ИСТИНА

Бумажная архитектура всегда находилась на перепутье между иллюстрацией к архитектурному проекту, чертежом и архитектурной теорией. Этот вспомогательный жанр был для архитекторов формой подачи идей и фантазий, как в случае с «Тюрьмами» Жана-Батиста Пиранези, выражения своих политических взглядов, как у французской «говорящей архитектуры», и просто формой сохранения архитектурных воспоминаний. Изначально это маргинальный жанр, существующий на полях «большого» зодчества. Только к XX веку оформляется отдельное понимание бумажной архитектуры как концептуального проектирования. Она стала универсальным языком для коммуникации между архитектором и зрителем — неслучайно на протяжении столетия всплески концептуального проектирования встречались с периодичностью в 20-30 лет как по всему миру (серия ‘Città Nuova’ Антонио Сант-Элиа, работы объединений Archigram и Superstudio), так и в Советском союзе (утопические проекты эпохи авангарда, концепция Нового элемента расселения). Концентрация концептуальных проектов многократно увеличилась в 1970-е — 1980-е годы. Постмодернизм, чьим дальним прародителем во многом можно считать французскую «говорящую архитектуру», architecture parlante, перенес ее абсурдистский тон в реальные постройки. Это самый «разговорчивый» архитектурный стиль: даже в своем воплощении из бетона и камня, такая архитектура ведет диалог практически на уровне текстов, которых тоже появляется немало. «Двойное кодирование» архитектурных образов, манифестированное Чарльзом Дженксом в книге «Язык архитектуры постмодернизма», позволило архитектуре говорить со зрителями на разных уровнях восприятия, от профанного к профессиональному. Концептуальные проекты во многом стали промежуточным звеном между архитектурной теорией и архитектурой «реальной», объединяя две этих области. Советская бумажная архитектура 1980-х годов во многом оказалась созвучна системе постмодернизма — её проекты одинаково понятны всем, в том числе, и благодаря своеобразному языку. Отчасти он был сформирован правилами японских конкурсов, для которых создавались архитектурные концепции: по их условиям пояснительная записка и текстовое описание должны располагаться на одном листе с конкурсным проектом. Сама структура построения бумажной архитектуры и есть «двойное кодирование» в действии. Пространные тексты-описания проектов, дополняющие изобразительный материал, содержат множество цитат и отсылок, но параллельно с этим интертекстуальным повествованием в проектах часто встречаются вставки-комиксы, которые наглядно иллюстрируют взаимодействие персонажа с архитектурными образами или же изменения самой архитектуры. В бумажной архитектуре 1980-х годов описательны даже названия проектов: самовозводящийся колумбарий, летающий пролетарий, блуждающий зрительный зал, беговой мост — все они содержат текстовый и изобразительный сценарий, который разыгрывается как архитектурой, так и ее пользователями. В рамках доклада будет рассмотрен язык бумажной архитектуры, который имеет свою определенную логику и набор образов, в том или ином виде кочующих по всем «бумажным» проектам.