ИСТИНА |
Войти в систему Регистрация |
|
Интеллектуальная Система Тематического Исследования НАукометрических данных |
||
Власть и литература – тема чрезвычайно серьезная и актуальная. Если ее не учитывать, нельзя понять самых существенных, самых принципиальных особенностей нынешней литературной ситуации. Почему? Есть в современной социологии представление о характерном для России разделении феномена «государство» и феномена «власть». Это на Западе исторически сложилось государство, которому общество делегирует свои полномочия и которое вынуждено нести ответственность перед обществом. В России же государства в западном смысле как результата соглашения различных социальных слоев и групп никогда не было – оно только начинало складываться на рубеже XIX–XX веков. В России исторически возникло не государство – "state", а власть – "power", власть как демиург, которая не ответственна перед народом, населяющим страну, а если и делает что-то для него, то только исходя из собственных прагматических соображений. Более того, власть сама же и создает общественное пространство, которым потом манипулирует в своих целях. Не государство, но именно огромная и сильная власть, сконцентрированная большевистской верхушкой в своих руках, заманивала и притягивала к себе литературную общественность, начиная уже с 1920-х годов. А в результате перетряски литературно-общественных организаций в 1932-1934 гг. дело было поставлено на поток и на конвейер в таких масштабах и с такой эффективностью, как никогда в мировой истории. Мало кто из писателей сумел тогда противостоять магнетизму этой власти. В конце 1980-х многократно повторялось: «Литература готовила перестройку». Значит, если вдуматься, то получается, что конец коммунистической власти в Восточной и Центральной Европе, крах советской системы, упразднение СССР подготовила русская (советская) литература. А перестройка была ее инструментом, орудием, средством. И вот с этой-то неимоверной высоты писательского статуса, писательской власти - произошло падение. Без кессонных пауз для адаптации к понижающемуся давлению. Фактически мгновенное. Принципиальная новизна современной социально-культурной ситуации состоит в том, что писатели утратили прежние формы своей власти. Даже возможность, даже надежду их вновь себе вернуть. Потуги вызвать к себе интерес, воодушевленно льстя государственным персонам, выглядят еще более жалкими, чем в прежние времена. Как сказывается утрата прежней вековой власти на качестве и направленности новейших литературных текстов? Если выразить суть, то можно утверждать, что сейчас идет отчаянная (в них, в этих текстах) борьба за то, чтобы эту необходимейшую русскому писателю власть вернуть. Власть у писателя и литературы забрали аудиовизуальные способы распространения информации, в первую голову ТВ и интернет. Но способна ли наступающая «новая визуальность» подняться до духовной высоты «литера-туроцентричной» русской культуры? Не превратится ли она всего лишь в доходный бизнес шоумахинаторов? И разве мы уже сейчас не являемся свидетелями того, как разудалый «зрелище/шоуцентризм», действительно сильно воздействуя на социум, наркотически парализует его? По какому бы пути ни пошла отечественная литература в новейшее время, от ее обретений и потерь, от концентрации или деформации ее власти зависит даже не столько ее собственная судьба, сколько судьба всей оплодотворявшейся и одухотворявшейся ею русской национальной культуры.