ИСТИНА |
Войти в систему Регистрация |
|
Интеллектуальная Система Тематического Исследования НАукометрических данных |
||
В силу относительно скудных эмпирических ресурсов совместной истории России и США, в рамках решения задачи конструирования образа врага посредством мемориального нарратива американские кинематографисты были вынуждены концентрировать внимание на мемориальной традиции конкретных макросоциальных групп внутри общества Соединенных Штатов. Упор делался в том числе на формировании дискурса, адресованного еврейской общине США. В коллективной памяти ее представителей на момент начала Холодной войны были свежи воспоминания о дискриминационных практиках и этнических погромах в дореволюци-онной России. Последнее открывало широкие возможности с точки зрения формирования культурной памяти. В каче-стве дополнительных аргументов в пользу необходимости эксплуатации данной темы в кинематографе выступали как наличие определенных форм дискриминации по отноше-нию к этническим евреям в послевоенном советском обществе, позволявшее проводить исторические параллели между «двумя империями», а также существенная роль еврейской интеллигенции внутри академического, экспертного сообщества и сферы массовой культуры в США. Тема российского/советского антисемитизма продвигалась в нестандартных форматах. Помимо демонизации в трагическом контексте, образ врага в данном случае продвигался также через комедию («Любовь и смерть», 1975 г.) и мультипликацию («Американский хвост», 1986 г.). Сам по себе антисемитизм, присущий советским или российским персонажам, был вписан в определенный соци-окультурный контекст и фактически являлся порождением целой системы пороков, приписываемых «образу врага». Элитизм (открытый или замаскированный социалистиче-ской риторикой) политического руководства, пренебреже-ние к «рядовым гражданам», токсичная маскулинность культуры, мистицизм и джингоизм — все эти факторы в своей совокупности обуславливали наличие антисемитских настроений, ксенофобию, отрицание демократии и светского гуманизма. Таким образом, антисемитизм России и СССР позиционировался во многом как результат отрицания базовых американских ценностей, а США позиционировались в качестве своеобразного «града на холме», достижение которого гарантировало евреям (а в целом — и представителям всех прочих этносов) возможность обеспечить себе достойную жизнь. Восприятие данного месседжа облегчало наличие сре-ди представителей еврейской общины большого числа оче-видцев дискриминационных практик или их младших со-временников, за счет чего негативное восприятие дорево-люционной России закреплялось благодаря наличию соот-ветствующих мемориальных рамок и фигур памяти. Также американские кинематографисты использовали такой ресурс развития, как традиция негативного восприятия европейской аристократии в целом, абсолютистских монархий и царизма в частности, присущая обществу США. Выделение преемственности в антисемитской политике России и СССР способствовало также уничтожению позитивных стереотипов о результатах революций 1917 г. в целом, так и для еврейской общины в частности. Благодаря этому у американских кинематографистов возникала благо-приятная возможность провести десакрализацию «священного прошлого» советского противника, т.е. создать образ исторического врага для определенной целевой аудитории.