ИСТИНА

В современной русской поэзии можно говорить о филологическом направлении, для которого формальная школа – не только образец работы со смыслами и текстами, но и целый период в развитии русской культуры. Причем продуктивность этого периода в том, что он не мифологизируется, а сопротивляется всякой мифологизации. Хотя эстетические и стилистические предпосылки стихов Виктора Кривулина, Михаила Айзенберга и Полины Барсковой, посвященных опыту русского формализма, различны, в их решениях есть немало общего, что позволяет говорить о скрытом и плодотворном диалоге об экзистенциальной миссии искусства в современной русской поэзии, замешанном на формалистском представлении о соотношении текста и внетекстовой реальности, при этом дополненном знанием о действительных судьбах представителей этого движения. Названным общим потому становится рассмотрение формализма как преддверия трагических событий в истории, катартическая интерпретация филологических исследований формалистов, обращение как к научной, так и к литературной продукции формалистов для реконструкции общих предпосылок осмысления ими культурной истории. Формализм тогда сопоставляется с последующими филологическими школами, и в лирическом повествовании доказывается, что частные интересы формализма, особенно раннего, могут быть возрождены как катартические, тогда как общая линия его развития должна быть понята и осмыслена как часть судьбы страны. В поэзии названных авторов формализм понимается как определенная философия власти, противопоставленная эстетике, и доказывается, что ироническое и одновременно патетическое изображение формализма только и может восстановить эту эстетику, которая в противном случае может пониматься только как набор инструментов и методов. При этом поэтические размышления о формализме реактуализуют смежные традиции, так как младоформализм, ленинградский эллинизм и косвенно структурализм, и намечают границы патетической и иронической речи в современной поэзии. Осмысляя формализм как первое и при этом парадоксальное учение о природе искусства, опиравшееся на дискурсы современного типа, эти поэты открывают границы реконструкции искусства с помощью господствующих в современном стихе стилистических стратегий.