ИСТИНА

В статьях, выходивших с конца девяностых, и в книге «Between Alexandria and Jerusalem: the Dynamic of Hellenistic anв Jewish Culture» (Leiden and Boston: Brill, 2005) я причислил Талмуд (и Устную Тору вообще) к серьезно-комической литературе поздней античности. Я опирался не только на Бахтина, но и на Изаака (Ицхака) Хайнемана. Оба этих исследователя в свою очередь независимо друг от друга исходили из идей Э Кассирера. По моим стопам последовал Д. Боярин в книге «Socrates and Fat Rabbis» (Chicago and London: The University of Chicago Press, 2009). Работа Боярина при всем (иногда дословном) заимствовании из моей книги (с периферическими ссылками на мою книгу и статьи) вполне своеобразна концептуально. Я попытался обозначить это своеобразие в рецензии на книгу Боярина (AJS Review. 2011. P. 153-156) и в собрании эссе «Талмуд, Платон и Сияние Славы» (М.: Книжники, 2011). С легкой руки Боярина тема серьезно-комического стала популярной в талмудической филологии. К сожалению, часто эта популярность выражается в ритуальном повторении бахтинских терминов (мениппея и т.п.) или в поиске того, что Бялик и Равницкий называли блестками юмора в Талмуде.