ИСТИНА

Одной из важнейших задач современной нейробиологии является выяснение механизмов формирования памяти. Память — биологический механизм хранения в кратко- или долгосрочной перспективе опыта, который используется для адаптации животного к условиям окружающей среды. Поскольку не все эпизоды индивидуального опыта равны между собой по значимости, не все они закрепляются в долговременной памяти. Однако, по литературным данным, даже среди долговременных воспоминаний их выраженность в поведении различается согласно силе соответствующего опыта или иным факторам, которые могут повлиять на формирование памяти. В публикациях, касающихся этого аспекта науки о памяти, время от времени встречаются подходящие этим явлениям термины — «слабая память» и, как обозначение опыта, могущего в эксперименте привести к формированию такой памяти, «слабое обучение». Одной из проблем, с которой приходится сталкиваться при исследовании имеющегося текстового материала, стала неоднородность и даже противоречивость употребления различными авторами термина «слабая память» и смежных ему, что проявляется как в современном, так и в историческом контекстах. В данной работе проведён сравнительный анализ и обзор литературы, в которой используется термин «слабая память». Ниже мы приведём несколько примеров, иллюстрирующих эту проблему. Использование терминов «слабое обучение» и «слабая память» исторически может быть зафиксировано в ряде работ на животных во второй половине прошлого века. Слабое обучение часто связано с относительно меньшей силой стимуляции или с упрощённой задачей. В силу этого поведенчески память об этом обучении выражена слабо относительно памяти о ситуации обучения с относительно увеличенной стимуляцией. Кроме того, в различных работах было показано «усиление» такой слабой памяти. Усиление может проводиться фармакологически или посредством нового эпизода обучения. Обычно именно такие фармакологические и поведенческие методики усиления памяти и являются основным предметом изучения в работах такого рода, поскольку ослабленная память в таком случае может быть заявлена как модель нарушенной памяти, а её усиление позволяет её экспериментально «нормализовать». В более поздних работах конца XX века термин слабой памяти также появляется в отношении ситуаций формирования кратковременной памяти и памяти «промежуточной» (по Канделу). В первом случае проводится сравнение кратковременной памяти разной выраженности, появившейся в результате экспериментального воздействия различной силы. Во втором случае промежуточная память, или память, которая существует на временном отрезке от минут до дня, сравнивается с собственно долговременной памятью. В таком случае промежуточную память называют «слабой», а собственно долговременную — «сильной». Кроме того, после появления теории синаптических меток Фрея и Морриса переход слабой памяти в сильную форму стали связывать именно с механизмом установления в затронутых слабым обучением синапсах меток, которые затем привлекают белки, связанные с пластичностью, синтезированные вследствие эпизода сильной стимуляции (in vitro) или «сильного» опыта (in vivo), например, эпизода исследования нового пространства. В других работах повторный эпизод слабого обучения вызывает усиление слабой памяти за пределами временного диапазона, при котором, как показано, могут существовать синаптические метки, что может указывать на иной механизм подобного усиления. В таких случаях слабая память и её усиление связываются с метапластическими свойствами памяти, то есть с процессами пластичности, которые меняют пластические свойства нервных цепочек, являющихся основой механизма формирования памятного следа. Таким образом, использование в литературе рассматриваемой нами терминологии является отчасти непоследовательным и противоречивым. Вызывают вопросы как употребление одного и того же термина в отношении кратко- и долговременной памяти, а также первичность исследования способов усиления памяти, а не самих механизмов формирования слабой памяти и её усиления. Так, относительно мало существует работ, посвящённых исследованию структур, участвующих в формировании именно слабой памяти. Мы предполагаем, что изучение слабой памяти как своего рода «пограничного» состояния воспоминаний об эпизодах индивидуального опыта может пролить свет на фундаментальные свойства механизма формирования памяти, как то преимущественное участие в нем нейронов различных структур, зависимость деталей механизма от условий задачи и особенностей организации животных, влияние предыдущего опыта на закрепление последующих воспоминаний и так далее. Однако, в первую очередь для дальнейшего употребления связанных с вышеперечисленными вопросами терминов требуется в достаточной степени разработать либо очертить спектр понятий, которые в них входят. Определённые таким образом рамки словоупотребления смогут дать исследователям основу для постановки гипотез, описания и анализа явлений, выявленных ими в ходе экспериментальной работы.