинах - теории медиа, коммуникативистике, социальной психологии. Мы предлагаем феноменологический анализ. В реальности телесность Другого дана мне непосредственно. Другой дан в своем живом присутствии: я его вижу, слышу, могу коснуться. Конечно, он может и отсутствовать, и тогда я буду общаться с ним по телефону или обмениваться письмами, но живое присутствие — это все-таки основание для всех прочих, производных отношений с Другими. В интернете конституирование Другого происходит почти наоборот: мне дана виртуальная ипостась Другого, и по аналогии со мной я домысливаю, что эта виртуальная активность проистекает от мыслящего субъекта-пользователя, наделенного телесностью. Записи в электронном дневнике, реплики на форумах, ссылки, изображения составляют виртуальную ипостась, «виртуальное тело» Другого, т.е. играют роль данных, которые свидетельствуют, что за ними действительно стоит другой субъект. Но присутствие Другого здесь — всего лишь виртуальное присутствие, квази-присутствие, поскольку оно порождается и опосредуется цифровыми медиа. (Хотя есть и оптимистические трактовки сетевого присутствия - например, Стефан Виаль: эпифания Другого как альтерофания. "Присутствие Другого с помощью цифровых средств позволяет расширить сферу альтерофании. <...> Именно информационное бытие в сети ДАЕТ нам (можно сказать - ПРЕДЛАГАЕТ, в возвышенном смысле) новую феноменологическую форму присутствия".) Причину такого положения дел можно видеть в том, что при компьютерно-опосредованном общении нарушаются отношения близи и дали. В реальном общении эти отношения опосредованы реальным, физическим пространством, когда живое тело выступает, как говорил Гуссерль, «точкой отсчета» (Nullpunkt) опыта. При виртуальном общении естественная оппозиция близи и дали стирается, пропадает. Собеседник не близок к нам и не далек, когда на чатовой площадке мы находимся с ним в одном и том же виртуальном месте. Таким образом, анализы пространственности, подручности и совместного бытия в контексте сетевого присутствия указывают на существенные искажения этих ключевых экзистенциалов человеческого присутствия. Телесная редукция опыта, квазипространственность виртуальных отсылок, виртуальное подручное, дигитализированная коммуникация - все это говорит о каком-то другом способе человеческого существования, который иногда называют homo digitalis.