ИСТИНА

В докладе сделан обзор новейших подходов к исследованию проблемы социальных отношений вокруг добычи, присвоения и распределения невозобновляемых энергетических ресурсов, в первую очередь, нефти и газа. В современных исследованиях наиболее актуализированной оказывается тема соотношения свойства ресурса с формами социальности, которые выстраиваются на его основе. Этот вполне марксистский в своей основе подход имеет множество развитий и объяснительных контекстов. Это и биополитика, которая после Мишеля Фуко стала часто употребляемым концептом, удобным для проблематизации человека как субъекта, вписанного в большие социальные подразделения. Их существование регулируется с помощью учета разных «естественных физических и объективных социологических» показателей. Так человек исследуется как составляющая населения. В подобном же ключе используется и понятие «инфраструктурный модерн» для анализа того, как горючие ископаемые и вырабатываемые на их основе виды энергии позволили создать не только материальную инфраструктуру для промышленного производства и определенного образа жизни современного человека, но и обуславливают доминирующий образ мысли и тип идентичности. Довольно большое место занимает в современной антропологии исследование экономических и политических конфликтов, в основе которых лежит проблема исключения разных аборигенных групп из процесса извлечения и распределения ресурсной ренты. Антропологи наверстывают упущенное в области теории ресурсного проклятия, которой активно занимались представители социальных наук в 80-е годы 20 в. Другое важное направление исследований – анализ нефти и газа как метонимий, с помощью которых мы не просто описываем, но и организуем современность. Многие исследователи отмечают, что вход в мир нефти и газа вызывает особое «интеллектуальное головокружение», связанное с тем, что затруднения, сомнения и неясности возникают вокруг самых базовых, казалось бы, эмпирических показателей: количество добываемой нефти и ее общие запасы, механизм ценообразования, количество нефти, поступающей на рынок и т.п. Нефть не корреспондирует даже с обычными рыночными факторами. Нет экономической дисциплины, которая была бы успешна в отношении энергетических рынков. Как нет и социальной дисциплины, успешной в исследовании взаимоотношения человека и ресурса. Под вопрос необходимо поставить саму концепцию ресурса: для кого ресурс, что за ресурс? С помощью каких историй, природы и власти нефть может быть в значительной степени неподдающаяся пониманию и одновременно объяснением всему подряд? Может быть секрет власти нефти кроется как раз в том, что социальные науки часто используют его в качестве метонимии: нефть как современность, деньги, геополитика, насилие, супертовар и не в последнюю очередь метонимия самой культуры («глубины залегания» нефти и «глубочайшие пласты культуры и традиции» особенно часто перекликаются в российской социологии и антропологии нефти)?