ИСТИНА

Тема «Россия: особый путь юридической защиты от западных санкций» 1. Финансово-экономические санкции в силу законодательства определённого государства или интеграционного объединения запрещают или ограничивают собственных субъектов в праве вступать или продолжать определённые гражданско-правовые-отношения с так называемыми запрещёнными объектами или фигурантами санкционных списков. 2. Экономические санкции является одним из незапрещённым видом принуждения, если не сопровождается применением силы или угрозы её применения. Их применение не противоречит обязательствам государств, вытекающим их устава ООН. В Уставе ООН отсутствует норма о запрете государства применять одностороннее экономическое принуждение. 3. Методологически за основу будут взяты санкции 2 ведущих экономик мира: США с 23% от глобального ВВП и Европейский Союз (ЕС) с 16%. 4. Многие государства и интеграционные объединения, наподобие ЕС, принимают собственные меры для защиты своей экономики, участников делового оборота от воздействия принудительных мер экономического характера. Чего только стоит знаменитый Регламент ЕС 2271/96, именуемый ещё иногда «Блокировочным статутом». 5. Россия как суверенное государство имеет собственное законодательство об односторонних санкциях, а с середины 2014 создаёт инструментарий по защите своих интересов и резидентов. 6. Продуктовое эмбарго (Указ Президента 560 и Постановление Правительства 778). 7. Проект «Закона Ротенберга», конец 2014. Не прошёл. 8. Проект Вячеслава Володина, май 2018, о внесении в УК статьи 284.1 об уголовной ответственности за применение или соблюдение в России иностранных санкций 9. С 19 июня 2020 из-за вступления в силу 181-ФЗ в российский Арбитражный процессуальный кодекс попали 2 новые статьи. На первый взгляд, они направлены на защиту прав и законных интересов лиц, попавших под западные, в первую очередь, американские финансово-экономические санкции. 10. В своём самом общем виде статья 248.1 разрешает попавшим под санкции российским субъектам делового оборота переносить свои экономические споры в Россию. Статья 248.2 предоставляет право таким субъектам запрещать своим иностранным оппонентам инициировать или продолжать разбирательства в зарубежных судах или арбитражах. 11. Однако почти полтора года открытым оставался ряд коллизионных вопросов о применении указанных статей российскими арбитражными судами. Например, если: • оппонент российского подсанкционного лица не имеет статуса индивидуального предпринимателя; • спор не связан с экономической деятельностью одного из спорящих; • предмет спора – недвижимое имущество, находящееся в иностранном государстве; • российский истец затевает спор с лицом из юрисдикции, которая никаких санкций против этого истца не вводила. 12. И ещё вопросы: • отвечает ли иностранный оппонент российского подсанкционного лица за действия или бездействия третьих лиц при исполнении ими законодательства о санкциях США? Здесь речь идёт о банках и постоянно действующих зарубежных третейских (арбитражных) учреждениях. • нужно ли доказывать лишение доступа к правосудию и реальные трудности, с которыми столкнулось российское подсанкционное лицо в зарубежном суде или арбитраже? • Нахождение под какой разновидностью санкций позволяет переносить спор в Россию? Предполагается, что под блокирующими, но есть ещё и секторальные. 13. В декабре 2021 года Верховный суд России дал ответы на эти вопросы в деле Уралтрансмаш vs ПЕСА Быдгощ (Польша). 14. Через 2 недели многие выводы были повторены в постановлении 9 Арбитражного Апелляционного суда по делу «Царьград ТВ vs Google». 15. Кроме указанных есть ещё несколько дел, возбуждённых по основаниям новых статей 248.1 и 248.2 АПК. В особенности 2 дела Совфрахта: одно против 2 индийских граждан о недвижимости в Мумбаи; второе – о запрете своему лондонскому арендодателю инициировать спор против себя в Высоком суде Англии и Уэльса, не взирая на оговорку о подсудности споров именно Высокому суду. 16. Возможно, до конференции ЦКЕМИ появится ещё какое-нибудь дело. Оно будет кратко проанализировано. 17. В 2022 год мы вошли со сложившимся инструментарием, позволяющим российским подсанкционным лицам и их иностранным компаниям переносить свои экономические споры в наши арбитражные суды независимо ни от чего. Благодаря одному только Совфрахту, о феномене российского права узнают в Индии и Британии. 18. Принципы стабильности делового оборота, правовой определённости, свободы договора и устоявшиеся правила международной подсудности споров принесены в жертву политической конъюнктуре. Этот тезис прекрасно доказывает статистика: после появления в АПК статей 248.1 и 248.2 не была замечена длинная очередь желающих воспользоваться их положениями; первое заявление было подано более чем через 2 месяца; а на сегодняшний день известно не более чем о 9 случаях применения. 19. Защита собственного бизнеса от экстерриториально применяемого иностранного законодательства об ограничительных мерах и экономических санкциях не является чем-то новым. Многие государства и интеграционные объединения вводят защитные механизмы для предоставления гарантий своему бизнесу. Самым известным является т.н. Блокировочный статут ЕС 2271/96. Однако российский законодатель не учёл один момент: желание помочь нескольким ставит под риск многих. 20. Мировой бизнес не оставит без внимания плохо управляемый риск быть вызванным в российский суд по откровенно экзотическим основаниям. Российским компаниям станет ещё сложнее установить деловые связи за рубежом. От российских компаний будут требовать гарантии и заверения не прибегания к механизму новых статей АПК. Российским государственным предприятиям, как уже находящимся под санкциями, так и нет, придётся забыть про бизнес с западными контрагентами и банками. Микроэкономически новые статьи смогут ситуативно помочь нескольким российским компаниям, но макроэкономически и структурно на многие российские компании, в особенности, на предприятия с госучастием и без их ведома навесили ярлык поставщиков проблем и рисков.