ИСТИНА

«Песнь Песней» была одним из самых комментируемых текстов Священного Писания в Средние Века. Проблема перевода сакрального текста с одного языка на другой неизбежно вела к возникновению переводческих казусов, когда отсутствие, например, огласовки, давало возможность различного прочтения текста. В этой ситуации иногда возникали такие «прочтения» и перевод текста, которые невозможно было «читать» буквально и которые требовали аллегорической интерпретации. Современная библеистика шагнула далеко вперед, находки в Кумране и Наг Хаммади, текстологическая критика текста, работа с еврейскими источниками помогла во многом разрешить парадоксальные, казалось бы, пассажи в библейском тексте, что учитывается и при подготовке современных изданий Священного Писания на национальных языках. Латинские богословы раннего и высокого Средневековья исходили из того, что текст Вульгаты – богодухновенный текст, каждая буква Писания, порядок слов имеет смысл. Соответственно, в местах, которых не поддавались буквальному пониманию, они искали скрытые смыслы текста. Данное исследование посвящено проблеме перевода и толкования 2-го стиха первой главы Песни Песней: «Quia meliora sunt libera tua vino» (ибо сосцы твои слаще вина). Открыв современную русскую Библию или Библию на любом из европейских языков, мы с удивлением обнаруживаем, что на данном месте стоят довольно понятный и не вызывающий недоуменных вопросов пассаж: «Да лобзает он меня лобзанием уст своих, ибо ласки твои слаще вина». Так откуда же взялись эти «сосцы» (ubera), о которых говорит невеста, обращаясь к жениху? Изучение базы Vetus Latina показывает на различные варианты определения прилагательного (dulcior, bona), либо синтаксис иной, но ubera стоят во всех текстах неизменно. Обращение к тексту Септуагинты не помогает, ибо там стоит слово «mastos». Причина такому пониманию дает обращение к еврейской традиции. В основу современных изданий Библии (в том числе, и Vulgata Nova) лег уже «исправленный» в соответствии с масоретским текстом вариант. Перед латинскими отцами Церкви лежал кодекс Вульгаты, и стояла задача понять и объяснить, что такое грудь жениха и почему она слаще вина. Переводческий казус, возникший в результате неверного прочтения огласовок, породил целую экзегетическую традицию, где можно найти и lac verbi salutaris (молоко слова спасения), и lac mysticae intelligentiae (молоко мистического понимания), и то, что «перси Христа лучше вина, потому что сладость Евангелия лучше горечи закона (ubera Chrisi meliora sunt vino, quia dulcedo Evangelii melior est austeritate legis),. Изобретательность, «креативность» отцов Церкви, латинских богословов и теологов в объяснении таких пассажей приводила к парадоксальным и удивительным богословским выводам (Иисус как мать), на которых строилось учение и идеология Церкви.