ИСТИНА

Молчание как мотив и его изображение как художественный прием весьма важны, как известно, и для русского нонконформистского, и для западного искусства второй половины ХХ в., сохраняя свою актуальность вплоть до настоящего времени. Ни в коем случае не ограничиваясь воз- можными политизированными применениями, этот мотив, однако, оче- видно востребован в т. ч. в политизированном литературном дискурсе, в частности, в лирике. Русская филология давно констатировала большую степень устойчиво- сти словаря и образности отечественной политической лирики (от декаб- ристов до лимоновцев, условно говоря). Между тем в некоторых случаях ключевые образы, конечно, исчезали и сменялись новыми, отражая и из- менения идеологии, и изменения поэтики; именно это, как нам представ- ляется, и происходит с мотивом молчания. Исходная гипотеза доклада сводится к тому, что характерный для русской поэзии золотого века мотив «грозного» и «свободного гласа», «ви- тийства» пророка, возможного и необходимого даже в несвободном мире, сменяется мотивом молчания; основная задача состоит в определении того, когда и как это происходит. Вторая задача, решение которой доклад- чик предполагает только наметить, — попытаться понять, происходят ли аналогичные процессы в западной культуре, и если да, то синхронны ли они происходящему в русской. Материал для сравнения, привлекаемый без претензии на исчерпывающую полноту, — английская поэзия XIX–XXI вв.